Каноны святому преподобному Трифону, архимандриту Вятскому

Краткое житие преподобного Трифона Вятского

Пре­по­доб­ный Три­фон, ар­хи­манд­рит Вят­ский, про­ис­хо­дил от бла­го­че­сти­вых ро­ди­те­лей, жив­ших в Ар­хан­гель­ской гу­бер­нии. Ко­гда ро­ди­те­ли за­хо­те­ли же­нить Три­фо­на, то он, с юных лет чув­ствуя при­зва­ние к ино­че­ской жиз­ни, тай­но ушел из до­ма в го­род Устюг, где по­се­лил­ся у при­ход­ско­го свя­щен­ни­ка, все вре­мя пре­бы­вая в стро­гом по­сте и мо­лит­ве. За­тем он жил в го­род­ке Ор­ле­це око­ло церк­ви, пе­ре­но­ся хо­лод и го­лод, а от­ту­да пе­ре­шел в Пы­скор­скую оби­тель на ре­ке Ка­ме. Здесь пре­по­доб­ный Три­фон при­об­щил­ся к мо­на­ше­ской жиз­ни и при­нял по­стриг от игу­ме­на Вар­ла­а­ма. 22-лет­ний мо­нах не про­пус­кал ни од­ной цер­ков­ной служ­бы и нес тя­же­лое по­слу­ша­ние в пе­карне. Ко­гда он тя­же­ло за­бо­лел, ему явил­ся свя­ти­тель Ни­ко­лай и, ис­це­лив его, укре­пил в по­дви­ге.

В по­ис­ках уеди­не­ния пре­по­доб­ный ушел к устью ре­ки Му­лян­ки и по­се­лил­ся на ме­сте, где те­перь рас­по­ло­жен го­род Пермь. Здесь он об­ра­тил в хри­сти­ан­ство языч­ни­ков – остя­ков и во­гу­лов. По­том пре­по­доб­ный Три­фон уда­лил­ся на ре­ку Чу­со­вую и ос­но­вал там мо­на­стырь в честь Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. В 1580 го­ду он при­шел в го­род Хлы­нов Вят­ской гу­бер­нии, так­же ос­но­вал там Успен­ский мо­на­стырь и был по­став­лен в ар­хи­манд­ри­ты. Бу­дучи стро­гим по­движ­ни­ком, он но­сил на те­ле вла­ся­ни­цу и тя­же­лые вери­ги. Ду­ша стар­ца жаж­да­ла про­све­ще­ния за­блуд­ших све­том Хри­сто­вой ве­ры. Это­му свя­то­му де­лу он от­да­вал все свои си­лы.

Пе­ред кон­чи­ной пре­по­доб­ный Три­фон на­пи­сал за­ве­ща­ние бра­тии, в ко­то­ром го­во­рит­ся: "Со­бран­ное о Хри­сте ста­до, от­цы и бра­тия! По­слу­шай­те ме­ня, греш­но­го. Хо­тя я груб и ху­же всех, но Бог и Пре­чи­стая Ма­терь Его доз­во­ли­ли мне, ху­до­му, за­ве­до­вать до­мом Сво­им. Мо­лю вас, для Бо­га и Пре­чи­стой Ма­те­ри Его, имей­те ду­хов­ную лю­бовь меж­ду со­бою. Без нее ни­ка­кая доб­ро­де­тель не пол­на пред Бо­гом. Уста Хри­сто­вы из­рек­ли уче­ни­кам: "Да лю­би­те друг дру­га" (Ин.13,34). По сло­вам апо­сто­ла Пав­ла, "друг дру­га тя­го­ты но­си­те" (Гал.6,2). Не осуж­дай­те пред Бо­гом один дру­го­го, в хра­ме ли или в кел­лии, на­едине ли или в об­ще­нии с бра­ти­ею. Ке­лей­ные мо­лит­вы со­вер­шай­те со стра­хом. А цер­ков­но­го пе­ния от­нюдь не про­пус­кай­те; хо­тя бы и де­ло бы­ло, бе­ги в цер­ковь Бо­жию на ду­хов­ное пе­ние. Преж­де от­да­вай­те Бо­жие Бо­гу, а по­том вы­пол­няй­те дру­гие де­ла". Пре­по­доб­ный Три­фон ото­шел ко Гос­по­ду в глу­бо­кой ста­ро­сти в 1612 го­ду. По­хо­ро­нен в ос­но­ван­ной им Вят­ской оби­те­ли.

Полное житие преподобного Трифона Вятского

В се­ле Ма­лой Немнюш­ке Пи­неж­ско­го уез­да (Ар­хан­гель­ской гу­бер­нии), на да­ле­ком се­ве­ре, в Ме­зе­ни, жил бла­го­че­сти­вый кре­стья­нин, по име­ни Ди­мит­рий. И он, и же­на его Пе­ла­гия твер­до со­блю­да­ли за­по­ве­ди Бо­жии, ча­сто по­се­ща­ли цер­ковь, по­да­ва­ли ми­ло­сты­ню неиму­щим. Они бы­ли за­жи­точ­ны, име­ли несколь­ко сы­но­вей, и млад­шим из всех был Тро­фим. Бла­го­дать Бо­жия по­чи­ва­ла на сем от­ро­ке: все­гда по­ви­но­вал­ся он сво­им ро­ди­те­лям; с ран­них лет со­блю­дал стро­гий пост, был тих нра­вом, кро­ток, ко всем при­вет­лив. Отец Тро­фи­ма Ди­мит­рий ско­ро по­мер. По­сле его смер­ти бла­жен­ный от­рок жил вме­сте с ма­те­рью и бра­тья­ми, по­ви­ну­ясь им во всем. Ко­гда же он до­стиг со­вер­шен­но­лет­не­го воз­рас­та, срод­ни­ки его же­ла­ли, чтобы Тро­фим всту­пил в су­пру­же­ство. Но в этом од­ном бла­жен­ный не хо­тел по­ви­но­вать­ся во­ле стар­ших, хо­тел пре­бы­вать в дев­стве, остать­ся сво­бод­ным от мир­ских свя­зей. Же­лая рас­по­ло­жить к бра­ку Тро­фи­ма, бра­тья при­бе­га­ли к та­ко­му сред­ству: они за­ста­ви­ли свою слу­жан­ку одеть­ся в луч­шие одеж­ды и, скрыв ее в од­ном ме­сте, по­сла­ли ту­да Тро­фи­ма. Слу­жан­ка на­ча­ла со­блаз­нять юно­шу лас­ка­ми и сло­ва­ми, но на­прас­ны бы­ли ее уси­лия. Бла­жен­ный не хо­тел да­же слы­шать ре­чей ее и на­чал гром­ко вос­кли­цать: «Го­ре мне, го­ре! Что за несча­стье при­клю­чи­лось со мною? За что хо­тят от­лу­чить ме­ня от Гос­по­да, Бо­га мо­е­го, и низ­ри­нуть на веч­ную по­ги­бель?»

Слы­ша это, бра­тья ди­ви­лись его це­ло­муд­рию и воз­дер­жа­нию и с тех пор пе­ре­ста­ли да­же на­по­ми­нать ему о бра­ке. Од­на­жды бла­го­че­сти­вый юно­ша был в церк­ви. По окон­ча­нии утре­ни свя­щен­ник, по­учая на­род, го­во­рил: «Хра­ни­те измла­да чи­сто­ту те­лес­ную и ду­хов­ную. Ибо кто со­хра­нит чи­сто­ту и вос­при­ем­лет на се­бя Ан­гель­ский ино­че­ский об­раз, Гос­подь Бог со­при­чтет то­го к Сво­им из­бран­ным».

Свя­той твер­до за­пом­нил эти сло­ва пас­ты­ря Хри­сто­ва и мо­лил­ся Гос­по­ду, чтобы Он по­мог ему со­хра­нить чи­сто­ту и спо­до­бить­ся вос­при­ять Ан­гель­ский об­раз. С то­го вре­ме­ни мысль по­свя­тить се­бя на слу­же­ние Гос­по­ду не остав­ля­ла бла­жен­но­го. Он на­чал ду­мать, как бы ему втайне от ма­те­ри и бра­тьев оста­вить род­ной дом и по­се­лить­ся там, где ему ука­жет Гос­подь, и мо­лил­ся Гос­по­ду, чтобы ука­зал ему путь спа­се­ния. От­про­сив­шись у ма­те­ри на ка­кое-то де­ло, бла­жен­ный Тро­фим на­все­гда ушел из сво­е­го до­ма, по­ки­нул и сво­их род­ствен­ни­ков, и свое име­ние. Он про­шел об­шир­ные пу­сты­ни се­ве­ра, встре­чал на пу­ти сво­ем мно­го сел и го­ро­дов, тер­пел го­лод, хо­лод и ни­ще­ту.

Дой­дя до Ве­ли­ко­го Устю­га, бла­жен­ный на­шел в сем го­род­ке на­став­ни­ка се­бе – свя­щен­ни­ка Иоан­на. Бла­жен­ный из­брал Иоан­на сво­им ду­хов­ным от­цом, ис­по­ве­дал­ся ему и по­лу­чил на­став­ле­ние хра­нить чи­сто­ту те­лес­ную и ду­шев­ную. С бла­го­сло­ве­ния ду­хов­но­го от­ца Тро­фим от­хо­дит из Устю­га в близ­ле­жа­щую во­лость Шо­мок­су. Пре­по­доб­ный пи­тал­ся тру­да­ми рук сво­их, по­это­му он на­нял­ся на ра­бо­ту и без­ле­ност­но тру­дил­ся. Жи­те­ли во­ло­сти по­лю­би­ли бла­жен­но­го, хо­те­ли его удер­жать у се­бя, а для то­го уго­ва­ри­ва­ли его и да­же при­нуж­да­ли всту­пить в брак. Но свя­той, пом­ня свой обет, осо­бен­но на­став­ле­ние ду­хов­но­го от­ца, тай­но оста­вил Шо­мок­су и при­шел сна­ча­ла в Пермь, а по­сле в го­ро­док, ос­но­ван­ный Стро­га­но­вы­ми, – Ор­лов. Здесь це­лый год про­жил он на цер­ков­ной па­пер­ти. Лег­ко вы­но­сил он су­ро­вую зим­нюю сту­жу, несмот­ря на то, что хо­дил в вет­хой одеж­де стран­ни­ка, при­кры­ва­ю­щей толь­ко на­го­ту те­ла. Один раз зи­мой бла­жен­ный шел по вы­со­ко­му от­вес­но­му бе­ре­гу Ка­мы. Ми­мо про­ез­жа­ли лю­ди Стро­га­но­вых. Уви­дав бед­но­го стран­ни­ка, они схва­ти­ли его и сбро­си­ли с вы­со­ты вниз к ре­ке, а вни­зу бы­ли глу­бо­кие снеж­ные су­гро­бы. Ко­гда бла­жен­ный упал в снег, с вер­ху от­вес­ной го­ры обо­рвал­ся на­вис­ший су­гроб и за­сы­пал бла­жен­но­го, так что дол­го его не бы­ло вид­но. Но шут­ни­ки рас­ка­я­лись и по­жа­ле­ли бла­жен­но­го. Они спу­сти­лись вниз, вы­нес­ли от­ту­да свя­то­го и сня­ли с него са­по­ги, чтобы вы­трях­нуть на­бив­ший­ся снег. При этом са­ми они силь­но по­тер­пе­ли от трес­ку­че­го мо­ро­за и ди­ви­лись то­му, что пре­по­доб­ный был ве­сел ли­цом, а во­круг се­бя как бы рас­про­стра­нял теп­ло­ту. Они про­си­ли про­ще­ния у пре­по­доб­но­го и тот­час же по­лу­чи­ли его. При­дя до­мой, они рас­ска­за­ли о про­ис­шед­шем сво­е­му гос­по­ди­ну Иа­ко­ву Стро­га­но­ву. На дру­гой день бла­жен­ный по обы­чаю сво­е­му был утром в церк­ви и усерд­но мо­лил­ся. В цер­ковь при­шел и Стро­га­нов. По окон­ча­нии Бо­же­ствен­ной служ­бы Стро­га­нов по­до­шел к пре­по­доб­но­му и ска­зал: «Во­ис­ти­ну ты Бо­жий из­бран­ник, во всем по­доб­ный древним свя­тым. Про­шу те­бя Гос­по­да ра­ди, по­мо­ги мне. У ме­ня сна­ча­ла бы­ло мно­го де­тей, но Бо­жи­им из­во­ле­ни­ем все они умер­ли. Остал­ся один толь­ко сын Мак­сим, но и тот за­бо­лел. Про­шу те­бя: по­мо­лись о нем Гос­по­ду. По тво­им свя­тым мо­лит­вам Гос­подь да­ру­ет ему здра­вие. Я бу­ду во всем по­мо­гать те­бе». Бла­жен­ный от­ве­тил: «То, о чем ты про­сишь, де­ло не на­ше, а Бо­жье. Я же гре­шен и недо­сто­ин взять на се­бя та­кое ве­ли­кое де­ло. Но ве­ли­ка бла­го­дать Бо­жия». Вслед за тем пре­по­доб­ный по­мо­лил­ся о вы­здо­ров­ле­нии от­ро­ка, и Гос­подь ис­це­лил его.

По­сле то­го бла­жен­ный уда­лил­ся из го­ро­да Ор­ло­ва в се­ло Ни­коль­ское на ре­ке Виля­ди и, как и преж­де, вел жизнь ни­ще­го стран­ни­ка.

В се­ле Ни­коль­ском жил при­каз­ной че­ло­век Мак­сим Фе­до­ров. Его сын, двух­лет­ний мла­де­нец Ти­мо­фей, силь­но за­бо­лел и уже был при смер­ти. Ко­гда Мак­си­ма не бы­ло до­ма и с боль­ным ре­бен­ком оста­ва­лась же­на его Иули­а­ния, жен­щи­на бо­го­бо­яз­нен­ная и ни­ще­лю­би­вая, св. Тро­фим по­се­тил дом Мак­си­ма. Иули­а­ния силь­но об­ра­до­ва­лась и про­си­ла пре­по­доб­но­го по­мо­лить­ся о ее боль­ном сыне. Бла­жен­ный уте­шил ее. Всю ночь он мо­лил­ся, а на­ут­ро взял ла­дан, по­ка­дил сна­ча­ла свя­тые ико­ны, а по­том и мла­ден­ца. И тот­час мла­де­нец по­лу­чил ис­це­ле­ние, ве­се­ло на­чал иг­рать, как буд­то и не был бо­лен. Иули­а­ния со сле­за­ми бла­го­да­ри­ла це­ли­те­ля, пред­ла­га­ла ему от сво­е­го име­ния, про­си­ла не по­ки­дать их до­ма. Но бла­жен­ный от­ве­чал ей: «Не ра­ди ме­ня, греш­но­го, по­лу­чил ис­це­ле­ние сей от­рок, но ра­ди ве­ры тво­ей Гос­подь спас его». От­ка­зав­шись от на­гра­ды за ис­це­ле­ние мла­ден­ца, пре­по­доб­ный на­став­лял Иули­а­нию не за­бы­вать стран­но­лю­бия – по­да­вать ми­ло­сты­ню, и пред­ска­зал ей, что бу­дут у нее и еще де­ти. И это ис­пол­ни­лось.

Уже дав­но же­лал бла­жен­ный вос­при­нять Ан­гель­ский об­раз; жи­вя в ми­ре, измла­да он вел по­движ­ни­че­скую жизнь. Те­перь же, по­сле со­вер­ше­ния чу­да, из­бе­гая люд­ской сла­вы, свя­той ушел в Пы­скор­ский мо­на­стырь и по­се­лил­ся при нем. Вско­ре он при­шел к на­сто­я­те­лю оби­те­ли иеро­мо­на­ху Вар­ла­а­му и про­сил при­нять его в чис­ло бра­тии. Игу­мен по­стриг пре­по­доб­но­го в ино­че­ство и на­рек ему имя Три­фон. В то вре­мя ему бы­ло 22 го­да от рож­де­ния. Со дня ино­че­ско­го по­стри­же­ния бла­жен­ный еще уси­лил свои по­дви­ги; он слу­жил бра­тии, тру­да­ми сми­рял плоть, но­ча­ми бодр­ство­вал и мо­лил­ся. Все ди­ви­лись его по­дви­гам и ве­ли­ко­му сми­ре­нию. Вско­ре прп. Три­фо­на по­ста­ви­ли по­но­ма­рем. В то же вре­мя он про­хо­дил и дру­гие мо­на­стыр­ские по­слу­ша­ния: пек просфо­ры, су­чил све­чи, ва­рил ку­ша­нья для бра­тии, пек хле­бы, но­сил на се­бе дро­ва из ле­са, сверх то­го, на­сто­я­тель дал ему по­слу­ша­ние хо­дить за бо­ля­щи­ми бра­ти­я­ми – кор­мить и по­ить их. Все эти ра­бо­ты пре­по­доб­ный ис­пол­нял без ро­по­та, с ве­ли­кой ра­до­стью. Од­на­ко и та­ких по­дви­гов бы­ло ма­ло для пре­по­доб­но­го Три­фо­на. В лет­ние но­чи он вы­хо­дил из сво­ей кел­лии и, об­на­жив­шись до по­я­са, от­да­вал свое те­ло на съе­де­ние ко­ма­рам и ово­дам. И так непо­движ­но, как столб, он про­ста­и­вал на мо­лит­ве до утра. К цер­ков­ным служ­бам по­движ­ник при­хо­дил пер­вым. Из церк­ви же ухо­дил в свою кел­лию, ни с кем не раз­го­ва­ри­вая и не слу­шая празд­ных раз­го­во­ров. Твер­до ис­пол­нял свя­той ке­лей­ное пра­ви­ло, вку­шал лишь хлеб да во­ду, и то в ме­ру, в опре­де­лен­ные дни. По­сте­ли он не имел и ло­жил­ся нена­дол­го уснуть на зем­ле.

Ве­ро­ят­но, от та­ких непре­стан­ных тру­дов и ве­ли­ких по­дви­гов прп. Три­фон тяж­ко за­бо­лел: не при­ни­мал пи­щи, не спал, на­ко­нец, не мог он дви­нуть­ся, так что пе­ре­во­ра­чи­ва­ли его дру­гие ино­ки. Бо­лел он бо­лее со­ро­ка дней, пла­кал и рас­ка­и­вал­ся в сво­их со­гре­ше­ни­ях. Од­на­жды, ко­гда бо­ля­щий был в за­бы­тьи, явил­ся Ан­гел Гос­по­день в свет­лых ри­зах и, став по пра­вую ру­ку, ска­зал: «Я твой Хра­ни­тель, по­слан от Бо­га. Мне по­ве­ле­но взять ду­шу твою».

Пре­по­доб­но­му пред­ста­ви­лось, что у него вы­рос­ли кры­лья. Он встал, как буд­то ни­ко­гда не бо­лел, смот­рел на свой одр, и одр по­ка­зал­ся ему как бы зем­лею. Ан­гел воз­ле­тел на воз­дух. Пре­по­доб­ный как буд­то сле­до­вал за ним. Ни неба, ни зем­ли не ви­дел он, ви­дел толь­ко чуд­ный свет. Ве­ли­кий глас ска­зал Ан­ге­лу: «Ты по­спе­шил взять его сю­да, вер­ни сно­ва, где он был».

Ан­гел Бо­жий по­ста­вил пре­по­доб­но­го в кел­лии, где он ле­жал, и стал неви­дим. В это вре­мя на­сто­я­те­ля с бра­ти­я­ми не бы­ло в оби­те­ли: они ра­бо­та­ли в по­ле. Но ес­ли бы кто ви­дел то­гда пре­по­доб­но­го, тот бы по­ду­мал, что пе­ред ним ле­жит без­ды­хан­ное те­ло. Оч­нув­шись от сво­е­го ви­де­ния, по­движ­ник воз­зрел на ико­ны и го­ря­чо мо­лил­ся о сво­ем спа­се­нии.

Вдруг он за­ме­ча­ет у сво­е­го од­ра сто­я­ще­го стар­ца в свет­лой одеж­де. Это был свя­ти­тель Ни­ко­лай Чу­до­тво­рец. В ру­ках свя­ти­те­ля был крест. Он ска­зал пре­по­доб­но­му: «Раб Бо­жий Три­фон, ты бо­лен?» – «Да, гос­по­дин мой, – от­ве­чал бо­ля­щий, – я силь­но из­не­мо­гаю» – «Встань и хо­ди» – «Но я не мо­гу, гос­по­дин мой». То­гда свет­лый муж взял бо­ля­ще­го за ру­ки. Под­нял его со сло­ва­ми: «Встань и хо­ди». И бла­го­сло­вил прп. Три­фо­на сво­им кре­стом. Боль­ной по­чув­ство­вал се­бя со­всем здо­ро­вым.

С то­го вре­ме­ни прп. Три­фон стал под­ви­зать­ся еще усерд­нее. И Гос­подь про­сла­вил Сво­е­го ра­ба да­ром чу­дес.

Пре­по­доб­ный ис­це­лил де­ви­цу, одер­жи­мую злым ду­хом, и боль­но­го двух­лет­не­го ре­бен­ка. Весть о чу­де­сах про­нес­лась по окрест­но­стям мо­на­сты­ря, и мно­гие ста­ли при­хо­дить к прп. Три­фо­ну ра­ди ду­хов­ной поль­зы, при­но­си­ли боль­ных де­тей, при­во­ди­ли бес­но­ва­тых. То­гда неко­то­рые из ино­ков по­за­ви­до­ва­ли пре­по­доб­но­му и на­ча­ли его зло­сло­вить и по­но­сить. Дьяк мо­на­сты­ря Ва­си­лий и еще неко­то­рые из бра­тии при­чи­ня­ли мно­го зла ему: по­но­си­ли свя­то­го, как са­мо­го по­след­не­го ино­ка, кле­ве­та­ли на него. Но Гос­подь за­щи­тил сво­е­го вер­но­го ра­ба.

Через неко­то­рое вре­мя Ва­си­лий впал в бо­лезнь и дол­го хво­рал, по­ка не по­лу­чил ис­це­ле­ние от прп. Три­фо­на.

Бла­жен­ный не же­лал сла­вы люд­ской и не хо­тел, чтобы сре­ди бра­тии бы­ли раз­до­ры. И по­то­му, по­мо­лив­шись, он оста­вил Пы­скор­скую оби­тель и ис­кал се­бе уеди­не­ния. На бе­ре­гу ре­ки Ка­мы он на­шел ма­лую лод­ку, сел в нее и по­плыл вниз по ре­ке. Он уже уда­лил­ся от мо­на­сты­ря на 150 по­прищ и до­стиг ре­ки Ниж­ней Мул­лы. Чу­дес­ный го­лос три­жды ука­зал пре­по­доб­но­му это ме­сто для пре­бы­ва­ния.

Тот­час же вол­ны на­пра­ви­ли лод­ку к бе­ре­гу, к устью ре­ки Му­лян­ки; по­том этою ре­кою про­тив те­че­ния лод­ка шла пять по­прищ. На бе­ре­гу Му­лян­ки, при впа­де­нии в нее дру­гой реч­ки, пре­по­доб­ный об­рел уеди­нен­ную, кра­си­вую по­ля­ну, окру­жен­ную ле­сом. Он оста­но­вил­ся здесь и устро­ил се­бе неболь­шую хи­жи­ну. На этом ме­сте бы­ло остяц­кое моль­би­ще: остя­ки при­но­си­ли здесь жерт­вы сво­им идо­лам.

На но­вом ме­сте пре­по­доб­ный на­чал под­ви­зать­ся с но­вой си­лой: он бес­пре­стан­но мо­лил­ся, пи­тал­ся тра­вой, на­зы­ва­е­мой са­ра­на, сам ко­пал зем­лю и са­жал ово­щи для про­пи­та­ния се­бе.

Дав­но пре­по­доб­ный на­учил­ся гра­мо­те – чи­тать и ра­зу­меть Бо­же­ствен­ное Пи­са­ние; те­перь он усерд­но про­сил Гос­по­да, чтобы Он осе­нил его бла­го­да­тью, от­верз ему очи сер­деч­ные к ра­зу­ме­нию Пи­са­ния. И Гос­подь услы­шал мо­лит­ву свя­то­го. С то­го вре­ме­ни прп. Три­фон стал чи­тать Бо­же­ствен­ные кни­ги, ра­зу­меть их и по ним мо­лить­ся.

Меж­ду тем жив­шие по­бли­зо­сти остя­ки узна­ли, что неда­ле­ко по­се­лил­ся от­шель­ник. Их ста­рей­ши­на Зе­вен­дук со­брал до 70 че­ло­век остя­ков; все во­ору­жи­лись и при­шли к пре­по­доб­но­му. В это вре­мя он ко­пал зем­лю, в од­ной ру­ке дер­жал ло­па­ту, в дру­гой же­лез­ную клю­ку. Ко­гда остя­ки уви­де­ли по­движ­ни­ка, то им по­ка­за­лось, что в ру­ках его меч и же­лез­ная па­ли­ца. Зе­вен­дук спро­сил пре­по­доб­но­го: «Кто ты, как твое имя, за­чем при­шел и по­се­лил­ся здесь? Что де­ла­ешь ты? Ча­сто я ви­дел, как с се­го ме­ста к небу вос­хо­дит ог­нен­ный столб, а ино­гда дым или пар».

«Имя мое Три­фон, – от­ве­чал пре­по­доб­ный, – я раб Гос­по­да мо­е­го Иису­са Хри­ста». «Но кто же твой Бог?» – спро­сил остяк. То­гда пре­по­доб­ный пе­ре­дал им всю ис­то­рию Бо­же­ствен­но­го до­мо­стро­и­тель­ства и за­клю­чил, что ку­ми­ры, ко­то­рым они по­кло­ня­ют­ся – не бо­ги, а та­ин­ствен­ные яв­ле­ния, ко­то­рые слу­ча­ют­ся при них, – вра­жье на­ва­жде­ние. Вни­ма­тель­но слу­ша­ли остя­ки про­по­ведь от­шель­ни­ка. По­сле то­го они по­шли к сво­е­му кня­зю Ам­ба­лу и ска­за­ли ему о пре­по­доб­ном и его уче­нии. «Ни­ко­гда, – го­во­ри­ли они, – не слы­ша­ли ни мы, ни от­цы на­ши та­ко­го уче­ния». Ам­бал рас­спра­ши­вал их о пре­по­доб­ном и ска­зал, что и он так­же хо­чет уви­деть свя­то­го му­жа.

Око­ло то­го ме­ста, где по­се­лил­ся пре­по­доб­ный, рос­ла огром­ная ель. К ней со­би­ра­лись для жерт­во­при­но­ше­ний остя­ки с рек Пе­че­ры, Силь­вы, Об­вы, Тул­вы, при­ез­жал остяц­кий князь Ам­бал, во­гуль­ский Бе­бяк со сво­и­ми со­пле­мен­ни­ка­ми во­гу­ла­ми.

При этом де­ре­ве про­ис­хо­ди­ли див­ные, устра­ша­ю­щие яв­ле­ния. Ес­ли кто из хри­сти­ан, не твер­дый ве­рою, сме­ял­ся под де­ре­вом, ло­мал его ветвь или брал что-ни­будь из при­но­ше­ний, с те­ми слу­ча­лись несча­стья, да­же смерть.

В то вре­мя по­се­тил прп. Три­фо­на ку­пец Фе­дор Су­хо­я­тин, ко­то­рый вел тор­го­вые де­ла с остя­ка­ми. Он дал пре­по­доб­но­му то­пор из хо­ро­ше­го же­ле­за. При этом ку­пец рас­ска­зы­вал, как один хри­сти­а­нин из го­ро­да Чер­ды­ни, по­сме­яв­шись над по­чи­та­е­мым де­ре­вом, вне­зап­но за­бо­лел и по­мер. Услы­шав об этом, прп. Три­фон ре­шил­ся на по­двиг – ис­тре­бить язы­че­ское моль­би­ще. Мо­лит­вою и по­стом он го­то­вил се­бя к по­дви­гу че­ты­ре неде­ли. За­тем, взяв свя­тую ико­ну, по­шел к то­му ме­сту, где сто­я­ла ель. Это бы­ло огром­ное и необы­чай­ное ши­ро­кое де­ре­во, в об­хва­те две с по­ло­ви­ной са­же­ни; вет­ви ее име­ли че­ты­ре са­же­ни дли­ны и да­же бо­лее. По­мо­лив­шись пе­ред об­ра­зом, пре­по­доб­ный воз­ло­жил его на се­бя и с мо­лит­вой на­чал ру­бить то­по­ром де­ре­во. При Бо­жи­ей по­мо­щи он ско­ро сру­бил его. На ели ви­се­ло мно­го пред­ме­тов, ко­то­рые языч­ни­ки при­но­си­ли в жерт­ву сво­им бо­гам, – зо­ло­то, се­реб­ро, шелк, по­ло­тен­ца и шку­ры зве­рей. Свя­той сжег все при­но­ше­ния вме­сте с де­ре­вом.

Ко­гда услы­хал об этом остяц­кий князь Ам­бал, он со мно­же­ством остя­ков при­шел к пре­по­доб­но­му. Уви­дев, что их свя­щен­ное де­ре­во по­вер­же­но на зем­лю и со­жже­но, остя­ки ди­ви­лись, как мог сде­лать это свя­той без вся­ко­го вре­да для се­бя. Ам­бал без уко­риз­ны и по­но­ше­ния ти­хо ска­зал свя­то­му: «Див­люсь я, стар­че, как это мог ты сде­лать. От­цы на­ши и мы по­чи­та­ли это де­ре­во как бо­га; ни­кто не мог да­же по­ду­мать о том, чтобы со­кру­шить его. Да­же лю­ди ва­шей ве­ры и те не сме­ли его ка­сать­ся. Или ты силь­нее бо­гов на­ших?» Пре­по­доб­ный от­ве­тил: «Бог, Ко­то­ро­го я про­по­ве­до­вал вам, Тот по­мог мне в этом уди­ви­тель­ном для вас де­ле, по­мог для ва­ше­го спа­се­ния». Остя­ки гром­ко вос­клик­ну­ли: «Ве­лик Бог хри­сти­ан­ский!»

Но, жа­лея о сво­ем моль­би­ще, они от­пра­ви­лись в го­ро­док на ре­ке Сы­л­ве и жа­ло­ва­лись при­каз­чи­ку Иоан­ну на пре­по­доб­но­го – рас­ска­зы­ва­ли ему, как по­движ­ник сру­бил и сжег свя­щен­ное де­ре­во, и спра­ши­ва­ли: «Он про­по­ве­ду­ет нам Хри­ста Бо­га и ве­лит кре­стить­ся, мы же не зна­ем, что сде­лать с этим че­ло­ве­ком?»

В го­род­ке то­гда слу­чил­ся дру­гой при­каз­чик Стро­га­но­вых Тре­тьяк Мо­и­се­ев, ко­то­рый знал пре­по­доб­но­го. Слы­ша сло­ва остя­ков, Тре­тьяк ска­зал им: «Я знаю это­го че­ло­ве­ка, о ко­то­ром вы го­во­ри­те. Он муж свя­той. Ис­пол­ни­те все, что он го­во­рил вам: уче­ние его ве­дет к бес­смерт­ной жиз­ни».

Остя­ки не зна­ли, как им быть, как ото­мстить свя­то­му за ис­треб­ле­ние свя­щен­но­го де­ре­ва. Ви­дя, что они за­мыш­ля­ют злое, Иоанн и Тре­тьяк ска­за­ли им: «За­чем вы гне­ва­е­тесь на него? И мы его отыс­ки­ва­ем, чтобы при­нять бла­го­сло­ве­ние. Ука­жи­те нам, где он по­се­лил­ся».

Меж­ду тем вско­ре раз­нес­ся слух, что че­ре­ми­сы идут вой­ной на Пермь, гра­бят су­да по ре­ке Ка­ме, уби­ва­ют тор­го­вых и дру­гих лю­дей и со­би­ра­ют­ся ид­ти на остя­ков.

То­гда остя­ки ре­ши­ли убить пре­по­доб­но­го, по­то­му что бо­я­лись, как бы он, за­хва­чен­ный че­ре­ми­са­ми, не ука­зал им остяц­кие жи­ли­ща. В то вре­мя у на­чаль­ни­ка остя­ков Зе­вен­ду­ка на­хо­ди­лось несколь­ко рус­ских лю­дей, бе­жав­ших из пле­на от че­ре­мис; ко­гда остя­ки с Зе­вен­ду­ком по­шли уби­вать свя­то­го, эти рус­ские лю­ди по­сле­до­ва­ли за ни­ми. При­дя на то ме­сто, где оби­тал пре­по­доб­ный, остя­ки дол­го ис­ка­ли, но не мог­ли най­ти его кел­лии, ибо по во­ле Бо­жи­ей она оста­лась для них неви­ди­ма. Свя­той же в то вре­мя сто­ял на мо­лит­ве в сво­ей кел­лии. Мно­го ди­ви­лись это­му са­ми остя­ки, ко­то­рым не при­шлось ис­пол­нить сво­е­го умыс­ла. С то­го вре­ме­ни они на­ча­ли по­чи­тать бла­жен­но­го Три­фо­на и об­ра­щать­ся в хри­сти­ан­ство. Ско­ро кре­сти­лась дочь остяц­ко­го кня­зя Ам­ба­ла и дочь во­гуль­ско­го кня­зя Бе­бя­ка, а с ни­ми и мно­гие дру­гие об­ра­ти­лись в Хри­сто­ву ве­ру. Кре­ще­ные остя­ки при­но­си­ли свя­то­му воск, мед и все по­треб­ное. Чтобы не огор­чать их, свя­той при­ни­мал при­но­ше­ния и мо­лил­ся за но­во­об­ра­щен­ных хри­сти­ан.

Но недол­го прп. Три­фо­ну при­шлось жить с остя­ка­ми. Ско­ро он оста­вил уеди­не­ние и сно­ва по­се­лил­ся в Пы­скор­ском мо­на­сты­ре. Слу­чи­лось это так. Бра­тия ста­ли жа­леть уда­лив­ше­го­ся от них по­движ­ни­ка. До­хо­ди­ли слу­хи о его по­дви­гах и чу­де­сах в пу­стыне. В то вре­мя на мо­на­стыр­ских со­ля­ных про­мыс­лах ис­сяк со­ля­ной рас­твор. Ра­бо­ты зна­ю­щих лю­дей не по­мог­ли. То­гда на­сто­я­тель и бра­тия ре­ши­ли об­ра­тить­ся к пре­по­доб­но­му с прось­бой вер­нуть­ся в оби­тель. Бы­ло для то­го и дру­гое по­буж­де­ние. При пре­по­доб­ном мо­на­стырь по­се­ща­ли мно­гие, про­ся его мо­литв или ис­це­ле­ния от бо­лез­ни, те­перь мо­на­стырь бед­нел. Стро­и­тель и бра­тия об­ра­ти­лись к Тре­тья­ку, упо­мя­ну­то­му при­каз­чи­ку Стро­га­но­вых, чтобы он уго­во­рил пре­по­доб­но­го воз­вра­тить­ся в оби­тель. Тре­тьяк от­пра­вил за пре­по­доб­ным сво­их лю­дей ре­кою Ка­мою. Они уго­во­ри­ли по­движ­ни­ка вер­нуть­ся в оби­тель и при­вез­ли его на стру­ге. Ко­гда струг под­хо­дил к мо­на­сты­рю, стро­и­тель и ино­ки вы­шли на­встре­чу пре­по­доб­но­му; лишь толь­ко он вы­шел на бе­рег, они упа­ли на зем­лю и про­си­ли у по­движ­ни­ка про­ще­ния за преж­нюю оби­ду и бла­го­сло­ве­ния. И пре­по­доб­ный по­кло­нил­ся ино­кам, про­ся их мо­литв и бла­го­сло­ве­ния. С та­кой че­стью при­ня­ли прп. Три­фо­на пы­скар­ские ино­ки и с ра­до­стью по­ве­ли его в мо­на­стырь. Ско­ро бра­тия про­си­ли свя­то­го о том, чтобы по-преж­не­му тек со­ля­ной рас­твор, ко­то­рый, по-ви­ди­мо­му, со­вер­шен­но ис­сяк. На­пом­нив им сло­ва Пи­са­ния: Близ Гос­подь всем при­зы­ва­ю­щим Его, всем при­зы­ва­ю­щим Его во ис­тине: во­лю бо­я­щих­ся Его со­тво­рит и мо­лит­ву их услы­шит, и спа­сет я (Пс.144,18-19), пре­по­доб­ный при­гла­сил бра­тию к мо­лит­ве и сам мо­лил­ся с ни­ми. По­том ве­лел очи­стить тру­бы в со­ля­ных вар­ни­цах, и со­ля­ной рас­твор по­явил­ся сно­ва и го­раз­до обиль­нее, чем преж­де.

Жи­вя в мо­на­сты­ре, по­движ­ник без­вы­ход­но пре­бы­вал в сво­ей кел­лии и непре­стан­но мо­лил­ся Гос­по­ду. На­зван­ный вы­ше дьяк Ва­си­лий, ра­нее враж­деб­ный к пре­по­доб­но­му, узнав о чу­де, рас­ка­ял­ся в сво­ем пре­гре­ше­нии и про­сил через дру­гих пре­по­доб­но­го по­се­тить его кел­лию, где ле­жал он рас­слаб­лен­ным. Ко­гда пе­ре­да­ли прось­бу прп. Три­фо­ну, он при­шел к бо­ля­ще­му, бла­го­сло­вил и про­стил его. По­сле то­го по мо­лит­ве свя­то­го Ва­си­лий по­лу­чил ис­це­ле­ние.

Один че­ло­век, по име­ни Петр, имел сы­на че­ты­рех лет, то­же Пет­ра, немо­го от рож­де­ния. Имея ве­ли­кую ве­ру к свя­то­му, Петр од­на­жды при­шел в мо­на­стырь вме­сте с сы­ном и про­сил пре­по­доб­но­го по­мо­лить­ся об от­ро­ке. Свя­той по­мо­лил­ся, и от­рок стал го­во­рить. Неко­то­рое вре­мя спу­стя Петр при­нял ино­че­ское по­стри­же­ние в Пы­скор­ском мо­на­сты­ре с име­нем Пи­ме­на.

В на­ро­де шла мол­ва о чу­де­сах пре­по­доб­но­го. Но свя­той не тер­пел сла­вы люд­ской и за­хо­тел сно­ва уеди­нить­ся. Вый­дя из оби­те­ли, он от­пра­вил­ся к бра­тьям Стро­га­но­вым – Иа­ко­ву и Гри­го­рию – и про­сил у них поз­во­ле­ния по­се­лить­ся в их вла­де­ни­ях. Они с ра­до­стью пред­ло­жи­ли ему ид­ти на ре­ку Чу­со­вую и из­брать в их вот­чине ме­сто, ка­кое ему бу­дет угод­но. Пре­по­доб­ный от­пра­вил­ся на Чу­со­вую, обо­шел мно­го мест, на­ко­нец из­брал для от­шель­ни­че­ства од­ну го­ру, где и по­ста­вил се­бе хи­жи­ну. Окрест­ные жи­те­ли ско­ро узна­ли об от­шель­ни­ке и на­ча­ли по­се­щать его, про­ся мо­литв и бла­го­сло­ве­ния. Для этих по­се­ти­те­лей пре­по­доб­ный по­стро­ил ча­сов­ню и укра­сил ее свя­ты­ми ико­на­ми.

Осо­бен­но при­вле­ка­ли к пре­по­доб­но­му чу­де­са, ко­то­рые он со­вер­шал над бо­ля­щи­ми. Он ис­це­лил бес­но­ва­тую жен­щи­ну Иули­а­нию и бес­но­ва­то­го Иг­на­тия. Очень по­учи­тель­но бы­ло ис­це­ле­ние от глаз­ной бо­лез­ни кре­стья­ни­на Гри­го­рия.

Стра­дая бо­лез­нью глаз, Гри­го­рий мно­го лет ни­че­го не ви­дел. Слы­ша о чу­де­сах свя­то­го, он ска­зал се­бе: «Пой­ду и я к пре­по­доб­но­му, по­мо­люсь об­ра­зу Свя­той Со­фии, Пре­муд­ро­сти Бо­жи­ей, чтобы Гос­подь и мне да­ро­вал ис­це­ле­ние».

Об­раз же Свя­той Со­фии на­хо­дил­ся в устро­ен­ной пре­по­доб­ным ча­совне и бо­лее дру­гих по­чи­тал­ся бо­го­моль­ца­ми.

При­дя к по­движ­ни­ку, Гри­го­рий со сле­за­ми про­сил его мо­литв. Ви­дя твер­дую ве­ру бо­ля­ще­го, пре­по­доб­ный по­мо­лил­ся о его ис­це­ле­нии, окро­пил гла­за его свя­тою во­дою, и тот про­зрел. Но через неко­то­рое вре­мя по диа­воль­ско­му вну­ше­нию Гри­го­рий усо­мнил­ся в чу­де, ко­то­ро­го удо­сто­ил­ся, и ду­мал так: «Не Пре­муд­рость Бо­жия по­ми­ло­ва­ла ме­ня, не ра­ди мо­лит­вы Три­фо­на я по­лу­чил ис­це­ле­ние. Бо­лезнь про­шла са­ма со­бою, и я стал ви­деть». За та­кое неве­рие Гри­го­рий опять ослеп. То­гда, по­няв свое пре­гре­ше­ние, он на­чал ка­ять­ся и пла­кать: «Увы мне, увы! За мое неве­рие я впал в сле­по­ту». Он сно­ва по­про­сил от­ве­сти се­бя к пре­по­доб­но­му. Рас­ка­ял­ся и вновь по мо­лит­ве свя­то­го по­лу­чил про­зре­ние. Пре­по­доб­ный же на­став­лял его: «Ча­до, ты ви­дишь, что ми­лость Бо­жия по­да­ла те­бе про­зре­ние, верь се­му. Ведь ни­че­го не бы­ва­ет без во­ли Бо­жи­ей, но все от Бо­га, по ве­ре на­шей и доб­рым де­лам. Не будь же ма­ло­ве­рен и не со­гре­шай, чтобы не слу­чи­лось с то­бою худ­шее».

Прп. Три­фон пи­тал­ся тру­да­ми рук сво­их: сам се­ял хлеб. И вот слу­чи­лось с ним про­ис­ше­ствие, ко­то­рое за­ста­ви­ло его уда­лить­ся из вот­чи­ны Стро­га­но­вых, с ре­ки Чу­со­вой. Пре­по­доб­ный рас­чи­стил ме­сто для по­се­ва. Сру­бил лес и на­чал сжи­гать сруб­лен­ные де­ре­вья. Вдруг под­ня­лась силь­ная бу­ря; за­го­рел­ся со­сед­ний лес; да­лее огонь пе­ре­шел на дро­ва, за­го­тов­лен­ные по­се­ля­на­ми для со­ля­ных про­мыс­лов Стро­га­но­вых, и дров по­го­ре­ло до 3000 са­жен. Кре­стьяне воз­не­го­до­ва­ли на пре­по­доб­но­го. За­быв все его бла­го­де­я­ния, они со­бра­лись и от­пра­ви­лись на го­ру, где оби­тал по­движ­ник, схва­ти­ли его и бро­си­ли вниз с вы­со­кой го­ры по ост­рым кам­ням. Они ду­ма­ли, что свя­той рас­ши­бет­ся до смер­ти. Но по бла­го­да­ти Бо­жи­ей пре­по­доб­ный встал и на­чал ти­хо по­дви­гать­ся к ре­ке Чу­со­вой, же­лая из­бе­жать сво­их го­ни­те­лей и дать им вре­мя опом­нить­ся. Кре­стьяне же, уви­дев, что свя­той под­нял­ся и идет, бро­си­лись до­го­нять его. Пре­по­доб­ный, на­сколь­ко хва­та­ло сил, по­спе­шил к ре­ке Чу­со­вой, ду­мая, как бы ему пе­ре­плыть ре­ку и уй­ти от сво­их вра­гов. И вот он уви­дел у бе­ре­га суд­но, с тру­дом во­шел на него, от­ча­лил от бе­ре­га и по­плыл по те­че­нию ре­ки, не имея ни ве­сел, ни че­го дру­го­го. В то вре­мя Гос­подь по­спе­шил Сво­е­му угод­ни­ку на по­мощь. Суд­но пе­ре­вез­ло его и оста­но­ви­лось у про­ти­во­по­лож­но­го бе­ре­га. Пре­по­доб­ный про­сла­вил Бо­га за див­ную по­мощь и мо­лил­ся за вра­гов сво­их. Пре­сле­до­вав­шие его уви­де­ли чу­до, ужас­ну­лись и быст­ро по­шли к сво­е­му гос­по­ди­ну Гри­го­рию Стро­га­но­ву рас­ска­зать обо всем про­ис­шед­шем, об­ви­няя пре­по­доб­но­го в со­жже­нии дров. Стро­га­нов раз­гне­вал­ся на пре­по­доб­но­го Три­фо­на, при­ка­зал разыс­кать его и при­ве­сти к се­бе. Ко­гда пре­по­доб­ный был при­ве­ден, Стро­га­нов дол­го по­ри­цал и по­но­сил его, за­тем ве­лел за­ко­вать в же­ле­зо. Но свя­той пред­рек Гри­го­рию Стро­га­но­ву: «Вско­ре и сам ты пе­ре­не­сешь то же!»

Дей­стви­тель­но, на чет­вер­тый день из Моск­вы при­шли цар­ские по­слан­ные, они взя­ли Гри­го­рия и ско­ва­ли. Вспом­нил то­гда Гри­го­рий о про­ро­че­стве свя­то­го; при­ка­зал снять с него око­вы и, при­пав к но­гам по­движ­ни­ка, умо­лял о про­ще­нии и про­сил, чтобы он по­мо­лил­ся о пре­кра­ще­нии цар­ско­го гне­ва. Свя­той по­мо­лил­ся о том и дал ему на­став­ле­ние. Воз­бла­го­да­рив свя­то­го, Стро­га­нов все-та­ки про­сил уй­ти из его вла­де­ний. Жил же там пре­по­доб­ный 9 лет (до 1579 г.). Мно­гие ста­ли скор­беть о чу­до­твор­це, пом­ня мно­го­чис­лен­ные ис­це­ле­ния, им со­вер­шен­ные. Свя­той же уте­шал их тем, что вме­сто се­бя он остав­ля­ет сво­е­го уче­ни­ка Иоан­на. Вой­дя в свою ча­сов­ню, где по­том бы­ла воз­двиг­ну­та цер­ковь в честь Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, свя­той дол­го мо­лил­ся и, бла­го­сло­вив на­род, вы­шел из тех пре­де­лов.

И вло­жил Бог на серд­це прп. Три­фо­ну ид­ти в Вят­скую зем­лю. На­чал он раз­мыш­лять об этом: «От мно­гих слы­шал я, что в Вят­ской зем­ле нет ни од­ной ино­че­ской оби­те­ли».

Он при­шел в го­род Чер­дынь, в оби­тель свя­то­го еван­ге­ли­ста Иоан­на Бо­го­сло­ва, к сво­е­му ду­хов­но­му от­цу, иеро­мо­на­ху Вар­ла­а­му, и, рас­ска­зав о всех сво­их зло­клю­че­ни­ях, от­крыл ему о сво­ем на­ме­ре­нии пой­ти в Вят­ку. – «Имею силь­ное же­ла­ние до­стиг­нуть той зем­ли. Про­шу тво­е­го со­ве­та и бла­го­сло­ве­ния».

Вар­ла­ам ска­зал пре­по­доб­но­му, что Сам Гос­подь вну­шил ему ид­ти в Вят­ку, и бла­го­сло­вил его. Ко­гда пре­по­доб­ный до­шел до Кай-го­ро­да, что на верх­нем те­че­нии Ка­мы, он встре­тил здесь вят­ча­ни­на из го­ро­да Сло­бод­ско­го Иоан­на Ви­те­зо­ва. Иоанн ска­зал пре­по­доб­но­му, что уже дав­но вят­чане же­ла­ют, чтобы был у них мо­на­стырь, и ищут че­ло­ве­ка, ко­то­рый мог бы устро­ить его, но не на­хо­дят. «И ес­ли ты, свя­той от­че, по­мыш­ля­ешь быть на Вят­ке, – ска­зал ему Иоанн, – жи­те­ли той стра­ны с ра­до­стью при­и­мут те­бя и бу­дут те­бе по­ви­но­вать­ся».

Пре­по­доб­ный воз­ра­до­вал­ся и, обод­рен­ный, на­пра­вил­ся ту­да. Ко­гда он до­стиг ре­ки Вят­ки, то, утом­лен­ный труд­ным пу­тем, за­хо­тел немно­го от­дох­нуть и вы­пить во­ды из на­зван­ной ре­ки. С мо­лит­вой он на­чал пить во­ду и во­да по­ка­за­лась ему слад­ка как мед. Воз­бла­го­да­рив Бо­га, по­движ­ник сно­ва по­шел в путь. Но, не до­хо­дя еще Вят­ской зем­ли, пре­по­доб­ный удо­сто­ил­ся ви­де­ния. Он ви­дел в Вят­ской зем­ле од­но вы­со­кое пре­крас­ное ме­сто, по­кры­тое кра­си­вы­ми де­ре­вья­ми; сре­ди них од­но бы­ло вы­ше и пре­крас­нее про­чих. Пре­по­доб­ный влез на то де­ре­во и воз­ра­до­вал­ся ду­хом, а все дру­гие де­ре­вья пре­кло­ни­лись пе­ред ним.

18 ян­ва­ря 1580 г. св. Три­фон при­шел в го­род Сло­бод­ский. А от­ту­да на­пра­вил­ся вско­ре к го­ро­ду Хлы­но­ву, или Вят­ке. Здесь свя­той об­хо­дил го­род­ские церк­ви и усерд­но мо­лил­ся Гос­по­ду. Ни­кто в Хлы­но­ве не знал угод­ни­ка Бо­жия, бед­ным стран­ни­ком хо­дил он по го­ро­ду. Осо­бен­но ча­сто яв­лял­ся пре­по­доб­ный в цер­ковь ве­ли­ко­го чу­до­твор­ца Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го, к чу­до­твор­но­му об­ра­зу свя­ти­те­ля, име­ну­е­мо­му Ве­ли­ко­рец­ким. Вспо­ми­ная быв­шее ему яв­ле­ние свя­ти­те­ля Ни­ко­лая в Пы­скар­ском мо­на­сты­ре, пре­по­доб­ный ча­сто мо­лил­ся пред его об­ра­зом. На бла­го­че­сти­во­го стран­ни­ка об­ра­тил здесь вни­ма­ние дья­кон той церк­ви Мак­сим Маль­цов. Мак­сим по­нял, что это че­ло­век Бо­жий, и с лю­бо­вью при­нял свя­то­го в дом свой. По­том и мно­гие из вят­чан узна­ли о пре­по­доб­ном, на­ча­ли по­чи­тать его, при­зы­ва­ли в свои до­ма и упо­ко­е­ва­ли. Ви­дя лю­бовь к се­бе хри­сто­люб­цев, по­движ­ник мо­лил­ся за них. Вско­ре по­лю­би­ли его мно­гие хлы­нов­цы. Хо­дя по го­ро­ду, прп. Три­фон смот­рел ту­да и сю­да и ста­рал­ся най­ти ме­сто, при­год­ное для по­стро­е­ния оби­те­ли. По­том он при­шел на сход вят­ских лю­дей и стал про­сить их о по­стро­е­нии мо­на­сты­ря. На­ко­нец об­ра­тил­ся к ним с по­сла­ни­ем, в ко­то­ром меж­ду про­чим пи­сал: «Слы­шал я о ве­ре ва­шей, знаю о ва­шем же­ла­нии по­стро­ить мо­на­стырь. И ес­ли вы хо­ти­те ис­пол­нить свое же­ла­ние, Гос­подь при­зы­ва­ет ме­ня, греш­но­го, на сие де­ло, и я го­тов по­ра­бо­тать Бо­гу и по­тру­дить­ся, на­сколь­ко по­мо­жет мне Гос­подь. Ме­сто, удоб­ное для мо­на­сты­ря, на­хо­дит­ся за ре­кою За­со­рою, где сто­ят две ма­лых и вет­хих церк­ви: од­на во имя Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, а дру­гая во имя Афа­на­сия и Ки­рил­ла, Алек­сан­дрий­ских чу­до­твор­цев. Вру­чи­те, ес­ли вам угод­но, сие де­ло мне и свя­щен­ни­ку ино­ку Они­си­му, ко­то­рый обе­ща­ет тру­дить­ся вме­сте со мною и со­вер­шать служ­бы на сем ме­сте. По­шли­те ме­ня, убо­го­го стар­ца, к Москве быть че­лом ца­рю Иоан­ну Ва­си­лье­ви­чу и прео­свя­щен­но­му мит­ро­по­ли­ту Ан­то­нию о по­стро­е­нии мо­на­сты­ря».

При тех церк­вах жи­те­ли Вят­ки по­гре­ба­ли усоп­ших и в неко­то­рые дни при­хо­див­шие из го­ро­дов свя­щен­ни­ки со­вер­ша­ли здесь бо­го­слу­же­ние; ино­ков при них не бы­ло. Вят­чане об­ра­до­ва­лись и, на­пи­сав че­ло­би­тье, по­сла­ли прп. Три­фо­на в Моск­ву к ца­рю и мит­ро­по­ли­ту про­сить раз­ре­ше­ние на от­кры­тия мо­на­сты­ря. Раз­ре­ше­ние ско­ро бы­ло да­но. Мит­ро­по­лит на­зна­чил пре­по­доб­но­го стро­и­те­лем но­во­со­зи­да­е­мой оби­те­ли и по­свя­тил его в сан свя­щен­ни­ка. Это бы­ло 24 мар­та 1580 г.

12 июня царь Иоанн Ва­си­лье­вич дал гра­мо­ту на стро­е­ние мо­на­сты­ря и по­жерт­во­вал оби­те­ли ту зем­лю, ко­то­рую про­сил прп. Три­фон. Сверх то­го царь дал ко­ло­ко­ла и бо­го­слу­жеб­ные кни­ги для но­вой оби­те­ли.

По­лу­чив цар­ские гра­мо­ты, 24 июня пре­по­доб­ный вы­шел из Моск­вы, 20 июля при­шел в Вят­ку и был встре­чен с ве­ли­кой ра­до­стью. Те­перь он стал стро­ить мо­на­стырь – сна­ча­ла по­ста­вил кел­лии для бра­тии. Од­на­ко обе церк­ви бы­ли весь­ма вет­хи, и пре­по­доб­ный по­мыш­лял, как бы по­стро­ить но­вую. Здесь встре­ти­лись ему пре­пят­ствия. Жи­те­ли Вят­ки, на­чав­шие с та­кой ра­до­стью, ско­ро охла­де­ли к де­лу стро­е­ния мо­на­сты­ря. Од­ни еще ма­ло зна­ли пре­по­доб­но­го, а неко­то­рые да­же от­но­си­лись к нему с недо­ве­ри­ем, как к чу­жо­му. То­гда пре­по­доб­ный услы­шал, что неда­ле­ко от го­ро­да Сло­бод­ско­го есть недо­стро­ен­ная де­ре­вян­ная цер­ковь на ме­сте пред­по­ла­гав­ше­го­ся мо­на­сты­ря. Пре­по­доб­ный про­сил ее у жи­те­лей Сло­бод­ско­го, и они от­да­ли ему недо­стро­ен­ную цер­ковь. Пре­по­доб­ный по­слал сво­их уче­ни­ков Ди­о­ни­сия и Гу­рия, чтобы разо­брать цер­ковь и ре­кой пе­ре­вез­ти ее в Хлы­нов, к ме­сту но­во­го мо­на­сты­ря. С Бо­жи­ей по­мо­щью в один день цер­ковь бы­ла разо­бра­на до ос­но­ва­ния и раз­ло­же­на по по­ряд­ку. Брев­на свез­ли к ре­ке. По­ло­жи­ли их на пло­ты и по­плы­ли по Вят­ке. Ко­гда при­бли­зи­лись уже к ме­сту но­во­го мо­на­сты­ря, под­ня­лась силь­ная бу­ря, пло­ты за­нес­ло пес­ком и они ста­ли непо­движ­но. Но по­сле усерд­ной мо­лит­вы ино­ков ве­тер под­нял вол­ны, ко­то­рые смы­ли весь пе­сок, и пло­ты бла­го­по­луч­но при­ста­ли к бе­ре­гу. В тот год силь­ный дождь лил со дня Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы до дня Рож­де­ства Ее, в на­ка­за­ние вят­ча­нам, ко­то­рые, по­ло­жив на­ча­ло доб­ро­му, по сво­е­му небре­же­нию не хо­те­ли про­дол­жить его. Но Гос­подь не по­пустил, чтобы оста­но­ви­лось доб­рое де­ло.

8 сен­тяб­ря, в день Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, бла­го­че­сти­вый по­се­ля­нин Ни­ки­та Куч­ков, жив­ший от Хлы­но­ва в пя­ти по­при­щах, удо­сто­ил­ся узреть ви­де­ние. Во вре­мя сна ему пред­ста­ви­лось, буд­то он на­хо­дит­ся в го­ро­де Хлы­но­ве и вдруг ви­дит Ца­ри­цу Небес­ную с Небес­ны­ми Си­ла­ми и со свя­тым Иоан­ном Пред­те­чею. Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца ска­за­ла со­брав­ше­му­ся здесь мно­же­ству на­ро­да: «Вы обе­ща­лись по­стро­ить мо­на­стырь во имя Мое, за­чем же ныне вы за­бы­ли о сво­ем обе­ща­нии? Есть у вас и стро­и­тель, дан­ный вам Бо­гом. Он скор­бит и в мо­лит­вах непре­стан­но про­сит о том Гос­по­да. Вы пре­зи­ра­е­те его, не ис­пол­ня­е­те его ве­ле­ний. Ес­ли же и ныне не ис­пол­ни­те Мо­е­го по­ве­ле­ния, то по­стигнет вас гнев Бо­жий: по­жар, го­лод и мор». По­сле се­го Бо­го­ма­терь в со­про­вож­де­нии на­ро­да на­пра­ви­лась к ме­сту мо­на­сты­ря и, по­ка­зав ру­кою, ска­за­ла: «Здесь воз­двиг­не­те храм Мой!» Пред­те­ча же ска­зал на­ро­ду: «Зри­те, хри­сти­ане, Пре­свя­тая Бо­го­ма­терь раз­гне­ва­лась на вас за то, что не ра­де­е­те о стро­е­нии мо­на­сты­ря. Ес­ли хо­ти­те из­бег­нуть гне­ва Бо­жия, то рев­нуй­те о стро­е­нии мо­на­сты­ря то­го».

В стра­хе про­бу­дил­ся Ни­ки­та от сна. Немед­лен­но он по­шел в Хлы­нов и рас­ска­зал на со­бра­нии на­ро­да о сво­ем ви­де­нии. Весь на­род про­сла­вил Гос­по­да и в тот же день, 8 сен­тяб­ря, за­ло­же­на бы­ла цер­ковь во имя чест­но­го и слав­но­го Бла­го­ве­ще­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. С то­го вре­ме­ни дождь пре­кра­тил­ся. Вско­ре цер­ковь бы­ла по­стро­е­на и освя­ще­на. С ве­ли­кой ра­до­стью прп. Три­фон про­дол­жал по­строй­ку мо­на­сты­ря. Он по­ста­вил но­вые кел­лии, при­ни­мал ино­ков, по­учал их сло­вом и при­ме­ром. Сла­ва о по­движ­ни­ке рас­про­стра­ни­лась да­ле­ко; мно­гие ста­ли при­хо­дить к нему в оби­тель из Вят­ской зем­ли и дру­гих и по­стри­гать­ся в ней. Пре­по­доб­ный при­ни­мал их с ра­до­стью, и они по­ви­но­ва­лись ему как от­цу. Бра­тии со­бра­лось те­перь 40 че­ло­век. Ско­ро мо­на­стыр­ский храм стал те­сен.

В то вре­мя по­слан был ца­рем в Вят­ку во­е­во­да Ва­си­лий Ов­цын, бла­го­че­сти­вый и бо­го­бо­яз­нен­ный, ми­ло­сти­вый к ни­щим, по­чи­тав­ший ду­хов­ный и мо­на­ше­ский чин. Ви­дя по­дви­ги прп. Три­фо­на, во­е­во­да силь­но по­лю­бил его, как свя­то­го, и ча­сто с ним бе­се­до­вал. Во вре­мя од­ной бе­се­ды пре­по­доб­ный про­сил Ва­си­лия Ов­цы­на по­мочь ему в по­стро­е­нии но­вой церк­ви в честь Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. И во­е­во­да по­мог ему.

В са­мый празд­ник Пас­хи, в пер­вый день, во­е­во­да устро­ил в сво­ем до­ме ве­ли­кий пир и со­звал всех име­ни­тых жи­те­лей Вят­ки. При­гла­сил он и пре­по­доб­но­го Три­фо­на. Ко­гда все под­кре­пи­лись пи­щей, во­е­во­да Ва­си­лий ска­зал: «Пра­во­слав­ные хри­сти­ане! Я дав­но слы­шал, что вы же­ла­е­те устро­ить мо­на­стырь. Гос­подь по­слал вам стро­и­те­ля – от­ца и на­став­ни­ка ко спа­се­нию (при этом во­е­во­да ука­зал на прп. Три­фо­на). Гос­подь хо­чет через се­го ра­ба Сво­е­го со­брать мно­же­ство ино­ков. Но оби­тель у него скуд­на и цер­ковь ма­ла. Ведь ес­ли он хо­да­тай­ству­ет пред Бо­гом об от­пу­ще­нии нам гре­хов на­шим, то и мы долж­ны по­мо­гать ему в устро­е­нии мо­на­сты­ря. По­мо­жем ныне, кто сколь­ко в си­лах; при­не­си­те в дар Бо­гу от сво­е­го име­ния».

Го­сти со­гла­си­лись со сло­ва­ми во­е­во­ды. Тот­час же ста­ли за­пи­сы­вать, кто сколь­ко хо­тел по­жерт­во­вать на по­стро­е­ние церк­ви, и пер­вым под­пи­сал­ся бла­го­че­сти­вый во­е­во­да. На вто­рой и на тре­тий лень Ва­си­лий так­же устра­и­вал пи­ры и при­зы­вал на них жи­те­лей Вят­ки, ко­то­рые под­пи­сы­ва­ли по­жерт­во­ва­ния. Все­го бы­ло по­жерт­во­ва­но бо­лее 600 руб­лей, ко­то­рые вско­ре и со­бра­ли. То­гда пре­по­доб­ный вме­сте с во­е­во­дой на­ча­ли стро­ить но­вую де­ре­вян­ную цер­ковь: за­го­тов­ля­ли лес, со­ве­ща­лись с плот­ни­ка­ми и за­ло­жи­ли об­шир­ный храм в честь Успе­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри.

Вско­ре пре­по­доб­ный сно­ва хо­дил в Моск­ву. Он про­сил по­жерт­во­ва­ний у ца­ря Иоан­на Ва­си­лье­ви­ча, а по­том у его сы­на Фе­о­до­ра Иоан­но­ви­ча. Ца­ри по­жерт­во­ва­ли в мо­на­стырь се­ла и де­рев­ни, озе­ра и рыб­ные лов­ли и дру­гие уго­дья; да­ли на них жа­ло­ван­ные гра­мо­ты.

В Москве пре­по­доб­но­го чти­ли за по­дви­ги и охот­но при­ни­ма­ли к се­бе мно­гие знат­ные лю­ди. Один из бо­яр, бла­го­че­сти­вый князь Иоанн Ми­хай­ло­вич Во­ро­тын­ский, в это вре­мя силь­но скор­бел о том, что не имел сы­на. Услы­шал он о прп. Три­фоне и при­звал его к се­бе в свой дом. Князь и же­на его с лю­бо­вью встре­ти­ли свя­то­го. Ви­дя их ве­ру, пре­по­доб­ный мо­лил­ся Гос­по­ду о да­ро­ва­нии им сы­на. По­том пред­ска­зал кня­зю, что у него ро­дит­ся сын Алек­сей. Об­ра­до­ван­ный бо­ярин уго­стил и ода­рил пре­по­доб­но­го. Через год пред­ска­за­ние ис­пол­ни­лось. С то­го вре­ме­ни князь Во­ро­тын­ский еще бо­лее стал ува­жать прп. Три­фо­на, по­сы­лал в его оби­тель обиль­ную ми­ло­сты­ню. По­буж­дал и ца­ря жерт­во­вать оби­те­ли се­ла и уго­дья. Князь Во­ро­тын­ский при­слал од­на­жды прп. Три­фо­ну со­бо­лью шу­бу и 5 руб­лей день­га­ми. Но, воз­но­ся мо­лит­вы Гос­по­ду за тво­ря­щих при­но­ше­ния, по­движ­ник се­бе не брал ни­че­го: все при­но­ше­ния от­да­вал на нуж­ды оби­те­ли. Щед­рый князь по­мо­гал оби­те­ли прп. Три­фо­на не толь­ко при его жиз­ни, но и при пре­ем­ни­ке его, ар­хи­манд­ри­те Ионе Ма­мине (1602–1630).

Царь Фе­о­дор Иоан­но­вич и пат­ри­арх Иов лю­би­ли и по­чи­та­ли бла­жен­но­го Три­фо­на.

Пат­ри­арх воз­вел пре­по­доб­но­го в сан ар­хи­манд­ри­та и дал ему ан­ти­мин­сы для но­вой церк­ви. Бла­го­че­сти­вые моск­ви­чи жерт­во­ва­ли в мо­на­стырь кни­ги, ико­ны, об­ла­че­ния и дру­гие пред­ме­ты. Царь при­ка­зал дать пре­по­доб­но­му из Моск­вы и из дру­гих го­ро­дов по пу­ти до са­мой Вол­ги 12 те­лег для то­го, чтобы пре­по­доб­ный мог увез­ти по­лу­чен­ные по­жерт­во­ва­ния. Ско­ро освя­ти­ли но­вую цер­ковь. Во­е­во­да Ва­си­лий Ов­цын не остав­лял оби­те­ли. Он об­ло­жил бе­лым же­ле­зом гла­ву но­вой церк­ви, по­жерт­во­вал в мо­на­стырь де­рев­ни, сен­ные по­ко­сы и дру­гие уго­дья.

Ез­дил пре­по­доб­ный из Вят­ки в Ка­зань. В то вре­мя мит­ро­по­ли­том Ка­зан­ским был Гер­мо­ген. Прп. Три­фон пред­рек Гер­мо­ге­ну во вре­мя од­ной бе­се­ды, что он бу­дет пат­ри­ар­хом в Москве и что скон­ча­ет­ся му­че­ни­ком.

По-преж­не­му тру­дил­ся, под­ви­зал­ся и устро­ял оби­тель прп. Три­фон. Ча­сто по­учал он свою бра­тию – на­став­лял ее в за­по­ве­дях Бо­жи­их и в ино­че­ских пра­ви­лах, осо­бен­но предо­сте­ре­гал ино­ков от пьян­ства. Сам пре­по­доб­ный не упо­треб­лял мяг­кой одеж­ды, не пи­тал­ся слад­ки­ми яст­ва­ми. На те­ле но­сил же­лез­ные вери­ги, ветхую и за­пла­тан­ную вла­ся­ни­цу. Ес­ли хри­сто­люб­цы при­но­си­ли ему что-ли­бо из пи­щи или день­ги, он про­сил все от­да­вать в мо­на­стырь, ни од­ной ве­щи не на­зы­вал он сво­ею, но все – вла­де­ни­ем Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. В кел­лии по­движ­ни­ка бы­ли толь­ко свя­тые ико­ны и кни­ги.

Пре­по­доб­ный был тре­бо­ва­те­лен к бра­тии, не тер­пел на­ру­ше­ний ино­че­ско­го уста­ва. И это вы­зва­ло недо­воль­ство на по­движ­ни­ка. Неко­то­рые из мо­на­хов не хо­те­ли слу­шать его по­уче­ний и на­став­ле­ний, оста­ви­ли ино­че­ские пра­ви­ла, ста­ли жить как ми­ряне; ча­сто при­хо­ди­ли они к пре­по­доб­но­му и про­си­ли по­слаб­ле­ний. Да­же по­но­си­ли свя­то­го, за­яв­ляя ему: пусть сде­ла­ет по­слаб­ле­ния или же пусть от­ка­зы­ва­ет­ся от на­сто­я­тель­ства.

Но пре­по­доб­ный спо­кой­но и крот­ко уве­ще­вал их: «Нам, бра­тия, сле­ду­ет жить по пре­да­нию свя­тых отец, до­воль­ство­вать­ся об­щей тра­пе­зой в опре­де­лен­ное вре­мя, ви­на не дер­жать». Так крот­ко по­учал по­движ­ник свою бра­тию. Но они еще бо­лее до­са­жда­ли свя­то­му, хо­те­ли из­бить его, ино­гда си­лой бра­ли у него цер­ков­ные клю­чи, гна­ли из мо­на­сты­ря.

Они из­бра­ли вме­сто прп. Три­фо­на на­сто­я­те­лем уче­ни­ка его Иону Ма­ми­на, ро­дом из мос­ков­ских дво­рян; тай­но на­пи­са­ли в Моск­ву про­ше­ние и по­сла­ли Иону для по­став­ле­ния в ар­хи­манд­ри­та в то вре­мя, ко­гда по­движ­ник ухо­дил из оби­те­ли для сбо­ра по­да­я­ний. В Москве по хо­да­тай­ству род­ствен­ни­ков Иона был воз­ве­ден в ар­хи­манд­ри­та. Воз­вра­тив­шись, он не стал бо­лее по­ви­но­вать­ся пре­по­доб­но­му и по­буж­дал его оста­вить мо­на­стырь. Иона еще в юно­сти при­шел к по­движ­ни­ку, был при­нят им как уче­ник и под ру­ко­вод­ством свя­то­го стар­ца про­хо­дил раз­лич­ные по­слу­ша­ния. И пре­по­доб­ный по­лю­бил Иону. Од­на­жды в бо­лез­ни свя­той ста­рец на­пи­сал ду­хов­ное за­ве­ща­ние, в ко­то­ром на­зна­чил его сво­им пре­ем­ни­ком. Иона же пе­ре­шел на сто­ро­ну недо­воль­ных и, не до­ждав­шись вре­ме­ни, са­мо­воль­но по­хи­тил на­чаль­ство в оби­те­ли. Силь­но пе­ча­лил­ся о том прп. Три­фон, крот­ко по­учал Иону и бра­тию, вра­зум­лял непо­кор­ных и нера­зум­ных. Но все оста­ва­лись глу­хи к сло­вам свя­то­го. Иона на­чал дер­жать в мо­на­сты­ре хмель­ные пи­тия, устра­и­вал пи­ры и при­зы­вал на них во­е­вод и про­стых ми­рян; сам хо­дил в до­ма го­ро­жан и упи­вал­ся ви­ном. У него был слу­га Фе­о­дор. По по­ве­ле­нию Ио­ны, не тер­пев­ше­го об­ли­че­ний прп. Три­фо­на, этот Фе­о­дор вся­че­ски до­са­ждал прп. Три­фо­ну, по­но­сил и уко­рял его, бил и да­же за­клю­чил в тем­ни­цу. На­ко­нец бра­тия из­гна­ли свя­то­го из оби­те­ли, им са­мим ос­но­ван­ной и устро­ен­ной. В край­ней ни­ще­те св. Три­фон вы­шел из сво­ей оби­те­ли.

По­бы­вав в Москве, в Соль­вы­че­год­ске и в Со­ло­вец­ком мо­на­сты­ре, пре­по­доб­ный от­пра­вил­ся в го­род Сло­бод­ской. Жи­те­ли это­го го­ро­да об­ра­до­ва­лись при­хо­ду по­движ­ни­ка. Еще в 1599 г. они по­лу­чи­ли раз­ре­ше­ние от Пат­ри­ар­ха Иова на устрой­ство мо­на­сты­ря, но де­ло по­че­му-то за­мед­ли­лось. Ко­гда же пре­по­доб­ный ска­зал им, что хо­чет устро­ить у них мо­на­стырь, они с ра­до­стью при­ня­ли его, от­ве­ли ме­сто для оби­те­ли, усерд­но ста­ли по­мо­гать ему. Вско­ре по­стро­и­ли цер­ковь и освя­ти­ли ее в честь Бо­го­яв­ле­ния Гос­под­ня. К пре­по­доб­но­му на­ча­ли со­би­рать­ся лю­ди, ис­кав­шие ино­че­ских по­дви­гов, и при­ни­ма­ли от него по­стри­же­ние. По­движ­ник на­став­лял их и укреп­лял в ино­че­ских тру­дах, слу­жа всем при­ме­ром. По­ста­ви­ли кел­лии, об­ве­ли мо­на­стырь огра­дой и над во­ро­та­ми мо­на­стыр­ски­ми по­стро­и­ли цер­ковь во имя Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла.

По­стро­ив мо­на­стырь, пре­по­доб­ный от­пра­вил­ся вме­сте с уче­ни­ком сво­им До­си­фе­ем в стра­ну По­мор­скую для сбо­ра по­жерт­во­ва­ний на но­вую оби­тель. По пу­ти при­шел пре­по­доб­ный в го­род Соль­вы­че­годск. Здесь он по­се­тил знат­ных лю­дей Стро­га­но­вых. И все при­ни­ма­ли его ра­душ­но. Лишь один из них, Ни­ки­та Стро­га­нов, раз­гне­вал­ся на пре­по­доб­но­го, не при­нял от него бла­го­сло­ве­ния, так что по­движ­ник тот­час вы­шел из его до­ма. Од­на­ко на дру­гой же день Ни­ки­та рас­ка­ял­ся в сво­ем гне­ве и оби­де пре­по­доб­но­му и объ­яс­нил уче­ни­ку его До­си­фею, чем был вы­зван его по­сту­пок. Ока­зы­ва­ет­ся, Ни­ки­та Стро­га­нов счи­тал се­бя оскорб­лен­ным прп. Три­фо­ном. По­сле из­гна­ния из Вят­ско­го мо­на­сты­ря Ни­ки­та при­гла­сил по­движ­ни­ка к се­бе и по­се­лил его в Соль­вы­че­год­ском Вве­ден­ском мо­на­сты­ре, устро­ил ему осо­бен­ную кел­лию, ча­сто по­сы­лал с сво­е­го сто­ла пи­щу и пи­тье, да­вал все по­треб­ное. Ко­гда вско­ре пре­по­доб­ный за­хо­тел ид­ти в Со­ло­вец­кую оби­тель, он ис­про­сил у Стро­га­но­ва суд­но, лю­дей и все нуж­ное для про­дол­жи­тель­но­го пу­те­ше­ствия. Плы­вя по Двине, пре­по­доб­ный Три­фон от­пу­стил лю­дей, про­дал все ве­щи и суд­но, а сам по об­ра­зу убо­го, по сво­е­му обы­чаю, до­стиг Со­ло­вец­кой оби­те­ли. По­быв там недол­го, он при­шел в Успен­ский Вят­ский мо­на­стырь и от­дал вы­ру­чен­ные день­ги на нуж­ды оби­те­ли. Рас­ска­зав о при­чине сво­е­го гне­ва на пре­по­доб­но­го, Ни­ки­та при­ба­вил: «Я раз­гне­вал­ся на него за то, что он все, что я дал ему, хит­ро­стью упо­тре­бил на мо­на­стыр­ское стро­е­ние. Я не раз­мыс­лил, что он де­ла­ет это для спа­се­ния душ на­ших».

Те­перь Ни­ки­та про­сил через До­си­фея про­ще­ния у по­движ­ни­ка и при­гла­шал его в дом свой. Пре­по­доб­ный ис­пол­нил же­ла­ние Стро­га­но­ва, при­шел к нему и дал бла­го­сло­ве­ние его до­му; с щед­ры­ми по­жерт­во­ва­ни­я­ми – ико­на­ми, кни­га­ми и ри­за­ми для хра­ма, со­лью и же­ле­зом для бра­тии – от­пу­стил Ни­ки­та св. Три­фо­на.

Неко­то­рое вре­мя пре­по­доб­ный жил в Ни­ко­ла­ев­ском Ко­ря­жем­ском мо­на­сты­ре. Мно­гие при­хо­ди­ли сю­да, про­ся его мо­литв. По его свя­тым мо­лит­вам ста­ли про­ис­хо­дить чу­до­тво­ре­ния от об­ра­за свя­ти­те­ля Хри­сто­ва Ни­ко­лая Чу­до­твор­ца. Слух об этом рас­про­стра­нил­ся, и к пре­по­доб­но­му ста­ло сте­кать­ся еще боль­ше на­ро­да. Вспо­ми­ная о ви­де­нии, быв­шем ему в Пы­скар­ском мо­на­сты­ре, пре­по­доб­ный усерд­но, со сле­за­ми мо­лил­ся пе­ред об­ра­зом св. Ни­ко­лая, про­ста­и­вая на мо­лит­ве це­лые но­чи.

Оста­вив Ко­ря­жем­ский мо­на­стырь, пре­по­доб­ный по­шел в го­род Соль­вы­че­годск. За­тем он об­хо­дил со свя­ты­ми ико­на­ми Усть-Сы­соль­ский и Устюж­ский уез­ды по ре­кам Вы­че­где и Двине. Вез­де в го­ро­дах и се­лах го­во­ри­ли о свя­том стар­це; мно­гие при­хо­ди­ли к нему, слы­ша о чу­дес­ных ис­це­ле­ни­ях, со­вер­шав­ших­ся по мо­лит­вам по­движ­ни­ка. При­хо­дя­щие при­но­си­ли ему по­жерт­во­ва­ния для но­во­го мо­на­сты­ря; зо­ло­то и се­реб­ро, кни­ги – вся­кий жерт­во­вал, что мог и что имел. При­хо­ди­ло к пре­по­доб­но­му то­гда и мно­го ни­щих; он всех их оде­лял ми­ло­сты­ней.

Во вре­мя это­го хож­де­ния Три­фо­на со свя­ты­ми ико­на­ми один че­ло­век по вну­ше­нию диа­во­ла стал по­но­сить и уко­рять свя­то­го, буд­то он об­ма­ны­ва­ет и хо­дит с ико­на­ми ра­ди при­быт­ка. Вне­зап­но по­ра­зил его тяж­кий недуг. На­ка­зан­ный рас­ка­ял­ся в сво­ем со­гре­ше­нии, про­сил по­мо­лить­ся о нем и по­лу­чил здра­вие, ко­гда пре­по­доб­ный воз­нес за него мо­лит­ву и окро­пил его свя­той во­дой. Так­же на­ка­за­на бы­ла и жен­щи­на, по­ху­лив­шая свя­то­го.

Вер­нул­ся пре­по­доб­ный с ико­на­ми в Сло­бод­ской Бо­го­яв­лен­ский мо­на­стырь и при­нес сю­да со­бран­ные по­жерт­во­ва­ния. От­сю­да по­движ­ник пред­при­нял труд­ное пу­те­ше­ствие в Со­ло­вец­кую оби­тель – по­след­нее пу­те­ше­ствие в сво­ей мно­го­труд­ной жиз­ни. Здесь по­кло­нил­ся он мо­щам прпп. Зо­си­мы и Сав­ва­тия. Со­ло­вец­кие ино­ки, слы­шав­шие о по­дви­гах прп. Три­фо­на, с ве­ли­кой че­стью его при­ня­ли и да­же не хо­те­ли от­пус­кать от се­бя. Неко­то­рые из них про­зор­ли­во пред­ре­ка­ли свя­то­му ско­рую кон­чи­ну. Но по­движ­ник, бла­го­да­ря Со­ло­вец­ких ино­ков, про­сил от­пу­стить его на Вят­ку, в Успен­ский мо­на­стырь, по­то­му что там он же­лал най­ти ме­сто сво­е­го упо­ко­е­ния.

Плы­вя ре­кою Вят­кою, глу­бо­кий ста­рец по­движ­ник впал в пред­смерт­ный недуг. Боль­ным он при­был 15 июля в го­род Хлы­нов и от­пра­вил сво­е­го слу­гу в Успен­ский мо­на­стырь к ар­хи­манд­ри­ту Ионе Ма­ми­ну. По­движ­ник про­сил сво­е­го быв­ше­го уче­ни­ка при­нять его в оби­тель, ко­то­рую сам же устро­ил. Но, пи­тая зло­бу на пре­по­доб­но­го, Иона от­ка­зал­ся при­нять его. Свя­той ни­ма­ло не воз­роп­тал на это, ибо все скор­би при­ни­мал с ра­до­стью. Из­не­мо­гая от бо­лез­ни, он по­слал сво­е­го слу­гу к Ни­коль­ско­му диа­ко­ну, упо­мя­ну­то­му Мак­си­му Маль­цо­ву. Мак­сим вы­шел к боль­но­му и за­стал боль­ным, ле­жа­щим в лод­ке. При­под­няв­шись в лод­ке, пре­по­доб­ный бла­го­сло­вил Мак­си­ма об­ра­зом Вла­ди­мир­ской Бо­жи­ей Ма­те­ри и про­сил диа­ко­на пе­ре­не­сти его в свой дом. Мак­сим с ра­до­стью взял боль­но­го стар­ца к се­бе в дом, уха­жи­вал за ним, как за сво­им от­цом. Узнав о воз­вра­ще­нии по­движ­ни­ка, мно­гие при­хо­ди­ли к нему за бла­го­сло­ве­ни­ем. При­хо­дил к свя­то­му и ду­хов­ный отец его свя­щен­но­и­нок Вар­ла­ам, ко­то­рый был ду­хов­ни­ком и ар­хи­манд­ри­та Ио­ны. По прось­бе пре­по­доб­но­го Вар­ла­ам по­ве­дал ему по­дроб­но об Успен­ском мо­на­сты­ре, его игу­мене и бра­тии. Так свя­той ста­рец про­был в до­ме диа­ко­на Мак­си­ма, бо­лея, до 23 сен­тяб­ря. Чув­ствуя при­бли­же­ние кон­чи­ны, пре­по­доб­ный сно­ва стал про­сить­ся в Успен­ский мо­на­стырь через со­бор­ных свя­щен­ни­ков, а так­же через Вар­ла­а­ма и ке­ла­ря мо­на­сты­ря, стар­ца Ди­о­ни­сия. То­гда ар­хи­манд­рит Иона усты­дил­ся сво­е­го бес­сер­де­чия, про­сил бла­го­сло­ве­ния у свя­то­го стар­ца и при­зы­вал его в оби­тель. Услы­шав об этом, пре­по­доб­ный с ра­до­стью воз­бла­го­да­рил Гос­по­да и про­сил по­мочь ему дой­ти до мо­на­сты­ря. Ар­хи­манд­рит Иона со всю бра­ти­ею встре­тил пре­по­доб­но­го во вра­тах оби­те­ли и, при­пав к его но­гам, про­сил про­ще­ния. «От­че свя­тый, – го­во­рил он, – я ви­нов­ник тво­их стра­да­ний, же­сто­ко оскор­бил я те­бя. Про­сти ме­ня, ибо враг омра­чил мое серд­це гне­вом и ввел ме­ня в грех». – «Ча­до мое ду­хов­ное, Иона! Гос­подь да про­стит те­бя, – от­ве­чал св. Три­фон, – ибо это де­ло ста­ро­го вра­га на­ше­го диа­во­ла».

Немно­го, лишь несколь­ко дней по­сле воз­вра­ще­ния, про­жил прп. Три­фон в Успен­ской оби­те­ли. 8 ок­тяб­ря 1612 г. он мир­но пре­дал Бо­гу свою ду­шу. Ар­хи­манд­рит Иона с бра­ти­ей с че­стью по­греб­ли его свя­тое те­ло в Успен­ском мо­на­сты­ре.

Пре­по­доб­ный оста­вил мо­на­сты­рю свою ду­хов­ную гра­мо­ту, или за­ве­ща­ние. На­сто­я­те­лем он бла­го­слов­ля­ет ар­хи­манд­ри­та Иону, от ко­то­ро­го так мно­го по­тер­пел. За­ве­щал бра­тии жить в люб­ви, неопу­сти­тель­но яв­лять­ся к цер­ков­ным служ­бам, хра­нить мо­на­стыр­ское иму­ще­ство и не иметь част­ной соб­ствен­но­сти. За­бо­тясь о нра­вах мо­на­стыр­ской бра­тии, по­движ­ник умо­лял ар­хи­манд­ри­та Иону: «Бо­га ра­ди хмель­но­го пи­тия не вво­ди у Пре­чи­стой Бо­го­ро­ди­цы в до­му, как это бы­ло при мне».

• Главная
• Молитвослов
• Псалтирь
• Акафисты ко Господу и праздникам
• Акафисты ко Пресвятой Богородице
• Акафисты русским святым
• Акафисты святым
• Акафисты прочие
• Аудио Акафисты
• Каноны ко Господу и праздникам
• Каноны ко Пресвятой Богородице
• Каноны русским святым
• Каноны святым
• Каноны прочие
• Аудио каноны
• Триодь
• Молитва по соглашению
• О поминовении ближних
• Технологии
• Написать письмо
• Помочь