Канон святым мученикам 14000 младенцам, от Ирода во Вифлееме избиенным
Припев: Святи́и му́ченицы, моли́те Бо́га о на́с.
Память: 11 января (29 декабря ст. ст.)
Глас 4.
Пе́снь 1.
Ирмо́с: Предели́в пучи́ну чермну́ю Бо́г, фарао́на погрузи́вый в не́й, прове́д Моисе́я немо́кренно в пусты́ню и одожди́в ма́нну в сне́дь лю́дем Изра́илевым, я́ко си́лен.
Звезда́ возсия́ в Вифлее́ме и Еде́ма от мра́чныя разреши́ кля́твы, и спасе́ния де́нь да́руется родонача́льником, из де́вственна о́блака просия́вый Иису́с, су́щих во тме́ просвеще́ние.
Три́знище дне́сь младе́нцев отве́рзеся ве́рным за Христа́ и Бо́га, враго́в облича́я нача́ла и вла́сти и И́родов облича́я му́жески младоу́мный гне́в смы́сленно.
Богоро́дичен: Боже́ственное утвержде́ние и стена́ неруши́ма, Чи́стая, и мы́сленный мо́ст при́сно, и необори́мь сто́лп, и основа́ние, и покро́в, его́же ра́ди спаса́емся вси́ от бе́д — Ты́ еси́ вои́стинну.
Пе́снь 3.
Ирмо́с: Утвержда́яй гро́м и созида́яй ду́х, утверди́ мене́, Го́споди, да Тя́ пою́ и́стинно и творю́ во́лю Твою́, я́ко не́сть свя́т, я́ко Ты́, Бо́же на́ш.
Де́вственною две́рию проше́д, Соде́тель и Бо́г на́ш плотски́й до́м Себе́ созда́ неизглаго́ланно, и Младе́нец бы́сть, и во я́слех восклони́ся.
Све́рстницы, де́ти — страда́льцы Христо́ва воплоще́ния, И́родово неразу́мное ослепи́ша неи́стовство и о́чи всесве́тлии Це́ркве яви́шася.
Богоро́дичен: Из Тебе́ безо́тчий яви́ся, безма́терен пре́жде веко́в Госпо́дь, и зи́ждется преесте́ственно, и назда́ние да́рует су́щим из Ада́ма обоже́ния, Де́во Неискусобра́чная.
Седа́лен, гла́с 4.
Ро́ждшемуся дне́сь от Де́вы младе́нцев во́инство я́ко Творцу́ и Царю́ прия́тная прино́сятся заколе́ния, предложе́нная Христу́ ве́ры ра́ди.
Сла́ва, и ны́не: Удиви́ся, уве́дев, И́род, ца́рь лю́тый, ища́ я́ростию, проти́ву боря́ ро́ждшемуся на земли́ Царю́, ю́ному Христу́, и, боя́знию и стра́хом мно́гим содержи́мь, посыла́ет во́инство уби́ти с я́ростию де́ти, в Вифлее́ме младе́нствующия, ку́пно с ни́ми уби́ти покуша́яся Созда́теля, за благоутро́бие обнища́вшаго: из де́вственныя бо утро́бы произы́де, спасти́ хотя́ ро́д на́ш.
Пе́снь 4.
Ирмо́с: Услы́шах слу́х Тво́й и убоя́хся, проро́к глаго́лаше, разуме́х дела́ Твоя́, и диви́хся, и возопи́х: сла́ва си́ле Твое́й, Го́споди.
Де́ва и не́бо, небе́сныя и земны́я, Рождество́м хода́тайствовавши, па́че ума́ примири́ и вражды́ средосте́ние разори́.
Младе́нец мно́жество му́ченически, по Бо́зе все́х пострада́вше, по́чести страда́ния от Него́ прие́млет: и́хже ра́ди И́род весьма́ устыде́ся.
Богоро́дичен: Боже́ственное Сло́во во утро́бе заче́нши, стра́шным Сло́вом па́че сло́ва породила́ еси́ пло́тию, Всенепоро́чная, те́мже Тя́, Богоро́дицу, сла́вим.
Пе́снь 5.
Ирмо́с: Возсия́й ми́, Го́споди, све́т повеле́ний Твои́х, я́ко к Тебе́ ду́х мо́й у́тренюет и пое́т Тя́: Ты́ бо еси́ Бо́г на́ш, и к Тебе́ прибега́ю, Царю́ ми́ра.
Чу́вственное у́бо со́лнце о́блаки покрыва́ется, У́мное же и Всеневеще́ственное, безме́рным благоутро́бием в пло́ть оде́явся, в верте́пе дне́сь пелена́ми повива́ется на́с ра́ди.
Скверноуби́йства кровьми́ И́род оскверня́ется: Влады́ку бо все́х, Бо́га и Царя́, уби́ти покуша́яся, на о́троки неи́стовствует и свире́пствует лю́те.
Богоро́дичен: Заре́ю моли́твы Твоея́, Богороди́тельнице Чи́стая, слепоту́ се́рдца моего́ озари́, я́ко еди́на свети́льника Го́спода и сла́вы со́лнце возсия́вши Христа́.
Пе́снь 6.
Ирмо́с: Бу́ря мя́ мно́гих согреше́ний мои́х потопля́ет, и изнемога́ет ду́х мо́й; но Ты́, Го́споди, я́ко ми́лостив, сше́д, возведи́ живо́т мо́й.
Боже́ственное воплоще́ния Сло́ва соверша́ется дне́сь та́инство, Богоро́дице: Тобо́ю бо яви́ся пло́тию Бо́г Преве́чный, да обожи́т прия́тие.
Рахи́ль, у́бо ча́д пла́чущи, дре́вле провозвести́ за Христа́ младе́нцев, прие́мших безго́дное заколе́ние; те́м и отрица́шеся, уте́шитися не хотя́щи.
Богоро́дичен: Боже́ственное Рождество́ Твое́, Всесвята́я, прозя́бшую пресече́ в раи́ кля́тву и, стезю́ дре́ва жи́зни челове́ком отве́рзши, благослове́ние источи́.
Конда́к, гла́с 4.
Звезда́ волхвы́ посла́ к Ро́ждшемуся, и И́род непра́ведное во́инство посла́ лю́то, уби́ти мня́ во я́слех я́ко Младе́нца лежа́ща.
Пе́снь 7.
Ирмо́с: В пещи́ авраа́мстии о́троцы перси́дстей, любо́вию благоче́стия па́че, не́жели пла́менем, опаля́еми, взыва́ху: благослове́н еси́ в хра́ме сла́вы Твоея́, Го́споди.
Весели́тся дне́сь Вифлее́м с на́ми, Тя́ бо, Невмести́маго, в верте́пе прие́млет, — благослове́н еси́, — вопия́, — еди́н Бо́г оте́ц на́ших.
Незло́бива же́ртва и нескве́рная за Тя́ предзакала́ется, Бо́жий Сло́ве, вопию́ще: благослове́н еси́, Го́споди, Бо́же оте́ц на́ших.
Богоро́дичен: Ра́дуйся, небу́рное покая́ния приста́нище, в не́же прибега́юще, Богоро́дице, зове́м: благослове́на еси́ Еди́на, ро́ждшая Бо́га оте́ц на́ших.
Пе́снь 8.
Ирмо́с: Вся́ческая, Влады́ко, прему́дростию Твое́ю соста́вил еси́, земли́ же па́ки утверди́л еси́, я́коже ве́си, дно́, основа́нием водрузи́вый на вода́х безме́рных. Те́м вси́ вопие́м, воспева́юще: благослови́те, дела́ Госпо́дня, непреста́нно Го́спода.
А́нгели сла́вят вла́сть Ро́ждшагося, па́стырие чудя́тся, и волсви́ покланя́ются, небеса́ возвеща́ют звездо́ю Зижди́теля; с ни́миже вси́, воспева́юще, вопие́м: благослови́те, дела́ Госпо́дня, Го́спода.
Мно́жество неискусозло́бное во́инствует Влады́це дне́сь кро́вию и на И́рода тве́рдо вооружа́ется, Тебе́, Христе́, ро́ждшуся. Те́м вси́ вопие́м, воспева́юще: благослови́те, дела́ Госпо́дня, Го́спода.
Богоро́дичен: Де́ву Тя́, Чи́стая, хра́м, и две́рь, и о́блак, купину́ неопали́му, и ста́мну ма́нны, и же́зл прозя́бший, киво́т, и све́щник, и скрижа́ли заве́та, го́ру святу́ю, из нея́же ка́мень отсече́ся, проро́цы Бо́жии пропове́даша.
Пе́снь 9.
Ирмо́с: Я́ко сотвори́ Мне́ вели́чие Си́льный и свя́то и́мя Его́, и ми́лость Его́ в ро́д и ро́д боя́щимся Его́.
Ве́сь в Тебе́ вмеща́ется, И́же в не́дрех сы́й Отца́, и зи́ждется Зижди́тель небесе́, и истощава́ется мене́ ра́ди, и, в пелена́х пови́вся, разреша́ет прегреше́ний плени́цы.
В Ра́ме слы́шася Рахи́ли го́рькое рыда́ние, пла́чь же, и увы́, и сокруше́ние: скверноуби́йца бо вра́г, на ча́да Вифлее́мская, И́род показа́ся.
Богоро́дичен: Рождество́м Твои́м, Де́во, обожи́хомся, сме́ртнии: Бо́га бо, Пита́теля все́х и единосла́вна Отцу́, и ражда́еши, и млеко́м пита́еши. О, стра́ннаго чудесе́!
Свети́лен.
Зла́чную ни́ву младе́нец, богобо́рствуя И́род, посла́в, незре́лую пожа́, окая́нный, и, ро́ждшагося Го́спода не возмо́г уби́ти, вся́каго сра́ма исполня́ется.
Пѣ́снь а҃.
І҆рмо́съ: Предѣли́въ пꙋчи́нꙋ чермнꙋ́ю бг҃ъ, фараѡ́на погрꙋзи́вый въ не́й, прове́дъ мѡѷсе́а немо́креннѡ въ пꙋсты́ню, и҆ ѡ҆дожди́въ ма́ннꙋ въ снѣ́дь лю́демъ і҆и҃лєвымъ, ꙗ҆́кѡ си́ленъ.
Ѕвѣзда̀ возсїѧ̀ въ виѳлее́мѣ, и҆ є҆де́ма ѿ мра́чныѧ разрѣшѝ клѧ́твы: и҆ спасе́нїѧ де́нь да́рꙋетсѧ родонача́льникѡмъ, и҆зъ дѣ́вственна ѻ҆́блака просїѧ́вый і҆и҃съ, сꙋ́щихъ во тмѣ̀ просвѣще́нїе.
Три́знище дне́сь младе́нцєвъ ѿве́рзесѧ, вѣ̑рнымъ за хрⷭ҇та̀ и҆ бг҃а, врагѡ́въ ѡ҆блича́ѧ нача̑ла и҆ вла̑сти, и҆ и҆́рѡдовъ ѡ҆блича́ѧ мꙋ́жески младоꙋ́мный гнѣ́въ смы́сленнѡ.
Бг҃оро́диченъ: Бжⷭ҇твенное ᲂу҆твержде́нїе и҆ стѣна̀ нерꙋши́ма, чⷭ҇таѧ, и҆ мы́сленный мо́стъ при́снѡ, и҆ неѡбори́мь сто́лпъ, и҆ ѡ҆снова́нїе и҆ покро́въ, є҆гѡ́же ра́ди спаса́емсѧ всѝ ѿ бѣ́дъ, ты̀ є҆сѝ вои́стиннꙋ.
Пѣ́снь г҃.
І҆рмо́съ: Оу҆твержда́ѧй гро́мъ, и҆ созида́ѧй дꙋ́хъ, ᲂу҆твердѝ менѐ, гдⷭ҇и, да тѧ̀ пою̀ и҆́стиннѡ, и҆ творю̀ во́лю твою̀, ꙗ҆́кѡ нѣ́сть свѧ́тъ, ꙗ҆́кѡ ты̀, бж҃е на́шъ.
Дѣ́вственною две́рїю проше́дъ содѣ́тель и҆ бг҃ъ на́шъ, плотскі́й до́мъ себѣ̀ созда̀ неизглаго́ланнѡ, и҆ млⷣнецъ бы́сть, и҆ во ꙗ҆́слехъ восклони́сѧ.
Свє́рстницы дѣ́ти страда́льцы хрⷭ҇то́ва воплоще́нїѧ, и҆́рѡдово неразꙋ́мное ѡ҆слѣпи́ша неи́стовство, и҆ ѻ҆́чи всесвѣ́тлїи цр҃кве ꙗ҆ви́шасѧ.
Бг҃оро́диченъ: И҆зъ тебє̀ без̾ѻ́тчїй ꙗ҆ви́сѧ, безма́теренъ пре́жде вѣкѡ́въ гдⷭ҇ь, и҆ зи́ждетсѧ преесте́ственнѡ, и҆ назда́нїе да́рꙋетъ сꙋ́щымъ и҆зъ а҆да́ма ѡ҆боже́нїѧ, дв҃о неискꙋсобра́чнаѧ.
Сѣда́ленъ, гла́съ д҃.
Ро́ждшемꙋсѧ дне́сь ѿ дв҃ы, младе́нцєвъ во́инство, ꙗ҆́кѡ творцꙋ̀ и҆ цр҃ю̀, прїѧ̑тнаѧ прино́сѧтсѧ заколє́нїѧ, предложє́ннаѧ хрⷭ҇тꙋ̀ вѣ́ры ра́ди.
Сла́ва, и҆ ны́нѣ: Оу҆диви́сѧ, ᲂу҆вѣ́дѣвъ и҆́рѡдъ ца́рь лю́тый, и҆щѧ̀ ꙗ҆́ростїю проти́вꙋ борѧ̀ ро́ждшемꙋсѧ на землѝ цр҃ю̀, ю҆́номꙋ хрⷭ҇тꙋ̀: и҆ боѧ́знїю и҆ стра́хомъ мно́гимъ содержи́мь, посыла́етъ во́инство ᲂу҆би́ти съ ꙗ҆́ростїю дѣ́ти въ виѳлее́мѣ младе́нствꙋющыѧ, кꙋ́пнѡ съ ни́ми ᲂу҆би́ти покꙋша́ѧсѧ созда́телѧ, за бл҃гоꙋтро́бїе ѡ҆бнища́вшаго: и҆зъ дѣ́вственныѧ бо ᲂу҆тро́бы произы́де, спастѝ хотѧ̀ ро́дъ на́шъ.
Пѣ́снь д҃.
І҆рмо́съ: Оу҆слы́шахъ слꙋ́хъ тво́й, и҆ ᲂу҆боѧ́хсѧ, прⷪ҇ро́къ глаго́лаше, разꙋмѣ́хъ дѣла̀ твоѧ̑, и҆ диви́хсѧ, и҆ возопи́хъ: сла́ва си́лѣ твое́й, гдⷭ҇и.
Дв҃а и҆ не́бо, нбⷭ҇ныѧ и҆ земны̑ѧ, ржⷭ҇тво́мъ хода́тайствовавши, па́че ᲂу҆ма̀ примирѝ, и҆ вражды̀ средостѣ́нїе разорѝ.
Младе́нєцъ мно́жество мꙋ́ченически, по бз҃ѣ всѣ́хъ пострада́вше, по́чєсти страда́нїѧ ѿ негѡ̀ прїе́млетъ: и҆́хже ра́ди и҆́рѡдъ весьма̀ ᲂу҆стыдѣ́сѧ.
Бг҃оро́диченъ: Бжⷭ҇твенное сло́во во ᲂу҆тро́бѣ заче́нши, стра́шнымъ сло́вомъ, па́че сло́ва породила̀ є҆сѝ пло́тїю, всенепоро́чнаѧ. тѣ́мже тѧ̀ бцⷣꙋ сла́вимъ.
Пѣ́снь є҃.
І҆рмо́съ: Возсїѧ́й мѝ, гдⷭ҇и, свѣ́тъ повелѣ́нїй твои́хъ, ꙗ҆́кѡ къ тебѣ̀ дꙋ́хъ мо́й ᲂу҆́тренюетъ и҆ пое́тъ тѧ̀: ты́ бо є҆сѝ бг҃ъ на́шъ, и҆ къ тебѣ̀ прибѣга́ю, цр҃ю̀ ми́ра.
Чꙋ́вственное ᲂу҆́бѡ со́лнце ѻ҆́блаки покрыва́етсѧ, ᲂу҆́мное же и҆ всеневеще́ственное безмѣ́рнымъ бл҃гоꙋтро́бїемъ въ пло́ть ѡ҆дѣ́ѧвсѧ, въ верте́пѣ дне́сь пелена́ми повива́етсѧ на́съ ра́ди.
Скверноꙋбі́йства кровьмѝ и҆́рѡдъ ѡ҆сквернѧ́етсѧ: влⷣкꙋ бо всѣ́хъ бг҃а и҆ цр҃ѧ̀ ᲂу҆би́ти покꙋша́ѧсѧ, на ѻ҆́троки неи́стовствꙋетъ и҆ свирѣ́пствꙋетъ лю́тѣ.
Бг҃оро́диченъ: Заре́ю моли́твы твоеѧ̀, бг҃ороди́тельнице чⷭ҇таѧ, слѣпотꙋ̀ се́рдца моегѡ̀ ѡ҆зарѝ, ꙗ҆́кѡ є҆ди́на свѣти́льника гдⷭ҇а, и҆ сла́вы сл҃нце возсїѧ́вши хрⷭ҇та̀.
Пѣ́снь ѕ҃.
І҆рмо́съ: Бꙋ́рѧ мѧ̀ мно́гихъ согрѣше́нїй мои́хъ потоплѧ́етъ, и҆ и҆знемога́етъ дꙋ́хъ мо́й. но ты̀, гдⷭ҇и, ꙗ҆́кѡ млⷭ҇тивъ, сше́дъ, возведѝ живо́тъ мо́й.
Бжⷭ҇твенное воплоще́нїѧ сло́ва соверша́етсѧ дне́сь та́инство, бцⷣе: тобо́ю бо ꙗ҆ви́сѧ пло́тїю бг҃ъ превѣ́чный, да ѡ҆божи́тъ прїѧ́тїе.
Рахи́ль ᲂу҆́бѡ ча̑дъ пла́чꙋщи, дре́вле провозвѣстѝ за хрⷭ҇та̀ младе́нцєвъ прїе́мшихъ безго́дное заколе́нїе. тѣ́мъ и҆ ѿрица́шесѧ, ᲂу҆тѣ́шитисѧ не хотѧ́щи.
Бг҃оро́диченъ: Бжⷭ҇твенное ржⷭ҇тво̀ твоѐ, всест҃а́ѧ, прозѧ́бшꙋю пресѣчѐ въ раѝ клѧ́твꙋ, и҆ стезю̀ дре́ва жи́зни человѣ́кѡмъ ѿве́рзши, благослове́нїе и҆сточѝ.
Конда́къ, гла́съ д҃.
Ѕвѣзда̀ волхвы̀ посла̀ къ ро́ждшемꙋсѧ, и҆ и҆́рѡдъ непра́ведное во́инство посла̀ лю́тѡ, ᲂу҆би́ти мнѧ̀ во ꙗ҆́слехъ, ꙗ҆́кѡ млⷣнца лежа́ща.
Пѣ́снь з҃.
І҆рмо́съ: Въ пещѝ а҆враа́мстїи ѻ҆́троцы персі́дстѣй, любо́вїю благоче́стїѧ па́че, не́жели пла́менемъ ѡ҆палѧ́еми, взыва́хꙋ: бл҃гослове́нъ є҆сѝ въ хра́мѣ сла́вы твоеѧ̀, гдⷭ҇и.
Весели́тсѧ дне́сь виѳлее́мъ съ на́ми, тѧ́ бо невмѣсти́маго въ верте́пѣ прїе́млетъ, бл҃гослове́нъ є҆сѝ, вопїѧ̀, є҆ди́нъ бг҃ъ ѻ҆тє́цъ на́шихъ.
Неѕло́бива же́ртва и҆ нескве́рнаѧ за тѧ̀ предзакала́етсѧ, бж҃їй сло́ве, вопїю́ще: бл҃гослове́нъ є҆сѝ, гдⷭ҇и бж҃е ѻ҆ц҃ъ на́шихъ.
Бг҃оро́диченъ: Ра́дꙋйсѧ, небꙋ́рное покаѧ́нїѧ приста́нище, въ не́же прибѣга́юще, бцⷣе, зове́мъ: бл҃гослове́на є҆сѝ є҆ди́на ро́ждшаѧ бг҃а ѻ҆тє́цъ на́шихъ.
Пѣ́снь и҃.
І҆рмо́съ: Всѧ́чєскаѧ, влⷣко, премꙋ́дростїю твое́ю соста́вилъ є҆сѝ, земли́ же па́ки ᲂу҆тверди́лъ є҆сѝ, ꙗ҆́коже вѣ́си, дно̀, ѡ҆снова́нїемъ водрꙋзи́вый на вода́хъ безмѣ́рныхъ. тѣ́мъ всѝ вопїе́мъ, воспѣва́юще: благослови́те дѣла̀ гдⷭ҇нѧ непреста́ннѡ гдⷭ҇а.
А҆́гг҃ли сла́вѧтъ вла́сть ро́ждшагѡсѧ, па́стырїе чꙋдѧ́тсѧ, и҆ волсвѝ покланѧ́ютсѧ, небеса̀ возвѣща́ютъ ѕвѣздо́ю зижди́телѧ: съ ни́миже всѝ воспѣва́юще, вопїе́мъ: благослови́те дѣла̀ гдⷭ҇нѧ, гдⷭ҇а.
Мно́жество неискꙋсоѕло́бное во́инствꙋетъ влⷣцѣ дне́сь кро́вїю, и҆ на и҆́рѡда тве́рдѡ воѡрꙋжа́етсѧ, тебѣ̀, хрⷭ҇тѐ, ро́ждшꙋсѧ. тѣ́мъ всѝ вопїе́мъ, воспѣва́юще: благослови́те дѣла̀ гдⷭ҇нѧ, гдⷭ҇а.
Бг҃оро́диченъ: Дв҃ꙋ тѧ̀, чⷭ҇таѧ, хра́мъ, и҆ две́рь и҆ ѻ҆́блакъ, кꙋпинꙋ̀ неѡпали́мꙋ, и҆ ста́мнꙋ ма́нны, и҆ же́злъ прозѧ́бшїй, кївѡ́тъ и҆ свѣ́щникъ, и҆ скрижа̑ли завѣ́та, го́рꙋ ст҃ꙋ́ю, и҆зъ неѧ́же ка́мень ѿсѣче́сѧ, прⷪ҇ро́цы бж҃їи проповѣ́даша.
Пѣ́снь ѳ҃.
І҆рмо́съ: Ꙗ҆́кѡ сотворѝ мнѣ̀ вели́чїе си́льный, и҆ ст҃о и҆́мѧ є҆гѡ̀, и҆ ми́лость є҆гѡ̀ въ ро́дъ и҆ ро́дъ боѧ́щымсѧ є҆гѡ̀.
Ве́сь въ тебѣ̀ вмѣща́етсѧ, и҆́же въ нѣ́дрѣхъ сы́й ѻ҆ц҃а̀, и҆ зи́ждетсѧ зижди́тель небесѐ, и҆ и҆стощава́етсѧ менє̀ ра́ди: и҆ въ пелена́хъ пови́всѧ, разрѣша́етъ прегрѣше́нїй плени̑цы.
Въ ра́мѣ слы́шасѧ рахи́ли го́рькое рыда́нїе, пла́чь же, и҆ ᲂу҆вы̀, и҆ сокрꙋше́нїе: скверноꙋбі́йца бо вра́гъ, на ча̑да виѳлеє́мскаѧ, и҆́рѡдъ показа́сѧ.
Бг҃оро́диченъ: Ржⷭ҇тво́мъ твои́мъ, дв҃о, ѡ҆божи́хомсѧ сме́ртнїи: бг҃а бо пита́телѧ всѣ́хъ, и҆ є҆диносла́вна ѻ҆ц҃ꙋ̀, и҆ ражда́еши, и҆ млеко́мъ пита́еши. ѽ стра́ннагѡ чꙋдесѐ!
Свѣти́ленъ:
Ѕла́чнꙋю ни́вꙋ млⷣнєцъ, бг҃обо́рствꙋѧ и҆́рѡдъ, посла́въ незрѣ́лꙋю пожа̀ ѻ҆каѧ́нный: и҆ ро́ждшагосѧ гдⷭ҇а не возмо́гъ ᲂу҆би́ти, всѧ́кагѡ сра́ма и҆сполнѧ́етсѧ.
См. также: Избиение младенцев
Святые мученики 14 000 младенцев убиты царем Иродом в Вифлееме. Когда пришло время совершения величайшего события – Воплощения Сына Божия и Рождения Его от Пресвятой Девы Марии, восточные волхвы увидели на небе новую звезду, предвозвещавшую рождение Царя Иудейского. Тотчас они направились в Иерусалим для поклонения Родившемуся, а звезда указывала им путь. Поклонившись Богомладенцу, они не вернулись в Иерусалим к Ироду, как он приказывал им, но, получив откровение свыше, ушли в свою страну иным путем. Тогда Ирод понял, что замысел его найти Младенца не осуществился, и приказал убить в Вифлееме и окрестностях всех детей мужского пола от двух лет и младше. Он рассчитывал, что среди убитых детей будет и Богомладенец, в Котором видел соперника. Погубленные младенцы стали первыми мучениками за Христа. Гнев Ирода обрушился и на Симеона Богоприимца, который всенародно свидетельствовал в храме о Родившемся Мессии. Когда святой старец скончался, Ирод не допустил, чтобы его достойно погребли. По повелению царя был убит святой пророк священник Захария: его умертвили в Иерусалимском храме между жертвенником и алтарем за то, что он не указал, где сын его, Иоанн, будущий Креститель Господа Иисуса Христа. Гнев Божий вскоре покарал самого Ирода: его постигла лютая болезнь, и он умер, заживо съеденный червями. Перед смертью нечестивый царь довершил меру своих злодеяний: убил первосвященников и книжников иудейских, родного брата, сестру и ее мужа, свою жену Мариамну и трех сыновей, а также 70 мудрейших мужей, членов Синедриона.
Вифлеемская трагедия
Когда человек впервые читает Евангелие, то может ужаснуться тому факту, что в Вифлееме были убиты 14 000 невинных младенцев. О смысле их страданий и смерти рассуждают преподаватели Минских Духовных Школ: Библейской истории – Константин Константинович Мачан (он первым отвечает на наши вопросы) и философии – иерей Сергей Лепин.
Как Вы оцениваете смысл страданий Вифлеемских младенцев? И какое место уготовано им в загробной жизни?
Никакие страдания не остаются бессмысленными перед Богом. Об этом говорят и многочисленные свидетельства из Священного Писания, и примеры из жизни людей, страдающих в этом мире по тем или иным причинам. Промысл Божий о человеке и мире направляет все ко благу, но не всегда человеческому чувственному пониманию удается осознать увидеть это сразу, в один миг. А иногда и далекие исторические примеры остаются для нас необъяснимыми с точки зрения оправданности страданий. Вифлеемские младенцы стали первыми мучениками за Христа, пролившими свою невинную кровь за Спасителя мира. Хотя они сделались мучениками бессознательно, но это произошло по Промыслу Божию. После Крестной Жертвы Спасителя страдания за Него становятся для человека свидетельством веры. Ведь по-гречески «мученик» – «свидетель». Но что можно говорить о праведниках Ветхого Завета, страдающих за Истинного Бога еще до пришествия Христа или о страданиях Вифлеемских младенцев – сверстников Младенца-Спасителя? Без сомнения, они важны для Бога ничуть не меньше новозаветных, с той лишь разницей, что Христос пострадал за них на Кресте и освободил от греха, проклятия и смерти после их земной жизни.
Многообразие примеров мученичества можно условно разделить на две группы: мученичество выбора и мученичество по необходимости (без вариантов). В первом случае мученику предлагается отречься от Христа и продолжать жить без Него на земле и в загробной жизни или с Ним, пострадав за Него: «Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным» (Мф.10:32). Ко второму подвигу мученичества относятся те случаи, когда человек не выбирает «жизнь или веру», принимает страдания потому, что кому-то в религиозных или политических целях необходимо убрать своих оппонентов. Царь Ирод Великий, узнав о новорожденном Царе Иудейском (по пророчеству – появившемуся на свет в Вифлееме) и опасаясь, чтобы Он не отнял со временем у него царства, «послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже» (Мф.2:16). По преданию, их было 14 000. Не зная, где именно находится Иисус, Ирод желал в числе этих невинных страдальцев погубить новорожденного Христа. У этих младенцев не было выбора – они еще не осознали жизнь с ее превратностями, ни у кого из них не спросили, выбирают ли они этот путь или нет. Но именно такой была их дорога в Царство Небесное. За свои великие злодеяния Ирод не избежал наказания Божия – тело его покрылось болезненными ранами. Рядом с ним не было ни одного человека, который бы сочувствовал его страданиям. Но и на смертном одре Ирод продолжал умножать зло: приказал убить брата, сестру и ее мужа, наконец, предал смерти свою жену Мариамну и трех сыновей, видя в них соперников.
Почему Господь попустил смерть и мучения невинных детей? Ведь они не совершили зла и греха?
Здесь можно ответить относительно их земной участи. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Если бы кто взял у тебя несколько медных монет, а взамен отдал тебе золотые, неужели ты считал бы себя обиженным? Напротив, не говорил ли бы ты, что этот человек – твой благодетель?». Здесь несколько медных монет – наша земная жизнь, которая рано или поздно заканчивается смертью, а золото – жизнь вечная. Так, за несколько мгновений страданий и мучений младенцы обрели блаженную вечность, обрели то, чего святые достигали подвигами и трудами всей жизни. Вифлеемские младенцы наследовали себе вечную жизнь в сонме Ангелов. Для них страдания были той таинственной дверью, которая привела их в Царство Небесное.
Пророк Иеремия пишет: «Глас слышен в Раме, плач и рыдание и вопль; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет» (Иер.31:15). Это относится только к Вифлеемским младенцам или ко всем поколениям христианских мучеников-младенцев?
Рама – это местечко в Израиле, где была похоронена Рахиль, жена ветхозаветного патриарха Иакова, сына Исаака и внука Авраама. По преданию, когда сына Рахили, Иосифа, вели в Египет как пленника и раба, он, проходя мимо гробницы своей матери, заплакал и закричал: «Мать моя, слышишь ли ты меня? Мать моя, видишь ли, куда ведут твоего сына?» В ответ из гробницы послышалось рыдание. Затем, когда вавилонский царь Навуходоносор в 586 году до Рождества Христова сокрушил и разгромил Иудейское царство, то он приказал переселить его жителей в Вавилонию, и Рама была городом, где собирали пленников-иудеев, чтобы везти их в далекую страну.
По своему географическому положению город Рама находится в 12-ти километрах от Вифлеема. Поэтому можно предположить, что когда царь Ирод «послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его» (Мф.2:16), эта территория включала в себя и Раму. В Ветхом Завете пророк Иеремия описывает жителей Иерусалима, уводимых на чужбину (Иер.1:15), и эти слова о плачущей Рахили сказаны о них. На этом печальном пути они проходят мимо города Рамы – места захоронения Рахили (1Цар.10:2); и Иеремия рисует Рахиль, плачущую даже во гробе о судьбе, выпавшей ее народу в вавилонском пленении.
Но спустя века произошла более страшная трагедия. Уже не враги уводили в плен, а свои соплеменники убивали неповинных детей. В наше время, помня о младенцах из Вифлеема, мы вспоминаем обо всех убиенных – убитых просто так, без обвинения, без какого бы то ни было «состава преступления», убитых просто так, по той причине, что это было нужно многочисленным каинам и иродам.
Предание говорит, что младенцев было 14 000, о в Евангелии об этом ничего не сказано. Эта цифра имеет какое-либо значение?
Их было, как указывает византийская традиция, 14 000. Понятно, что столько детей «от двух лет и ниже» просто не могло быть в маленьком Вифлееме и его окрестностях. Отсюда становится ясно, что число это имеет символическое значение. Оно говорит о массовости такого явления, как убиение невинных, как репрессии, которые чаще всего обрушиваются не на единиц, а на тысячи и даже миллионы. Евфимий Зигабен, византийский богослов ХII века, пишет об этом так: «Ирод полагал, что звезда, возвестившая мудрецам с востока о Рождестве Христовом, не тотчас же явилась им, но что Младенец родился задолго до ее появления. Для большей безопасности он и повелел предварить время на два года».
В то же время можно говорить о символичности цифры «14» как о числе «сыновей» Рахили. В Библии сыновьями Рахили называются не только Иосиф и Вениамин, рожденные ею, но также и внуки (сыны Иосифа и сыны Вениамина) – «это сыны Рахили, которые родились у Иакова, всего четырнадцать душ» (Быт.46:22). По 14-ти тысячам «своих сыновей» плачет Рахиль спустя 17 столетий после своей земной жизни.
Вообще цифра «14» часто встречается в библейской традиции. Например, в родословной Спасителя насчитывается «всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов» (Мф.1:17). Память избиенных в Вифлееме младенцев Церковь начала совершать уже во II веке. Вероятно, тогда и была определена цифра 14 000.
Иерей Сергей Лепин:
Все вопросы относительно Вифлеемских младенцев возникают оттого, что мы немного путаемся в периодизации. В самом деле, к какому Завету относится эта ужасная история – к Ветхому или к Новому? Очень распространенной ошибкой является отнесение того или иного события к Новому Завету лишь на том основании, что о нем говорится в Новом Завете. Это, на мой взгляд, не так. Давайте обратим внимание, например, на историю святого Иоанна Предтечи – последнего ветхозаветного пророка, который, обладая удивительной святостью, сподобился не только быть призванным к пророческому служению, но и увидеть осуществление своего пророчества. Новый Завет заключен только во Христе: в Его Теле, за нас ломимом, и Крови, за нас изливаемой, – во всей Его жизни и действиях.
С моей точки зрения, Вифлеемские младенцы являются ветхозаветными мучениками, потому что Христос есть первый новозаветный Первосвященник, Пророк и Царь. И из первосвященства Христа вытекает и Его первомученичество. Он стал первомучеником Нового Завета, добровольно принеся Себя в Жертву Искупления. Хотя, естественно, Вифлеемские младенцы могут быть названы мучениками за Христа, причем в двояком смысле. Во-первых, потому, что они погибли в результате жуткой истории, главными сюжетами которой были события жизни Христа, и погибли, в прямом смысле, вместо Него. А во-вторых, я бы не стал подвиг ветхозаветных мучеников, о котором они пророчествовали и исполнение которого чаяли, отделять и противопоставлять Евангелию.
Куда попали души Вифлеемских младенцев после смерти? Как мы верим, до искупительной Жертвы Христа души всех умерших людей – и праведных, и грешных – нисходили во ад, поскольку человек в невозрожденном, падшем состоянии не мог быть чадом Божиим и наследовать рай – дом Отца Небесного. Поэтому, помня об этом, нам не составит никакого труда ответить на вопрос о посмертной участи Вифлеемских младенцев: они были убиты и после смерти приложились к отцам своим вместе с сонмом ветхозаветных праведников, пророков и мучеников. Если считать, что возраст и состояние нашего тела (младенчество, болезни, старость) налагают соответствующие ограничения на нашу душу, то, преждевременно и насильно лишившись этих ограничений, души младенцев смогли услышать и учение пророков о Грядущем Мессии, и проповедь Иоанна Крестителя, который, как мы знаем, был Предтечей Христа и в аду. И уж потом только Господь наш, умерев на Кресте, Своей душой сошел во ад и, сокрушив вечные его оковы, вывел всех ожидавших и уверовавших в Него. Младенцы умерли до Христа, но после и совосстали с Ним, ибо Он умер и за них.
Конечно, когда читаешь соответствующее место Священного Писания, то не можешь не ужаснуться той жестокости, которой обернулся мир по отношению к ни в чем неповинным детям. Естественно, у нас здесь возникает ряд вопросов, прежде всего о смысле такого страдания. Здесь я считаю очень важным подчеркнуть – страдание Вифлеемских младенцев не имело никакого смысла, ибо убийство невиновных (тем более детей) не может иметь никакого смысла. Была лишь явная злая воля и умысел Ирода, но стоит ли это называть смыслом? Это произошло оттого, что «мир лежит во зле» (1Ин.5:19) и не знает Бога. Бог же не сотворил страданий, и само по себе страдание – это то, посредством чего дьявол пытался сделать этот мир бессмысленным. Бессмысленность страданий – проблема, с которой пытались справиться многие религии. Но особенность учения Христа в том, что оно не пытается избавить человека от страдания как такового, а предлагает человеку наделить свое страдание смыслом и претерпеть его до конца. И Сам Христос учит не откуда-то с высока о том, как мы должны поступать в тех или иных жизненных испытаниях, но, напротив, Своим примером показывает, как мы должны переживать лишения и беды. Он Сам оказался в самом эпицентре страдания, боли, смерти. Страдание и смерть – это то оружие, на которое рассчитывал дьявол в войне против рода человеческого. Но именно страдание, смерть (и Воскресение, конечно) – то, чем Христос победил сатану. Теперь только от нас зависит, будет ли наше страдание в совосстание со Христом или оно так и останется бессмысленным и беспросветным. Кто во Христе, тот приобретен, а не потерян, что бы с ним ни произошло! А как же дети? Что от них зависит? Давайте обратим внимание на слова пророка Иеремии, которые приводит евангелист Матфей, повествуя об этой трагедии: «Глас слышен в Раме, плач и рыдание и вопль; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет» (Иер.31:15). Казалось бы, при чем здесь это? Можно подумать, что Матфей приводит это место только для того, чтобы подчеркнуть трагизм происходящего. А давайте откроем Библию и прочитаем дальше: «Так говорит Господь: «Удержи голос твой от рыдания и глаза твои от слез, ибо есть награда за труд твой, – говорит Господь, – и возвратятся они из земли неприятельской. И есть надежда для будущности твоей, – говорит Господь, – и возвратятся сыновья твои в пределы свои» (Иер.31:16-17). На самом деле аллюзия на ветхозаветное место отнюдь не так драматична, не так ли? Евангелист, пожалуй, наоборот, хочет подчеркнуть наличие какого-то грядущего блага, избавления, спасения даже в таких случаях!
Традиция говорит нам о том, что всего пострадало 14 000 детей. Такое число вызывает сомнение у современных ученых: тот город, который имеет такое количество младенцев такого возраста, просто не соответствует тому провинциальному поселению, которое называлось Вифлеемом (исходя, по меньшей мере, из того, что мы знаем о географии и демографии того времени). Почему тогда 14 000? Я думаю, что это не просто статистика жертв. Дело в том, что число «14» было особым для иудеев. Это число имени Давида (у древних евреев буквы обозначали еще и цифрами, а сумма цифровых значений букв в имени Давида равняется 14-ти). Евангелист Матфей приводит родословие Иисуса, сформированное из трех групп по 14 имен в каждой (но оно далеко не полное), чтобы показать, что Иисус есть потомок царя Давида. И звезда над Вифлеемом – это звезда царственного рода Давида. Мне думается, что 14 000 – это тоже некоторая стилизация под эту идею. А с другой стороны, 14 – это дважды по семь. 7 – число, выражающее идею святости и законченности; оно отсылало иудеев к идее Субботы и полноты творения. Можно предположить, что 14 000 – это метафора, указывающая на двойную исключительность размеров кровопролития и невероятные размеры страдания, а также на намерение толкователей отнести случившееся к Священной Истории Отпрыска Давидова.
См. также: "Память четырнадцати тысяч младенцев от Ирода в Вифлееме убиенных" в изложении свт. Димитрия Ростовского.