Канон святителю Николаю, архиепископу Мир Ликийских, чудотворцу (первый)

Припев: Святи́телю, о́тче Нико́лае, моли́ Бо́га о на́с.

Для корректного отображения содержимого страницы необходимо включить JavaScript или воспользоваться браузером с поддержкой JavaScript.

Память: 11 августа (29 июля ст. ст.); 19 декабря (06 декабря ст. ст.)

Глас 2.

Пе́снь 1.

Ирмо́с: Во глубине́ постла́ иногда́ фараони́тское всево́инство преоруже́нная си́ла, вопло́щшееся же Сло́во всезло́бный гре́х потреби́ло е́сть, препросла́вленный Госпо́дь, сла́вно бо просла́вися.

Венцено́сец престо́лу Христо́ву, прему́дре Нико́лае, предстоя́ со а́нгельскими во́инствы, просвеще́ние ми́ да́руй, озаря́ющее души́ моея́ омраче́ние, я́ко да восхвалю́, ра́дуяся, твою́, всеблаже́нне, па́мять.

Прославля́яй вся́ Госпо́дь Того́ сла́вящия, тя́ ве́рным прибе́жище даде́, напа́стей избавля́юща притека́ющия к твоему́ кро́ву, Нико́лае, и призыва́ющия тя́ ве́рою и любо́вию, пресла́вне.

Богоро́дичен: Сравни́тися жела́ние ми́ вложи́в зми́й вселука́вый, Соде́телю, я́ко пле́нника, восхи́ти. Тобо́ю же, Всечи́стая, воззва́н бы́х, обожи́вся и́стиннейше: Ты́ бо, о Богома́ти, мене́ Обожи́вшаго родила́ еси́.

Пе́снь 3.

Ирмо́с: Процвела́ е́сть пусты́ня я́ко кри́н Го́споди, язы́ческая неплодя́щая це́рковь, прише́ствием Твои́м, в не́йже утверди́ся мое́ се́рдце.

Нико́лае блаже́нне, Влады́ки и́скренний учени́к ты́ бы́в, спаса́еши к тебе́ притека́ющия от лю́тых бе́д и сме́рти го́рькия.

Очи́сти рабы́ Твоя́, грехо́в оставле́ние, я́ко бла́г, да́руя, Никола́я, Твоего́ уго́дника, я́же к Тебе́ хода́тайствы, Многоми́лостиве.

Богоро́дичен: Утоли́ смуще́ние души́ моея́, Пречи́стая, и жи́знь окорми́, Всесвята́я, Бо́га ро́ждшая, в Не́мже утверди́ся се́рдце мое́.

Седа́лен, гла́с 8.

Возше́д на высоту́ доброде́телей и Боже́ственными отту́ду, о́тче, озари́вся сия́нии чуде́с, пресве́тел вои́стинну яви́лся еси́ ми́рови па́стырь, на́м — в напа́стех сы́й предста́тель непобеди́мь; те́мже, пресла́вно врага́ победи́в, лжу́ отгна́л еси́, и челове́ки спа́сл еси́ от сме́рти, Нико́лае. Моли́ Христа́ Бо́га грехо́в оставле́ние дарова́ти чту́щим любо́вию святу́ю па́мять твою́.

Сла́ва: Реку́ исцеле́ний, оби́льне излива́ющую, и исто́чник тя́ чуде́с неоску́дный показа́, Нико́лае, ми́лости бе́здна: тя́жкими бо неду́гами го́рце дручи́мии и злоключе́ньми жития́ лю́те му́чимии вся́кия ско́рби целе́бную вои́стинну обрета́ют лечбу́, те́плое твое́ защище́ние. Сего́ ра́ди вопие́м ти́: моли́ся Христу́ Бо́гу прегреше́ний оставле́ние дарова́ти пра́зднующим любо́вию святу́ю па́мять твою́.

И ны́не: Я́ко Де́ву и еди́ну в жена́х, Тя́, без се́мене ро́ждшую Бо́га пло́тию, вси́ ублажа́ем, ро́ди челове́честии: о́гнь бо всели́ся в Тя́ Божества́, и я́ко Младе́нца дои́ши Зижди́теля и Го́спода. Те́м, а́нгельский и челове́ческий ро́д, досто́йно сла́вим пресвято́е Рождество́ Твое́ и согла́сно вопие́м Ти́: моли́ Христа́ Бо́га согреше́ний оставле́ние дарова́ти покланя́ющимся ве́рою пресвято́му Рождеству́ Твоему́.

Пе́снь 4.

Ирмо́с: Прише́л еси́ от Де́вы не хода́тай, ни а́нгел, но Са́м Го́споди вопло́щся, и спа́сл еси́ всего́ мя челове́ка; те́м зову́ ти́: сла́ва си́ле Твое́й, Го́споди.

Прибли́жився чи́сте заря́м духо́вным, светоно́сец бы́л еси́, ми́ра просвеща́я концы́, все́м предста́тельствуя и вся́ спаса́я ве́рою, к тебе́ притека́ющия.

Избавля́я от сме́рти, я́ко яви́лся еси́ пе́рвее, Нико́лае, ю́ноши, преподо́бне. Та́ко и ны́не мя́ спаси́ от вся́каго обстоя́ния, и напа́стей, и бе́д, всеблаже́нне.

Облиста́л еси́ доброде́телей сия́ньми, всеблаже́нне, подража́тель преизря́днейший Твоего́ Влады́ки бы́в, спаса́еши же, призыва́емь, благогове́нием и любо́вию тя́ сла́вящия.

Богоро́дичен: На́йде на Тя́ Влады́ка тва́ри воплоща́емь, и спаса́я, я́ко благоутро́бен, всего́ мя́ челове́ка: те́мже, ве́рнии, Богоро́дицу Тя́ сла́вим.

Пе́снь 5.

Ирмо́с: Просвеще́ние во тме́ лежа́щих, спасе́ние отча́янных, Христе́ Спа́се мо́й, к Тебе́ у́тренюю, Царю́ ми́ра, просвети́ мя сия́нием Твои́м, ино́го бо ра́зве Тебе́ Бо́га не зна́ю.

Боголе́пным житие́м, треблаже́нне, просвеща́емь, осужде́нныя непра́ведным изрече́нием умре́ти, предста́в, изба́вил еси́, Влады́це Христу́ зову́щия: ино́го бо, ра́зве Тебе́, бо́га не зна́ем.

На небесе́х присносу́щную сла́ву ны́не зря́, и неизглаго́ланныя и боже́ственныя зари́ светле́йшими наслажда́яся сия́нии, покры́й мя́ предста́тельством твои́м, преподо́бне, уго́дниче Христо́в всече́стне.

Богоро́дичен: Да Тво́й взы́щеши о́браз, погребе́нный страстьми́, Спа́се, небе́сных утаи́вся си́л, вопло́щься из Де́вы, яви́лся еси́ Тебе́ зову́щим: ино́го, ра́зве Тебе́, Бо́га не зна́ем.

Пе́снь 6.

Ирмо́с: В бе́здне грехо́вней валя́яся, неизсле́дную милосе́рдия Твоего́ призыва́ю бе́здну: от тли́, Бо́же мя́ возведи́.

И́же побе́ды, Нико́лае, вене́ц на твое́м версе́ досто́йно положи́ся, я́ко победи́тель у́бо изря́днейший, тя́ призыва́ющия спаси́.

Умерщвле́на мя́, блаже́нне, прегреше́ньми и страсте́й треволне́ньми погружа́ема, яви́вся, спаси́ ко приста́нищу Боже́ственныя во́ли.

Богоро́дичен: На Тя́ наде́жды возложи́х, Ма́ти Присноде́во, спасе́ния моего́, и Тя́ предста́тельницу полага́ю жи́зни, тве́рду же и непоколеби́му.

Конда́к, гла́с 3.

В Ми́рех, свя́те, священноде́йствитель показа́лся еси́, Христо́во бо, преподо́бне, Ева́нгелие испо́лнив, положи́л еси́ ду́шу твою́ о лю́дех твои́х, и спа́сл еси́ непови́нныя от сме́рти. Сего́ ра́ди освяти́лся еси́, я́ко вели́кий таи́нник Бо́жия благода́ти.

И́кос:

Воспои́м ны́не святи́теля пе́сньми, ми́рским лю́дем па́стыря и учи́теля, да моли́твами его́ просвети́мся: се́ бо яви́ся чи́ст ве́сь, нетле́нен ду́хом, Христу́ принося́ же́ртву непоро́чну, чи́сту, Бо́гу благоприя́тну, я́ко святи́тель, очище́н и душе́ю и те́лом. Те́мже сы́й и́стинно Це́ркве предста́тель и побо́рник сея́, я́ко вели́кий таи́нник Бо́жия благода́ти.

Пе́снь 7.

Ирмо́с: О́бразу злато́му на по́ле Деи́ре служи́му, трие́ Твои́ о́троцы небрего́ша безбо́жнаго веле́ния, посреде́ же огня́ вве́ржени, ороша́еми, поя́ху: благослове́н еси́, Бо́же оте́ц на́ших.

О́строму искуше́нию впадо́х, лю́те пострека́емь, и ко врато́м а́да прибли́жихся, скорбьми́ поража́емь, спаси́ мя моли́твами твои́ми, блаже́нне, и возста́ви, пою́ща: благослове́н еси́, Бо́же оте́ц на́ших.

Незаходи́маго све́та невеще́ственными луча́ми облиста́емь, су́щия во тме́ скорбе́й озло́бленныя исхи́ти и к просвеще́нию весе́лия наста́ви, пою́щия: благослове́н еси́, Бо́же оте́ц на́ших.

Богоро́дичен: Моли́ Христа́, Сы́на Твоего́ и Бо́га, Де́во Богороди́тельнице, прода́нныя лю́тыми прегреше́ньми и ле́стьми змии́ными кро́вию Его́ честно́ю изба́витися, пою́щим: благослове́н еси́, Бо́же оте́ц на́ших.

Пе́снь 8.

Ирмо́с: В пе́щь о́гненную ко отроко́м евре́йским снизше́дшаго и пла́мень в ро́су прело́жшаго Бо́га, по́йте дела́ я́ко Го́спода, и превозноси́те во вся́ ве́ки.

Я́ко бла́г и сострада́телен во глубине́ напа́стей лю́те содержи́мыя свободи́, блаже́нне Нико́лае, от содержа́щих лю́тых, разреше́ние подая́ моли́твами твои́ми я́же ко Спа́су Христу́, священнотаи́нниче.

Тайново́ждь су́щих па́че ума́, святы́х служи́тель и небе́сных сы́й, богому́дре, архиере́й же ве́рен, прегреше́ний оставле́ния проси́ от Спа́са на́шего, священноявле́нне.

Богоро́дичен: Изнемога́ет мо́й ны́не у́м, во глубину́ впа́д безче́стия, я́ко отвсю́ду разли́чными объя́т е́смь злы́ми; но Ты́, Де́во, исцели́, безстра́стия све́том одева́ющи.

Пе́снь 9.

Ирмо́с: Безнача́льна Роди́теля Сы́н, Бо́г и Госпо́дь, вопло́щься от Де́вы, на́м яви́ся, омраче́нная просвети́ти, собра́ти расточе́нная, те́м Всепе́тую Богоро́дицу, велича́ем.

Свеща́ми благода́ти, богому́дре, просвеща́емь, и свети́льник благоче́стия я́ве бы́л еси́, су́щия в напа́стех спаса́еши, и су́щия во глубине́ морсте́й избавля́еши, и пита́еши а́лчущия пресла́вно, всеблаже́нне.

И́же в раи́ сла́дости ны́не водворя́яся и неизрече́нную сла́ву я́сно зря́, от небе́сных кру́г певцы́ твоя́ назира́еши, от страсте́й избавля́я, богоно́се, всеблаже́нне.

Богоро́дичен: Прему́дрость, и Си́лу, и Сло́во ипоста́сное О́тчее, Богома́ти Чи́стая, родила́ еси́, от Твои́х пречи́стых крове́й сво́й хра́м прии́мшую и Сему́ по соедине́нию соедини́вшую неразде́льно.

Свети́лен.

Вели́каго архипа́стыря и иера́рха вси́, председа́теля Мирлики́йскаго Никола́я восхва́лим: мно́ги бо му́жи спасе́, непра́ведно умре́ти иму́щия, и царю́ явля́ется со Авла́вием во сне́, реша́ непра́ведный су́д.

Сла́ва: Вельми́ тя́ просла́ви в чудесе́х Госпо́дь и жи́ва и по конце́, иера́рше Нико́лае: кто́ бо от любве́ ве́ры то́кмо свято́е твое́ и́мя призове́т и не а́бие услы́шан, те́пла тя́ предста́теля обрета́ет?

И ны́не: Му́дрость ипоста́сную, и Сло́во пресу́щественное, и Врача́ все́х Христа́ ро́ждши, Де́во, гное́ния и я́звы души́ моея́ исцели́ лю́тыя и многовре́менныя и се́рдца моего́ стра́стная помышле́ния умертви́.

Пѣ́снь а҃.

І҆рмо́съ: Во глꙋбинѣ̀ постла̀ и҆ногда̀ фараѡни́тское всево́инство преѡрꙋже́ннаѧ си́ла, вопло́щшеесѧ же сло́во всеѕло́бный грѣ́хъ потреби́ло є҆́сть: препросла́вленный гдⷭ҇ь, сла́внѡ бо просла́висѧ.

Вѣнцено́сецъ прⷭ҇то́лꙋ хрⷭ҇то́вꙋ, премꙋ́дре нїко́лае, предстоѧ̀ со а҆́гг҃льскими вѡ́инствы, просвѣще́нїе мѝ да́рꙋй, ѡ҆зарѧ́ющее дꙋшѝ моеѧ̀ ѡ҆мраче́нїе, ꙗ҆́кѡ да восхвалю̀, ра́дꙋѧсѧ, твою̀, всебл҃же́нне, па́мѧть.

Прославлѧ́ѧй всѧ̑ гдⷭ҇ь, того̀ сла́вѧщыѧ, тѧ̀ вѣ̑рнымъ прибѣ́жище дадѐ, напа́стей и҆збавлѧ́юща притека́ющыѧ къ твоемꙋ̀ кро́вꙋ, нїко́лае, и҆ призыва́ющыѧ тѧ̀ вѣ́рою и҆ любо́вїю, пресла́вне.

Бг҃оро́диченъ: Сравни́тисѧ жела́нїе мѝ вложи́въ ѕмі́й вселꙋка́вый, содѣ́телю, ꙗ҆́кѡ плѣ́нника восхи́ти. тобо́ю же, всечⷭ҇таѧ, воззва́нъ бы́хъ, ѡ҆божи́всѧ и҆́стиннѣйше: ты́ бо, ѽ бг҃ома́ти, менѐ ѡ҆божи́вшаго родила̀ є҆сѝ.

Пѣ́снь г҃.

І҆рмо́съ: Процвѣла̀ є҆́сть пꙋсты́нѧ, ꙗ҆́кѡ крі́нъ, гдⷭ҇и, ꙗ҆зы́ческаѧ неплодѧ́щаѧ цр҃ковь, прише́ствїемъ твои́мъ, въ не́йже ᲂу҆тверди́сѧ моѐ се́рдце.

Нїко́лае бл҃же́нне, влⷣки и҆́скреннїй ᲂу҆чени́къ ты̀ бы́въ, спаса́еши къ тебѣ̀ притека́ющыѧ ѿ лю́тыхъ бѣ́дъ и҆ сме́рти го́рькїѧ.

Ѡ҆чи́сти рабы̑ твоѧ̑, грѣхѡ́въ ѡ҆ставле́нїе, ꙗ҆́кѡ бл҃гъ, да́рꙋѧ, нїкола́а, твоегѡ̀ ᲂу҆го́дника, ꙗ҆̀же къ тебѣ̀ хода̑тайствы, многоми́лостиве.

Оу҆толѝ смꙋще́нїе дꙋшѝ моеѧ̀, пречⷭ҇таѧ, и҆ жи́знь ѡ҆кормѝ, всест҃а́ѧ, бг҃а ро́ждшаѧ, въ не́мже ᲂу҆тверди́сѧ се́рдце моѐ.

Сѣда́ленъ, гла́съ и҃.

Возше́дъ на высотꙋ̀ добродѣ́телей, и҆ бжⷭ҇твенными ѿтꙋ́дꙋ, ѻ҆́ч҃е, ѡ҆зари́всѧ сїѧ̑нїи чꙋде́съ, пресвѣ́телъ вои́стиннꙋ ꙗ҆ви́лсѧ є҆сѝ мі́рови па́стырь, на́мъ въ напа́стехъ сы́й предста́тель непобѣди́мь: тѣ́мже, пресла́внѡ врага̀ побѣди́въ, лжꙋ̀ ѿгна́лъ є҆сѝ, и҆ человѣ́ки спа́слъ є҆сѝ ѿ сме́рти, нїко́лае, молѝ хрⷭ҇та̀ бг҃а, грѣхѡ́въ ѡ҆ставле́нїе дарова́ти чтꙋ́щымъ любо́вїю свѧтꙋ́ю па́мѧть твою̀.

Сла́ва: Рѣкꙋ̀ и҆сцѣле́нїй ѻ҆би́льнѣ и҆злива́ющꙋю и҆ и҆сто́чникъ тѧ̀ чꙋде́съ неѡскꙋ́дный показа̀, нїко́лае, ми́лости бе́здна: тѧ́жкими бо недꙋ́гами го́рцѣ дрꙋчи́мїи, и҆ ѕлоключе́ньми житїѧ̀ лю́тѣ мꙋ́чимїи, всѧ̑кїѧ скѡ́рби цѣле́бнꙋю вои́стиннꙋ ѡ҆брѣта́ютъ лѣчбꙋ̀, те́плое твоѐ защище́нїе. сегѡ̀ ра́ди вопїе́мъ тѝ: моли́сѧ хрⷭ҇тꙋ̀ бг҃ꙋ, прегрѣше́нїй ѡ҆ставле́нїе дарова́ти пра́зднꙋющымъ любо́вїю свѧтꙋ́ю па́мѧть твою̀.

И҆ ны́нѣ: Ꙗ҆́кѡ дв҃ꙋ и҆ є҆ди́нꙋ въ жена́хъ, тѧ̀ безъ сѣ́мене ро́ждшꙋю бг҃а пло́тїю, всѝ ᲂу҆блажа́емъ ро́ди человѣ́честїи: ѻ҆́гнь бо всели́сѧ въ тѧ̀ бж҃ества̀, и҆ ꙗ҆́кѡ млⷣнца дои́ши зижди́телѧ и҆ гдⷭ҇а. тѣ́мъ а҆́гг҃льскїй и҆ человѣ́ческїй ро́дъ, досто́йнѡ сла́вимъ прест҃о́е ржⷭ҇тво̀ твоѐ, и҆ согла́снѡ вопїе́мъ тѝ: молѝ хрⷭ҇та̀ бг҃а, согрѣше́нїй ѡ҆ставле́нїе дарова́ти покланѧ́ющымсѧ вѣ́рою прест҃о́мꙋ ржⷭ҇твꙋ̀ твоемꙋ̀.

Пѣ́снь д҃.

І҆рмо́съ: Прише́лъ є҆сѝ ѿ дв҃ы не хода́тай, ни а҆́гг҃лъ, но са́мъ, гдⷭ҇и, вопло́щсѧ, и҆ спа́слъ є҆сѝ всего́ мѧ человѣ́ка. тѣ́мъ зовꙋ́ ти: сла́ва си́лѣ твое́й, гдⷭ҇и.

Прибли́живсѧ чи́стѣ зарѧ́мъ дꙋхѡ́внымъ, свѣтоно́сецъ бы́лъ є҆сѝ, мі́ра просвѣща́ѧ концы̀, всѣ̑мъ предста́тельствꙋѧ, и҆ всѧ̑ спаса́ѧ вѣ́рою, къ тебѣ̀ притека́ющыѧ.

И҆збавлѧ́ѧ ѿ сме́рти, ꙗ҆́кѡ ꙗ҆ви́лсѧ є҆сѝ пе́рвѣе, нїко́лае, ю҆́ношы, прпⷣбне: та́кѡ и҆ ны́нѣ мѧ̀ спасѝ ѿ всѧ́кагѡ ѡ҆бстоѧ́нїѧ, и҆ напа́стей и҆ бѣ́дъ, всеблаже́нне.

Ѡ҆блиста́лъ є҆сѝ добродѣ́телей сїѧ́ньми, всеблаже́нне, подража́тель преизрѧ́днѣйшїй твоегѡ̀ влⷣки бы́въ, спаса́еши же, призыва́емь, благоговѣ́нїемъ и҆ любо́вїю тѧ̀ сла́вѧщыѧ.

Бг҃оро́диченъ: На́йде на тѧ̀ влⷣка тва́ри воплоща́емь, и҆ спаса́ѧ, ꙗ҆́кѡ бл҃гоꙋтро́бенъ, всего́ мѧ человѣ́ка: тѣ́мже вѣ́рнїи бцⷣꙋ тѧ̀ сла́вимъ.

Пѣ́снь є҃.

І҆рмо́съ: Просвѣще́нїе во тмѣ̀ лежа́щихъ, спасе́нїе ѿча́ѧнныхъ, хрⷭ҇тѐ сп҃се мо́й, къ тебѣ̀ ᲂу҆́тренюю, цр҃ю̀ ми́ра, просвѣти́ мѧ сїѧ́нїемъ твои́мъ: и҆но́гѡ бо, ра́звѣ тебє̀, бо́га не зна́ю.

Бг҃олѣ́пнымъ житїе́мъ, требл҃же́нне, просвѣща́емь ѡ҆сꙋждє́нныѧ непра́веднымъ и҆зрече́нїемъ ᲂу҆мре́ти, предста́въ, и҆зба́вилъ є҆сѝ, влⷣцѣ хрⷭ҇тꙋ̀ зовꙋ́щыѧ: и҆но́гѡ бо, ра́звѣ тебє̀, бо́га не зна́емъ.

На нб҃сѣ́хъ присносꙋ́щнꙋю сла́вꙋ ны́нѣ зрѧ̀, и҆ неизглаго́ланныѧ и҆ бжⷭ҇твенныѧ зарѝ свѣтлѣ́йшими наслажда́ѧсѧ сїѧ̑нїи, покры́й мѧ̀ предста́тельствомъ твои́мъ, преподо́бне, ᲂу҆го́дниче хрⷭ҇то́въ всече́стне.

Бг҃оро́диченъ: Да тво́й взы́щеши ѻ҆́бразъ, погребе́нный страстьмѝ, сп҃се, нбⷭ҇ныхъ ᲂу҆таи́всѧ си́лъ, вопло́щсѧ и҆зъ дв҃ы, ꙗ҆ви́лсѧ є҆сѝ тебѣ̀ зовꙋ́щымъ: и҆но́гѡ, ра́звѣ тебє̀, бо́га не зна́емъ.

Пѣ́снь ѕ҃.

І҆рмо́съ: Въ бе́зднѣ грѣхо́внѣй валѧ́ѧсѧ, неизслѣ́днꙋю милосе́рдїѧ твоегѡ̀ призыва́ю бе́зднꙋ: ѿ тлѝ, бж҃е, мѧ̀ возведѝ.

И҆́же побѣ́ды, нїко́лае, вѣне́цъ на твое́мъ версѣ̀ досто́йнѡ положи́сѧ: ꙗ҆́кѡ побѣди́тель ᲂу҆́бѡ и҆зрѧ́днѣйшїй, тѧ̀ призыва́ющыѧ спасѝ.

Оу҆мерщвле́на мѧ̀, блаже́нне, прегрѣше́ньми, и҆ страсте́й треволне́ньми погрꙋжа́ема, ꙗ҆ви́всѧ, спасѝ ко приста́нищꙋ бжⷭ҇твенныѧ во́ли.

Бг҃оро́диченъ: На тѧ̀ надє́жды возложи́хъ, мт҃и приснодв҃о, спасе́нїѧ моегѡ̀, и҆ тѧ̀ предста́тельницꙋ полага́ю жи́зни, тве́рдꙋ же и҆ непоколеби́мꙋ.

Конда́къ гла́съ г҃.

Въ мѵ́рѣхъ, свѧ́те, свѧщеннодѣ́йствитель показа́лсѧ є҆сѝ, хрⷭ҇то́во бо, прпⷣбне, є҆ѵⷢ҇лїе и҆спо́лнивъ, положи́лъ є҆сѝ дꙋ́шꙋ твою̀ ѡ҆ лю́дехъ твои́хъ, и҆ спа́слъ є҆сѝ непови̑нныѧ ѿ сме́рти. сегѡ̀ ра́ди ѡ҆свѧти́лсѧ є҆сѝ, ꙗ҆́кѡ вели́кїй таи́нникъ бж҃їѧ бл҃года́ти.

І҆́косъ:

Воспои́мъ ны́нѣ ст҃и́телѧ пѣ́сньми, мѵ̑рскимъ лю́демъ па́стырѧ и҆ ᲂу҆чи́телѧ, да моли́твами є҆гѡ̀ просвѣти́мсѧ: се́ бо ꙗ҆ви́сѧ чи́стъ ве́сь, нетлѣ́ненъ дꙋ́хомъ, хрⷭ҇тꙋ̀ приносѧ̀ же́ртвꙋ непоро́чнꙋ, чи́стꙋ, бг҃ꙋ бл҃гопрїѧ́тнꙋ, ꙗ҆́кѡ ст҃и́тель ѡ҆чище́нъ и҆ дꙋше́ю и҆ тѣ́ломъ. тѣ́мже сы́й и҆́стиннѡ цр҃кве предста́тель и҆ побо́рникъ сеѧ̀, ꙗ҆́кѡ вели́кїй таи́нникъ бж҃їѧ бл҃года́ти.

Пѣ́снь з҃.

І҆рмо́съ: Ѻ҆́бразꙋ злато́мꙋ, на по́лѣ деи́рѣ слꙋжи́мꙋ, трїѐ твоѝ ѻ҆́троцы небрего́ша безбо́жнагѡ велѣ́нїѧ, посредѣ́ же ѻ҆гнѧ̀ вве́ржени, ѡ҆роша́еми поѧ́хꙋ: бл҃гослове́нъ є҆сѝ, бж҃е ѻ҆тє́цъ на́шихъ.

Ѻ҆́стромꙋ и҆скꙋше́нїю впадо́хъ, лю́тѣ пострѣка́емь, и҆ ко вратѡ́мъ а҆́да прибли́жихсѧ, скорбьмѝ поража́емь, спаси́ мѧ моли́твами твои́ми, бл҃же́нне, и҆ возста́ви пою́ща: бл҃гослове́нъ, є҆сѝ, бж҃е ѻ҆тє́цъ на́шихъ.

Незаходи́магѡ свѣ́та невеще́ственными лꙋча́ми ѡ҆блиста́емь, сꙋ́щыѧ во тмѣ̀ скорбе́й ѡ҆ѕло́блєнныѧ и҆схи́ти, и҆ къ просвѣще́нїю весе́лїѧ наста́ви пою́щыѧ: бл҃гослове́нъ є҆сѝ, бж҃е ѻ҆тє́цъ на́шихъ.

Бг҃оро́диченъ: Молѝ хрⷭ҇та̀, сн҃а твоего̀ и҆ бг҃а, дв҃о бг҃ороди́тельнице, прода̑нныѧ лю́тыми прегрѣше́ньми и҆ ле́стьми ѕмїи́ными, кро́вїю є҆гѡ̀ честно́ю и҆зба́витисѧ пою́щымъ: бл҃гослове́нъ є҆сѝ, бж҃е ѻ҆тє́цъ на́шихъ.

Пѣ́снь и҃.

І҆рмо́съ: Въ пе́щь ѻ҆́гненнꙋю ко ѻ҆трокѡ́мъ є҆врє́йскимъ снизше́дшаго и҆ пла́мень въ ро́сꙋ прело́жшаго бг҃а, по́йте дѣла̀, ꙗ҆́кѡ гдⷭ҇а, и҆ превозноси́те во всѧ̑ вѣ́ки.

Ꙗ҆́кѡ бл҃гъ и҆ сострада́теленъ, во глꙋбинѣ̀ напа́стей лю́тѣ содержи̑мыѧ свободѝ, бл҃же́нне нїко́лае, ѿ содержа́щихъ лю́тыхъ разрѣше́нїе подаѧ̀ моли́твами твои́ми, ꙗ҆̀же ко сп҃сꙋ хрⷭ҇тꙋ̀, свѧщеннотаи́нниче.

Тайново́ждь сꙋ́щихъ па́че ᲂу҆ма̀, ст҃ы́хъ слꙋжи́тель и҆ нбⷭ҇ныхъ сы́й, бг҃омꙋ́дре: а҆рхїере́й же вѣ́ренъ, прегрѣше́нїй ѡ҆ставле́нїѧ просѝ ѿ сп҃са на́шегѡ, свѧщенноѧвле́нне.

И҆знемога́етъ мо́й ны́нѣ ᲂу҆́мъ, во глꙋбинꙋ̀ впа́дъ безче́стїѧ, ꙗ҆́кѡ ѿвсю́дꙋ разли́чными ѡ҆б̾ѧ́тъ є҆́смь ѕлы́ми: но ты̀, дв҃о, и҆сцѣлѝ, безстра́стїѧ свѣ́томъ ѡ҆дѣва́ющи.

Пѣ́снь ѳ҃.

І҆рмо́съ: Безнача́льна роди́телѧ сн҃ъ бг҃ъ и҆ гдⷭ҇ь, вопло́щсѧ ѿ дв҃ы на́мъ ꙗ҆ви́сѧ, ѡ҆мрачє́ннаѧ просвѣти́ти, собра́ти расточє́ннаѧ. тѣ́мъ всепѣ́тꙋю бцⷣꙋ велича́емъ.

Свѣща́ми бл҃года́ти, бг҃омꙋ́дре, просвѣща́емь, и҆ свѣти́льникъ благоче́стїѧ ꙗ҆́вѣ бы́лъ є҆сѝ, сꙋ́щыѧ въ напа́стехъ спаса́еши, и҆ сꙋ́щыѧ во глꙋбинѣ̀ морстѣ́й и҆збавлѧ́еши, и҆ пита́еши а҆́лчꙋщыѧ пресла́внѡ, всеблаже́нне.

И҆́же въ раѝ сла́дости ны́нѣ водворѧ́ѧсѧ, и҆ неизрече́ннꙋю сла́вꙋ ꙗ҆́снѡ зрѧ̀, ѿ нбⷭ҇ныхъ крꙋ̑гъ пѣвцы̀ твоѧ̑ назира́еши, ѿ страсте́й и҆збавлѧ́ѧ, бг҃оно́се всеблаже́нне.

Премꙋ́дрость, и҆ си́лꙋ, и҆ сло́во ѵ҆поста́сное ѻ҆́ч҃ее, бг҃ома́ти чⷭ҇таѧ, родила̀ є҆сѝ, ѿ твои́хъ пречⷭ҇тыхъ крове́й сво́й хра́мъ прїи́мшꙋю, и҆ семꙋ̀ по соедине́нїю соедини́вшꙋю нераздѣ́льнѡ.

Свѣти́ленъ.

Вели́каго а҆рхїпа́стырѧ и҆ і҆ера́рха всѝ, предсѣда́телѧ мѷрлѷкі́йскаго нїкола́а восхва́лимъ: мно́ги бо мꙋ́жы спасѐ, непра́веднѡ ᲂу҆мре́ти и҆мꙋ́щыѧ. и҆ царю̀ ꙗ҆влѧ́етсѧ со а҆вла́вїемъ во снѣ̀, рѣшѧ̀ непра́ведный сꙋ́дъ.

Сла́ва: Вельми́ тѧ просла́ви въ чꙋдесѣ́хъ гдⷭ҇ь, и҆ жи́ва и҆ по концѣ̀, і҆ера́рше нїко́лае: кто́ бо ѿ любвѐ вѣ́ры то́кмѡ ст҃о́е твоѐ и҆́мѧ призове́тъ, и҆ не а҆́бїе ᲂу҆слы́шанъ, те́пла тѧ̀ предста́телѧ ѡ҆брѣта́етъ;

И҆ ны́нѣ: Мꙋ́дрость ѵ҆поста́снꙋю, и҆ сло́во пресꙋ́щественное, и҆ врача̀ всѣ́хъ хрⷭ҇та̀ ро́ждши, дв҃о, гноє́нїѧ и҆ ꙗ҆́звы дꙋшѝ моеѧ̀ и҆сцѣлѝ лю̑тыѧ и҆ многовре́мєнныѧ, и҆ срⷣца моегѡ̀ стра̑стнаѧ помышлє́нїѧ ᲂу҆мертвѝ.

Житие святителя Николая, архиепископа Мирликийского в новом изложении(*)

Бла­го­сло­вен Бог, да­ро­вав­ший нам пре­див­ное со­кро­ви­ще – ан­ге­ло­по­доб­но­го Ни­ко­лая. За­ступ­ни­че­ством и ми­ло­сер­ди­ем это­го ве­ли­ко­го све­то­ча еван­гель­ско­го си­я­ния, от края до края освя­тив­ше­го все­лен­ную, весь пра­во­слав­ный мир устре­мил­ся к Веч­ной Жиз­ни. Из­бран­ник Бо­жий Ни­ко­лай стал вер­ши­ной всех доб­ро­де­те­лей, под­ня­той до рай­ской вы­со­ты. С кем из ве­ли­чай­ших пра­вед­ни­ков не срав­нял­ся свя­ти­тель Ни­ко­лай об­ра­зом ду­хов­ной кра­со­ты, ко­му из них не по­сле­до­вал в сво­их де­я­ни­ях и чу­до­тво­ре­ни­ях? Все­б­ла­жен­ный Ни­ко­лай был кро­ток, как Мо­и­сей, му­же­стве­нен, как Да­вид, сла­вен про­сто­той нра­ва, как Иа­ков. Слов­но Ной, он спа­сал ста­до Гос­подне в но­вом ков­че­ге от по­то­па ере­сей.

По­ис­ти­не не толь­ко древним пра­вед­ни­кам и про­ро­кам, но уче­ни­кам и апо­сто­лам Хри­сто­вым упо­до­бил­ся отец от­цов Ни­ко­лай. Он стал ос­но­ва­ни­ем и стол­пом Церк­ви, ее оком и по­пе­чи­те­лем, со­зи­да­те­лем и во­и­ном. Пусть бла­го­че­сти­вый чи­та­тель боль­ше узна­ет о все­ми лю­би­мом свя­том, про­чи­тав по­вест­во­ва­ние(*) об уди­ви­тель­ных де­я­ни­ях вер­но­го дру­га Пре­свя­той Тро­и­цы и ве­ли­ко­го угод­ни­ка Бо­жье­го ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го Ни­ко­лая, со­став­лен­ное на­ми по до­сто­вер­ным древ­ней­шим ис­точ­ни­кам[1].

От­чиз­ной иерар­ха Хри­сто­ва Ни­ко­лая(*) был древ­ний ли­кий­ский[2] го­род Па­та­ра[3]. Его ро­ди­те­ли про­ис­хо­ди­ли из знат­но­го и бо­га­то­го ро­да, но ни­ко­гда не стре­ми­лись к мир­ской сла­ве и рос­ко­ши. Они весь­ма вы­де­ля­лись сре­ди со­оте­че­ствен­ни­ков сво­и­ми доб­ро­де­те­ля­ми[4]. За бо­го­угод­ную жизнь су­пру­ги удо­сто­и­лись вы­со­кой че­сти стать свя­тым кор­нем, про­из­рас­тив­шим дре­во чу­до­точ­ное рая Иису­со­ва(*). Слов­но де­ре­во, по­са­жен­ное при по­то­ках вод, ко­то­рое при­но­сит плод свой во вре­мя свое (Пс.1:3), у бла­го­сло­вен­ной че­ты как плод пра­вед­но­сти ро­дил­ся ве­ли­кий за­ступ­ник все­лен­ной Ни­ко­лай[5].

С пер­вых дней жиз­ни мла­ден­ца его по­ве­де­ние бы­ло необыч­ным: во вре­мя корм­ле­ния Ни­ко­лай со­сал мо­ло­ко толь­ко из пра­вой гру­ди ма­те­ри, а по сре­дам и пят­ни­цам вку­шал лишь один раз, и то ве­че­ром, в де­вя­том ча­су(*). Это зна­ме­ние пред­опре­де­ли­ло весь об­раз жиз­ни Ни­ко­лая. Так, от мла­ден­че­ских пе­лен до са­мой кон­чи­ны свя­той про­во­дил сре­ду и пят­ни­цу в стро­гом по­сте и воз­дер­жа­нии.

Ни­ко­лай был един­ствен­ным ре­бен­ком в се­мье. Ро­ди­те­ли[6] са­ми уха­жи­ва­ли за ним, очень лю­би­ли и обе­ре­га­ли свое ди­тя. Доб­ро­нра­вие мла­ден­ца вос­хи­ща­ло их – су­пру­ги счи­та­ли се­бя счаст­ли­вей­ши­ми из лю­дей. Они, не жа­лея сил, ста­ра­лись со­вер­шен­ство­вать пре­крас­ные от при­ро­ды свой­ства его ду­ши. Бла­го­сло­вен­ная че­та свя­то со­блю­да­ла за­по­ве­ди Гос­под­ни, по­ка­зы­вая сы­ну див­ный при­мер нес­тя­жа­ния и пра­вед­но­сти.

Ко­гда маль­чик под­рос, ро­ди­те­ли от­да­ли его учить­ся[7]. Бла­го­да­ря при­род­ным да­ро­ва­ни­ям и остро­те ума Ни­ко­лай пре­успел в изу­че­нии мно­гих на­ук(*), а дей­стви­ем бла­го­да­ти Свя­то­го Ду­ха в со­вер­шен­стве по­стиг пре­муд­рость Бо­же­ствен­но­го Пи­са­ния. В стрем­ле­нии к ду­хов­но­му воз­рас­та­нию юно­ша не огра­ни­чил­ся толь­ко книж­ным об­ра­зо­ва­ни­ем, но по­ка­зал се­бя со­вер­шен­ным и в са­мой жиз­ни.

Ни­ко­лай во всем сле­до­вал на­став­ле­ни­ям бо­го­бо­яз­нен­ных ро­ди­те­лей. Он из­бе­гал пу­стых, су­ет­ных раз­вле­че­ний тол­пы, несов­ме­сти­мых с доб­ро­де­тель­ной жиз­нью, вся­че­ски укло­нял­ся от непри­стой­ных бе­сед с празд­ны­ми юно­ша­ми и на­все­гда уда­лил из сво­е­го серд­ца лю­бовь к те­ат­раль­ным зре­ли­щам(*). Свя­той хра­нил непо­роч­ным це­ло­муд­рие, дабы ду­ше­гу­би­тель­ная страсть к жен­щи­нам не овла­де­ла умом и не за­пят­на­ла его му­же­ствен­ной пра­вед­но­сти. Ни­ко­лай стре­мил­ся про­во­дить дни и но­чи в бо­го­мыс­лии и со­зер­ца­нии Гос­по­да, при­леж­но со­би­рая мед доб­ро­де­те­лей. Бу­ду­щий свя­ти­тель усерд­но по­се­щал цер­ковь. Там он при­об­щал­ся бла­го­да­ти Свя­то­го Ду­ха и со­зи­дал в се­бе до­стой­ное для Него жи­ли­ще, по сло­ву Пи­са­ния: вы храм Бо­жий, и Дух Бо­жий жи­вет в вас (1Кор.3:16).

Свя­той Дух по­ис­ти­не оби­тал в этом бла­го­го­вей­ном и чи­стом юно­ше, со­хра­нив­шем неуга­си­мым све­тиль­ник дев­ства. Слу­жа Гос­по­ду, он пла­ме­нел лю­бо­вью к Нему. За Ни­ко­ла­ем не за­ме­ча­лось ни­ка­ких при­вы­чек, свой­ствен­ных мо­ло­до­сти. По сво­е­му нра­ву мо­ло­дой пра­вед­ник был по­до­бен стар­цу – все ува­жа­ли его и удив­ля­лись ему. Ко­гда ста­рый че­ло­век вы­ка­зы­ва­ет юно­ше­ские увле­че­ния, он для всех слу­жит по­сме­ши­щем, а ес­ли юно­ша име­ет нрав стар­ца, то вы­зы­ва­ет все­об­щее ува­же­ние. В ста­ро­сти неумест­но лег­ко­мыс­лие юно­сти, но до­стой­на по­чте­ния и пре­крас­на в юно­ше муд­рость стар­ца.

Епи­скоп(*) го­ро­да Па­та­ры ви­дел, что Ни­ко­лай пре­успе­ва­ет в доб­ро­де­тель­ном жи­тии и устра­ня­ет­ся от все­го мир­ско­го. Ар­хи­ерей ру­ко­по­ло­жил из­бран­ни­ка Бо­жье­го в кли­ри­ки[8].

Те­перь усерд­ный хра­ни­тель чи­сто­ты Ни­ко­лай стал ве­сти еще бо­лее стро­гую по­движ­ни­че­скую жизнь. При­го­тов­ляя се­бя для бла­го­уго­жде­ния Веч­но­му Ца­рю, свя­той упо­до­бил­ся бес­плот­ным: он бодр­ство­вал и пре­бы­вал в непре­стан­ной мо­лит­ве и по­сте. На­де­лен­ный все­ми да­ра­ми Бо­жьи­ми, юный кли­рик день ото дня рас­цве­тал кра­со­той рав­но­ан­гель­ской жиз­ни.

По­свя­тив се­бя Гос­по­ду, Ни­ко­лай про­дол­жал усерд­но за­бо­тить­ся об от­це и ма­те­ри и не рас­ста­вал­ся с ни­ми до са­мой их кон­чи­ны. Его ро­ди­те­ли встре­ти­ли смерть с на­деж­дой на ми­лость От­ца Небес­но­го бла­го­да­ря ве­ли­кой сла­ве све­то­ча Хри­сто­ва Ни­ко­лая. Так и слу­чи­лось. За сво­е­го ан­ге­ло­по­доб­но­го сы­на они и Бо­гу угод­ны, и у лю­дей име­ют прис­нобла­жен­ную па­мять в ве­ках.

По­сле смер­ти ро­ди­те­лей Ни­ко­лай по­лу­чил боль­шое на­след­ство. Но бле­стя­щее со­сто­я­ние не при­но­си­ло ему ра­до­сти. Бо­го­лю­би­вый юно­ша не до­ро­жил ско­ро­пре­хо­дя­щим бо­гат­ством и не за­бо­тил­ся о его при­умно­же­нии, ибо знал: Доб­рое имя луч­ше боль­шо­го бо­гат­ства, а доб­рая сла­ва луч­ше се­реб­ра и зо­ло­та (Притч.22:21). Свя­той стре­мил­ся со­брать нетлен­ные со­кро­ви­ща в нерас­хи­ща­е­мых небес­ных кла­до­вых. Щед­рая ру­ка Ни­ко­лая бы­ла про­стер­та к нуж­да­ю­щим­ся лю­дям и слов­но мно­го­вод­ная ре­ка из­ли­ва­ла на них обиль­ную ми­ло­сты­ню. От­рек­шись от вся­ких мир­ских же­ла­ний, сер­до­боль­ный юно­ша по­про­сил Бо­га ука­зать ему, как наи­луч­шим об­ра­зом раз­дать на­след­ство бед­ным: К Те­бе, Гос­по­ди, воз­но­шу ду­шу мою. На­учи ме­ня ис­пол­нять во­лю Твою, по­то­му что Ты Бог мой (Пс.24:1, 142:10).

Вот од­но из мно­гих дел его ми­ло­сер­дия.

В го­ро­де Па­та­ра в до­ме по со­сед­ству с бла­жен­ным Ни­ко­ла­ем жил знат­ный и очень бо­га­тый че­ло­век[9]. Он имел трех до­че­рей, от­ли­чав­ших­ся необы­чай­ной кра­со­той. Вслед­ствие небла­го­при­ят­ных об­сто­я­тельств этот бо­гач ра­зо­рил­ся и по­те­рял преж­нее вли­я­ние, ибо жизнь ве­ка се­го непо­сто­ян­на. Несчаст­ный отец не смог вы­дать де­ву­шек за­муж, так как же­ни­хи ста­ли гну­шать­ся их край­ней бед­но­стью. По­сте­пен­но со­сед Ни­ко­лая впал в ни­ще­ту – его се­мье нече­го бы­ло есть и не во что одеть­ся. То­гда он за­ду­мал пре­вра­тить свое жи­ли­ще в дом блу­да, от­дав до­че­рей на лю­бо­де­я­ние, и та­ким об­ра­зом до­быть сред­ства к су­ще­ство­ва­нию.

О, го­ре! До че­го толь­ко ни­ще­та не до­во­дит че­ло­ве­ка, ко­то­рый от­ча­ял­ся в упо­ва­нии на Бо­га! Уже хо­тел ма­ло­душ­ный отец ис­пол­нить свое злое на­ме­ре­ние, но Все­ви­дя­щий Гос­подь по­дал бла­гую мысль Ни­ко­лаю спа­сти ра­зо­рив­ше­е­ся се­мей­ство.

По­смот­ри же, чи­та­тель, на доб­ро­ту ду­ши че­ло­ве­ко­лю­би­во­го Ни­ко­лая и сам стань ис­тин­ным под­ра­жа­те­лем его ми­ло­сер­дия, дабы и те­бе быть по­ми­ло­ван­ным по за­по­ве­ди Хри­ста: Бла­жен­ны ми­ло­сти­вые, ибо они по­ми­ло­ва­ны бу­дут (Мф.5:7). Мы долж­ны по­мо­гать бед­ным, де­лая это во сла­ву на­ше­го Твор­ца и Со­зда­те­ля, чтобы свя­ти­лось в нас Его Имя.

Ве­ли­ко­душ­ный юно­ша глу­бо­ко со­стра­дал нуж­да­ю­щим­ся лю­дям и из­влек от­ца и его до­че­рей из ни­ще­ты и гре­ха, слов­но из ог­ня. Од­на­ко свя­той со­вер­шил свое бла­го­де­я­ние не от­кры­то, а по­дал ще­д­рую ми­ло­сты­ню тай­но. Ни­ко­лай по­сту­пил так по двум при­чи­нам. Преж­де все­го он сам хо­тел из­бе­жать су­ет­ной сла­вы, сле­дуя сло­вам Еван­ге­лия: Смот­ри­те, не тво­ри­те ми­ло­сты­ни ва­шей пред людь­ми с тем, чтобы они ви­де­ли вас (Мф.6:1); с дру­гой сто­ро­ны, бо­ял­ся уяз­вить са­мо­лю­бие му­жа, еще недав­но об­ла­дав­ше­го боль­шим со­сто­я­ни­ем. Свя­той по­ни­мал, как силь­но мож­но уни­зить по­да­я­ни­ем че­ло­ве­ка, ко­то­рый от бо­гат­ства и сла­вы при­шел к ни­ще­те.

Ни­ко­лай но­чью неза­мет­но бро­сил пол­ный узе­лок с зо­ло­том(*) в ок­но со­се­да и быст­ро уда­лил­ся. Мож­но се­бе пред­ста­вить неска­зан­ную ра­дость от­ча­яв­ше­го­ся му­жа, ко­гда он утром на­шел в сво­ем до­ме то, из-за че­го хо­тел под­верг­нуть по­зо­ру до­че­рей.

Отец не ве­рил сво­им гла­зам, удив­лял­ся и недо­уме­вал, не сон ли это. По­щу­пав день­ги, бед­няк убе­дил­ся, что дер­жит в ру­ках зо­ло­тые мо­не­ты, и за­пла­кал от сча­стья. Он дол­го раз­мыш­лял, кто из дру­зей мог по­слать ему столь дра­го­цен­ный дар. Пе­ре­брав в па­мя­ти всех зна­ко­мых, спа­сен­ный от па­губ­но­го гре­хо­па­де­ния муж по­нял – толь­ко Про­мысл Бо­жий мог да­ро­вать его се­мье тай­но­го бла­го­де­те­ля. То­гда отец ра­зо­рен­ной се­мьи воз­бла­го­да­рил Гос­по­да и от­дал зо­ло­то стар­шей до­че­ри в при­да­ное.

По­сле ее свадь­бы сер­до­боль­ный Ни­ко­лай, ви­дя, как его по­да­я­ние убе­рег­ло от по­ги­бе­ли стар­шую сест­ру, по­за­бо­тил­ся и о сред­ней до­че­ри. Тай­но от всех, но­чью, доб­рый юно­ша сно­ва бро­сил узе­лок в ок­но со­се­да. Утром хо­зя­ин до­ма на­шел зо­ло­то. Об­ли­ва­ясь сле­за­ми, он пал ниц и про­из­нес:

– Бо­же Все­мо­гу­щий, по­ка­жи мне слу­гу Тво­е­го без­мер­но­го че­ло­ве­ко­лю­бия. По­ка­жи мне это­го зем­но­го ан­ге­ла, дабы я мог узнать, кто спа­са­ет мой дом от угне­та­ю­щей ни­ще­ты и из­бав­ля­ет нас от гре­хов­ных мыс­лей и на­ме­ре­ний. Гос­по­ди, по Тво­ей ми­ло­сти, тай­но тво­ри­мой щед­рой ру­кой неиз­вест­но­го мне Тво­е­го угод­ни­ка, я смо­гу от­дать за­муж вто­рую дочь и тем из­бе­жать се­тей дья­во­ла, ко­то­рый хо­тел по­гу­бить мою се­мью.

Бед­няк го­ря­чо по­бла­го­да­рил Бо­га за Его див­ное по­пе­че­ние о нем и от­празд­но­вал свадь­бу вто­рой до­че­ри. Те­перь со­сед Ни­ко­лая уже твер­до на­де­ял­ся, что Гос­подь по­даст той же бла­го­де­тель­ной ру­кой при­да­ное на за­кон­ный брак и для млад­шей до­че­ри. Дабы узнать, кто при­но­сит в дом зо­ло­то, он не спал но­чи в ожи­да­нии сво­е­го по­кро­ви­те­ля. Про­шло немно­го вре­ме­ни. Глу­бо­кой но­чью Ни­ко­лай ти­хо при­шел в тре­тий раз, оста­но­вил­ся на обыч­ном ме­сте, бро­сил в ок­но узе­лок и тот­час по­спе­шил уй­ти. Услы­шав звон зо­ло­та, хо­зя­ин быст­ро по­бе­жал вслед за угод­ни­ком Бо­жьим и до­гнал его. Бед­няк сра­зу узнал в нем со­се­да, при­пал к сто­пам свя­то­го, це­ло­вал их и на­зы­вал Ни­ко­лая из­ба­ви­те­лем, по­мощ­ни­ком и спа­си­те­лем се­мьи, ока­зав­шей­ся на краю по­ги­бе­ли.

– Ес­ли бы, – го­во­рил он, – Ве­ли­кий в Сво­ем ми­ло­сер­дии Гос­подь не по­слал мне тво­и­ми ру­ка­ми из­ряд­ную по­мощь, то я по­гиб бы вме­сте с до­черь­ми в адском огне. Ныне же мы спа­се­ны то­бой и из­бав­ле­ны от ужас­но­го гре­хо­па­де­ния.

Еще мно­го бла­годар­ствен­ных слов про­из­нес счаст­ли­вый муж со сле­за­ми ра­до­сти. Ни­ко­лай под­нял со­се­да с зем­ли и по­про­сил ни­ко­му не от­кры­вать его име­ни[10]. Свя­той дал по­лез­ные на­став­ле­ния от­цу спа­сен­ной им се­мьи и от­пу­стил его с ми­ром.

Мы по­ве­да­ли чи­та­те­лю лишь об од­ном из дел ми­ло­сер­дия свя­то­го Ни­ко­лая в Па­та­ре, но в древ­них текстах со­об­ща­ет­ся[11], что невоз­мож­но да­же крат­ко рас­ска­зать, сколь­ко го­лод­ных он на­кор­мил в род­ном го­ро­де, сколь­ко одел на­гих, сколь­ко вы­ку­пил долж­ни­ков.

Свя­той из­бе­гал зем­ной сла­вы и пы­тал­ся скры­вать от лю­дей свои доб­рые де­ла, но Бог, про­слав­ля­ю­щий сла­вя­щих Его (ср. 1Цар.2:30), по­же­лал от­крыть для всех это мно­го­цен­ное со­кро­ви­ще доб­ро­де­те­лей, ко­то­рым Он ре­шил обо­га­тить мир. Мол­ва о щед­ро­сти и ми­ло­сер­дии к бед­ным мо­ло­до­го кли­ри­ка рас­про­стра­ни­лась по го­ро­ду. Ар­хи­ерей по до­сто­ин­ству оце­нил си­я­ю­ще­го це­ло­муд­ри­ем юно­шу: вла­ды­ка ру­ко­по­ло­жил Ни­ко­лая в пре­сви­те­ры и по вну­ше­нию Свя­то­го Ду­ха про­ро­че­ски ска­зал на­ро­ду в церк­ви:

– Бра­тья! Я ви­жу но­вое солн­це, вос­хо­дя­щее над зем­лей. Бла­жен­но то ста­до, ко­то­рое удо­сто­ит­ся иметь его сво­им пас­ты­рем, ибо он упа­сет ду­ши за­блуд­ших, на­сы­тит их на па­жи­ти бла­го­че­стия и явит­ся ми­ло­серд­ным по­мощ­ни­ком в бе­дах и скор­бях.

Пре­по­доб­ный Ни­ко­лай, как мы уже зна­ем, с мла­ден­че­ских лет по­свя­тил свою жизнь бла­го­уго­жде­нию Бо­гу. На­учив­шись под­чи­нять ра­зу­му чув­ства и же­ла­ния, усерд­ный по­движ­ник стал пре­вы­ше стра­стей и гре­ха. Доб­ро­де­те­ли пас­ты­ря не оста­лись в те­ни – лю­ди на­ча­ли по­чи­тать Ни­ко­лая за его сми­рен­но­муд­рие и вос­хи­ща­лись стой­ким нра­вом это­го че­ло­ве­ка. Мно­же­ство на­ро­да сте­ка­лось к свя­то­му, и все по­лу­ча­ли от него уте­ше­ние и по­мощь. И он пас их в чи­сто­те серд­ца сво­е­го и ру­ка­ми муд­ры­ми во­дил их (Пс.77:71-72)[12].

Вско­ре Гос­подь при­го­то­вил ве­ли­ко­му све­то­чу до­стой­ную лам­па­ду. Все­дер­жи­те­лю бы­ло угод­но воз­ве­сти пре­сви­те­ра Ни­ко­лая в ар­хи­ерей­ское до­сто­ин­ство, дабы он, со­еди­нив власть со спра­вед­ли­во­стью, мог за­щи­тить ли­кий­скую паст­ву от коз­ней ви­ди­мых и неви­ди­мых вра­гов.

Смот­ре­ние Бо­жье муд­ро устра­и­ва­ет жизнь свя­то­го – Гос­подь при­вел Ни­ко­лая в Ми­ры[13], глав­ный го­род мит­ро­по­лии, как раз в то вре­мя, ко­гда скон­чал­ся пред­сто­я­тель Ли­кий­ской Церк­ви.

Ду­хо­вен­ство и на­род на­хо­ди­лись под вли­я­ни­ем уди­ви­тель­ной бо­го­угод­ной жиз­ни по­чив­ше­го ар­хи­епи­ско­па. Они хо­те­ли из­брать на его ме­сто че­ло­ве­ка, не усту­па­ю­ще­го преж­не­му вла­ды­ке в свя­то­сти и за­бо­те о де­лах мит­ро­по­лии. Дви­жи­мый Бо­же­ствен­ной рев­но­стью, один ар­хи­ерей пред­ло­жил со­брав­ше­му­ся ду­хо­вен­ству об­ра­тить­ся за по­мо­щью ко Гос­по­ду:

– Из­бра­ние епи­ско­па на пре­стол – де­ло Бо­жье­го устро­е­ния. Нам по­до­ба­ет со­вер­шить мо­лит­ву, а Гос­подь Сам от­кро­ет, кто до­сто­ин стать пред­сто­я­те­лем на­шей мит­ро­по­лии.

Муд­рый со­вет встре­тил все­об­щее одоб­ре­ние. Еди­но­ду­шие бы­ло пол­ным, слов­но каж­дый и ра­нее дер­жал­ся этой мыс­ли. Гос­подь внял их усерд­ной мо­лит­ве, и в ноч­ном ви­де­нии Го­лос свы­ше по­ве­лел од­но­му из участ­ни­ков со­бо­ра:

– От­правь­ся ра­но утром в храм и встань в при­тво­ре. Кто пер­вым при­дет в цер­ковь, тот и есть Мой из­бран­ник; при­ми­те его с че­стью и по­ставь­те в ар­хи­епи­ско­пы – имя это­го му­жа Ни­ко­лай.

О Бо­же­ствен­ном по­ве­ле­нии ар­хи­ерей со­об­щил епи­ско­пам и кли­ри­кам, и они уси­ли­ли мо­лит­вы. Вла­ды­ка, удо­сто­ив­ший­ся от­кро­ве­ния, стал ожи­дать же­лан­но­го му­жа в при­тво­ре хра­ма.

На рас­све­те, по­сле уда­ров в би­ло, преж­де всех при­шел в цер­ковь по­двиг­ну­тый Ду­хом Свя­тым бо­го­бла­жен­ный Ни­ко­лай. Как толь­ко он по­явил­ся у две­ри хра­ма, ар­хи­ерей оста­но­вил его и спро­сил:

– Ча­до, как твое имя?

Свя­той крот­ко от­ве­тил епи­ско­пу:

– Имя мое Ни­ко­лай, я раб тво­ей свя­то­сти, вла­ды­ка.

Бла­го­че­сти­вей­ше­го ар­хи­пас­ты­ря по­ра­зил сми­рен­ный от­вет пра­вед­ни­ка. Он ура­зу­мел, что пе­ред ним тот са­мый муж, ко­то­ро­го Бог хо­чет по­ста­вить во гла­ве Ли­кий­ской Церк­ви, ибо знал: Гос­подь бла­го­во­лит к че­ло­ве­ку крот­ко­му и сми­рен­но­му. Ве­ли­ка бы­ла ра­дость вла­ды­ки, ко­гда ему от­кры­лось тай­ное со­кро­ви­ще. Тот­час со сло­ва­ми: «Сле­дуй за мною, ча­до» – ар­хи­ерей тор­же­ствен­но при­вел свя­то­го к епи­ско­пам, ко­то­рые с ра­до­стью при­ня­ли его. Мол­ва о пре­ду­ка­за­нии Бо­жьем быст­ро раз­нес­лась по го­ро­ду, и в церк­ви со­бра­лось мно­же­ство на­ро­да. Епи­ско­пы вы­ве­ли Ни­ко­лая на се­ре­ди­ну хра­ма, чтобы по­ка­зать лю­дям пас­ты­ря, по­слан­но­го Гос­по­дом. Вла­ды­ка, удо­сто­ив­ший­ся ви­де­ния, вос­клик­нул:

– Вот, бра­тья, муж, из­бран­ный Бо­гом пред­сто­я­те­лем Хри­сто­вой Церк­ви в Ли­кии. Не че­ло­ве­че­ской во­лей по­став­лен он над на­ми, но Сам Дух Свя­той вве­рил ему по­пе­че­ние о ду­шах на­ших. Под его управ­ле­ни­ем и муд­ры­ми на­став­ле­ни­я­ми не страш­но бу­дет нам пред­стать пе­ред Бо­гом в день Вто­ро­го при­ше­ствия Хри­сто­ва.

На­род с неиз­ре­чен­ной ра­до­стью слу­шал вла­ды­ку и го­ря­чо бла­го­да­рил Гос­по­да(*).

Пре­по­доб­ный Ни­ко­лай из­бе­гал мир­ской сла­вы. Об­ла­дая во­ис­ти­ну до­сто­хваль­ной скром­но­стью, он сна­ча­ла от­ка­зал­ся при­нять ар­хи­ерей­ский сан. Но ко­гда свя­той узнал об от­кро­ве­нии свы­ше, то усмот­рел в ви­де­нии яв­ное из­во­ле­ние Бо­жье на из­бра­ние и усту­пил усерд­ным моль­бам ду­хо­вен­ства и на­ро­да.

Со­бор епи­ско­пов со­вер­шил хи­ро­то­нию над пре­сви­те­ром Ни­ко­ла­ем, и все свет­ло празд­но­ва­ли об­ре­те­ние да­ро­ван­но­го Гос­по­дом иерар­ха(*). Так по спра­вед­ли­во­му Бо­жье­му вы­бо­ру все­б­ла­жен­ный Ни­ко­лай стал гла­вой слав­ной Мир­ли­кий­ской мит­ро­по­лии и вос­си­ял для Хри­сто­вой Церк­ви све­том ве­ры и бла­го­че­стия. С тех пор он оза­ря­ет спя­щих в но­чи неве­де­ния ни­чуть не ме­нее яр­чай­ше­го солн­ца, вос­хо­дя­ще­го над оке­а­ном.

В са­мом на­ча­ле ар­хи­ерей­ско­го слу­же­ния угод­ник Бо­жий так го­во­рил се­бе:

– Ни­ко­лай! При­ня­тый то­бой свя­ти­тель­ский сан тре­бу­ет от те­бя ино­го об­ра­за жиз­ни: от­ныне ты дол­жен жить не толь­ко ра­ди сво­е­го спа­се­ния, но преж­де все­го – для спа­се­ния дру­гих.

Же­лая на­учить паст­ву бла­го­че­стию, он не скры­вал уже, как рань­ше, свое доб­ро­де­тель­ное жи­тие. Те­перь его жизнь ста­ла от­кры­та для всех, но не ра­ди тще­сла­вия пе­ред людь­ми, а для их поль­зы и умно­же­ния сла­вы Бо­жьей, во ис­пол­не­ние слов Спа­си­те­ля: Так да све­тит свет ваш пред людь­ми, чтобы они ви­де­ли ва­ши доб­рые де­ла и про­слав­ля­ли От­ца ва­ше­го Небес­но­го (Мф.5:16). Доб­ры­ми де­ла­ми свя­ти­тель Ни­ко­лай во­ис­ти­ну стал об­раз­цом для вер­ных в сло­ве, в жи­тии, в люб­ви, в ду­хе, в ве­ре, в чи­сто­те (1 Тим 4. 12).

Вско­ре по­сле из­бра­ния пред­сто­я­те­лем мит­ро­по­лии Ни­ко­лай Мир­ли­кий­ский со­звал По­мест­ный Со­бор, на ко­то­ром шла речь о по­ло­же­нии кли­ра и всей Церк­ви. Со­бор при­нял ряд муд­рых по­ста­нов­ле­ний и со­зы­вал­ся свя­ти­те­лем еже­год­но в пер­вый день сен­тяб­ря[14].

Ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай был кро­ток нра­вом, незло­бив и сми­рен ду­хом. Он оде­вал­ся очень про­сто и скром­но – в одеж­дах иерар­ха не бы­ло ни­ка­ких укра­ше­ний. По­ве­де­ние вла­ды­ки от­ли­ча­лось выс­шей сдер­жан­но­стью и стро­го­стью[15]. По древ­не­му пре­да­нию, бо­го­бла­жен­ный Ни­ко­лай имел ан­гель­ский лик, ис­пол­нен­ный свя­то­сти и бла­го­да­ти. От него ис­хо­ди­ло некое пре­свет­лое си­я­ние, как от ли­ца про­ро­ка Бо­жье­го Мо­и­сея[16].

Став ар­хи­ере­ем, он про­дол­жал пи­тать­ся толь­ко пост­ной пи­щей один раз в сут­ки, и то ве­че­ром. В те­че­ние всей жиз­ни вла­ды­ка не ел мя­са[17]. Ужин свя­ти­те­ля ча­сто пре­ры­вал­ся или от­ме­нял­ся из-за его при­выч­ки быть до­ступ­ным лю­дям, нуж­да­ю­щим­ся в по­мо­щи и со­ве­те.

Весь день свя­той про­во­дил в тру­дах и мо­лит­вах, но две­ри его до­ма не за­кры­ва­лись ни для ко­го – он все­гда вы­слу­ши­вал прось­бы лю­дей и по­мо­гал им. Вла­ды­ка для всех стал ве­ли­ким бла­го­де­те­лем: си­ро­там – отец, ни­щим – ми­ло­сти­вый по­да­тель, пла­чу­щим – уте­ши­тель, оби­жен­ным – за­щит­ник. Та­ко­вы бы­ли пер­вые де­я­ния свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, та­ко­вы пер­вые зна­ки его ар­хи­пас­тыр­ско­го по­со­ха.

Но за­вист­ли­вое око дья­во­ла не мо­жет спо­кой­но смот­реть на про­цве­та­ние бла­го­че­стия. Враг ро­да че­ло­ве­че­ско­го все­гда ста­ра­ет­ся при­чи­нить вред Хри­сто­вой Церк­ви. И на этот раз он не оста­вил ее в по­кое. Злой де­мон все­лил­ся в ца­рей, дер­жав­ших ски­петр Рим­ской им­пе­рии, и на­ча­лось ярост­ное го­не­ние на Цер­ковь: по­всю­ду бы­ли разо­сла­ны ука­зы им­пе­ра­то­ров Дио­кле­ти­а­на и Мак­си­ми­а­на(*) пред­пи­сы­ва­ю­щие хри­сти­а­нам от­речь­ся от ве­ры в Еди­но­го Бо­га и по­кло­нить­ся идо­лам. Всех не же­ла­ю­щих по­ви­но­вать­ся ожи­да­ли око­вы, тем­ни­цы, страш­ные пыт­ки и, на­ко­нец, лю­тая смерть. Эта ды­ша­щая зло­бой бу­ря вско­ре до­стиг­ла го­ро­да Ми­ры.

Несмот­ря на го­не­ния, ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай про­дол­жал дерз­но­вен­но ис­по­ве­до­вать Ис­тин­но­го Бо­га и был го­тов по­стра­дать за Хри­ста. За это пер­вые лю­ди го­ро­да при­ка­за­ли схва­тить свя­ти­те­ля и бро­сить в тюрь­му. Нече­сти­вые му­чи­те­ли при­го­во­ри­ли вер­но­го слу­жи­те­ля Бо­жье­го к око­вам, ды­бе и дру­гим пыт­кам[18]. Свя­той Ни­ко­лай до­воль­но дол­го про­был в тем­ни­це[19]. Вме­сте с дру­ги­ми хри­сти­а­на­ми он му­же­ствен­но пре­тер­пе­вал тяж­кие стра­да­ния, го­лод, жаж­ду и тю­рем­ную тес­но­ту. Свя­ти­тель пе­ре­но­сил тя­го­ты за­то­че­ния с та­ким до­сто­ин­ством, с ка­ким дру­гой че­ло­век при­ни­ма­ет ве­щи от­рад­ные и же­лан­ные. Бла­жен­ный Ни­ко­лай со­вер­шил по­двиг, рав­ный его пред­ше­ствен­ни­кам – свя­тым му­че­ни­кам Кри­с­кен­ту, Ди­о­ско­ри­ду и Ни­ко­клу[20]. Как и они, рев­но­стью о Хри­сте свя­ти­тель укра­сил се­бя му­че­ни­че­ским вен­цом!

Слав­ный пас­тырь по­ил тем­нич­ных со­уз­ни­ков во­да­ми бла­го­че­стия и пи­тал сло­вом Бо­жьим. Мно­гие из за­клю­чен­ных до кон­ца бы­ли твер­ды­ми в ис­по­ве­да­нии ве­ры, стра­да­ли и уми­ра­ли за ис­ти­ну, вдох­нов­лен­ные на­став­ле­ни­я­ми бо­го­муд­ро­го Ни­ко­лая. Са­мо­го же свя­ти­те­ля Гос­подь со­хра­нил во вре­мя Дио­кле­ти­а­но­ва го­не­ния, ибо див­но­му из­бран­ни­ку Хри­сто­ву за его де­я­ния и чу­до­тво­ре­ния пред­сто­я­ло стать ве­ли­ким стол­пом Церк­ви, све­ти­лом, оза­рив­шим всю все­лен­ную лу­ча­ми доб­ро­де­те­лей.

Убе­див­шись, что же­сто­кость по от­но­ше­нию к хри­сти­а­нам не при­во­дит к же­лан­ным ре­зуль­та­там, им­пе­ра­тор Мак­си­ми­ан ока­зал им снис­хож­де­ние и да­ро­вал неко­то­рую сво­бо­ду[21]. Свя­той Ни­ко­лай был осво­бож­ден из тем­ни­цы(*). Го­род Ми­ры встре­тил его как му­че­ни­ка, при­няв­ше­го бес­кров­ный ве­нец[22], а свя­ти­тель, но­ся в се­бе Бо­же­ствен­ную бла­го­дать, сно­ва стал ис­це­лять лю­дей от стра­стей и неду­гов. Ли­кий­цы про­слав­ля­ли бла­жен­но­го Ни­ко­лая, ди­ви­лись ему, и все лю­би­ли сво­е­го ар­хи­пас­ты­ря, ибо он си­ял чи­сто­той серд­ца, слу­жа Гос­по­ду в свя­то­сти и прав­де пред Ним, во все дни жиз­ни (Лк.1:75).

Но не раз еще воз­об­нов­ля­лись го­не­ния на хри­сти­ан в во­сточ­ной ча­сти им­пе­рии, до той по­ры по­ка с по­мо­щью Бо­жьей рав­ноап­о­столь­ный царь Кон­стан­тин одер­жал окон­ча­тель­ную по­бе­ду над со­пра­ви­те­лем Ли­ки­ни­ем, ибо че­ло­ве­ко­лю­би­вый Бог, взи­рая с небес, со­кру­ша­ет и гу­бит все ски­пет­ры нече­стия. Толь­ко то­гда для всех хри­сти­ан на­сту­пи­ла тишь по­сле нена­стья и вос­си­я­ло солн­це.

Муд­рый царь знал, Кто да­ро­вал ему власть над всей Рим­ской дер­жа­вой. По­сле по­бе­ды над Ли­ки­ни­ем он по­ве­лел и на Во­сто­ке им­пе­рии осво­бо­дить из тю­рем за­клю­чен­ных там хри­сти­ан, вер­нуть им хра­мы и цер­ков­ное иму­ще­ство. Епи­скоп Ке­са­рий­ский Ев­се­вий Пам­фил пи­сал: «У нас, воз­ла­гав­ших свою на­деж­ду на Хри­ста, Сы­на Бо­жье­го, ра­дость бы­ла неска­зан­ная; каж­дое ме­сто, еще недав­но опу­сто­шен­ное нече­сти­ем ти­ра­нов, ды­ша­ло див­ным ли­ко­ва­ни­ем, слов­но ожи­вая по­сле дли­тель­ной смер­тель­ной за­ра­зы; мы ви­де­ли, как от ос­но­ва­ния под­ни­ма­лись церк­ви, воз­но­сясь на недо­ся­га­е­мую вы­со­ту в кра­со­те боль­шей, чем у церк­вей, раз­ру­шен­ных преж­де»(*).

В Ми­рах, как и в дру­гих го­ро­дах Рим­ской им­пе­рии, оста­ва­лось мно­го язы­че­ских свя­ти­лищ(*). Часть го­ро­жан на свою по­ги­бель про­дол­жа­ла по­се­щать их и при­но­сить жерт­вы идо­лам. По­чи­та­ние ли­кий­ца­ми лож­ных бо­гов силь­но огор­ча­ло ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая. Во вре­мя прав­ле­ния им­пе­ра­то­ров-языч­ни­ков, ко­неч­но, не мог­ло быть и ре­чи об уни­что­же­нии бо­го­про­тив­ных ка­пищ. Но те­перь, поль­зу­ясь бла­го­во­ле­ни­ем к Хри­сто­вой Церк­ви Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го, ар­хи­ерей Бо­га Выш­не­го стал раз­ру­шать идоль­ские хра­мы[23] и очи­щать го­род от язы­че­ской сквер­ны.

Так, во­юя с ду­ха­ми зла, все­слав­ный иерарх при­шел в свя­ти­ли­ще Ар­те­ми­ды[24]. Это ве­ли­че­ствен­ное со­ору­же­ние кра­со­той и раз­ме­ра­ми пре­вос­хо­ди­ло все осталь­ные и бы­ло лю­би­мым при­бе­жи­щем де­мо­нов. Рев­ност­ный за­щит­ник бла­го­че­стия Ни­ко­лай раз­ру­шил храм Ар­те­ми­ды до са­мо­го ос­но­ва­ния. Лу­ка­вые ду­хи, ис­пус­кая вопли, бе­жа­ли из сво­е­го жи­ли­ща, по­беж­ден­ные мо­лит­вен­ным ору­жи­ем во­и­на Хри­сто­ва Ни­ко­лая.

В го­ды цар­ство­ва­ния бо­го­лю­би­во­го им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на враг ро­да че­ло­ве­че­ско­го ли­шил­ся гос­под­ства над мно­же­ством суе­вер­ных языч­ни­ков, но не пре­кра­тил зло­коз­нен­ных на­па­де­ний на Цер­ковь, сея пле­ве­лы ере­сей, ко­то­рые быст­ро воз­рас­та­ли и при­во­ди­ли к раз­но­гла­си­ям, раз­ди­рав­шим Хри­сто­ву Цер­ковь. Нетвер­дые в ве­ре пас­ты­ри пре­да­ва­лись ум­ство­ва­ни­ям, а непра­вые ум­ство­ва­ния от­да­ля­ют от Бо­га (Прем.1:3). Они ста­ли ви­нов­ни­ка­ми рас­про­стра­не­ния лож­ных уче­ний.

Осо­бен­но опас­ным ока­зал­ся рас­кол, по­рож­ден­ный Ари­ем. Эта па­губ­ная ересь, ари­ан­ство, стре­ми­тель­но рас­пол­за­лась по­всю­ду и вво­ди­ла мно­гих хри­сти­ан в за­блуж­де­ние. Цер­ковь бла­го­че­сти­во учи­ла, что у Свя­той Тро­и­цы Ипо­ста­си од­ной при­ро­ды и од­ной сущ­но­сти, и Сын и Свя­той Дух рав­ны От­цу. Она про­воз­гла­ша­ла три Ипо­ста­си рав­но­силь­ны­ми и рав­но­бо­же­ствен­ны­ми, не сли­вая и не сме­ши­вая их, но и не раз­де­ляя на три чу­же­род­ные. Од­на­ко ари­ане утвер­жда­ли, что Хри­стос – мень­ший Бог, чем Бог Отец, и име­ет иную сущ­ность, а Свя­той Дух под­чи­нен Им.

Ли­кий­ская мит­ро­по­лия бла­го­да­ря бди­тель­но­му по­пе­че­нию ве­ли­ко­го на­став­ни­ка Ни­ко­лая не под­пу­сти­ла к се­бе эту пор­чу, от­бро­сив ее, как смер­то­нос­ный яд.

Ог­нен­ной про­по­ве­дью свя­ти­тель, слов­но ме­чом, с кор­нем от­се­кал во­ин­ствен­ный Ари­ев рас­кол вме­сте с са­вел­ли­ан­ской и дру­ги­ми ере­ся­ми. Ис­по­вед­ник Хри­ста Ни­ко­лай счи­тал сло­во Бо­жье пер­вым и са­мым дей­ствен­ным сред­ством для об­ра­ще­ния ере­ти­ков. Свя­ти­тель Ан­дрей Крит­ский по­вест­ву­ет(*), как ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай вра­зу­мил од­но­го из от­ступ­ни­ков. Од­на­жды за­бот­ли­вый пас­тырь, осмат­ри­вая ло­зы ви­но­гра­да Хри­сто­ва, встре­тил мар­ки­о­нит­ско­го епи­ско­па Фе­о­гния. Бо­го­муд­рый Ни­ко­лай сло­ва­ми Свя­щен­но­го Пи­са­ния изоб­ли­чал за­блуж­де­ния мар­ки­о­ни­тов до тех пор, по­ка не об­ра­тил вла­ды­ку к ис­тине. Фе­о­г­ний от­рек­ся от ере­си, но его са­мо­лю­бие бы­ло ущем­ле­но. Ве­ли­ко­душ­ный иерарх за­ме­тил, что епи­скоп силь­но раз­дра­жен, и, воз­вы­сив го­лос, про­из­нес:

– Солн­це да не зай­дет во гне­ве ва­шем (Еф.4:26). Брат мой! По­ми­рим­ся.

Кро­то­стью и сми­ре­ни­ем ар­хи­ерей Бо­жий Ни­ко­лай об­ра­тил к пра­во­слав­ной ве­ре епи­ско­па Фе­о­гния и мно­гих дру­гих от­ступ­ни­ков. Но он мог быть и гроз­ным, ес­ли ере­тик, упор­ствуя в за­блуж­де­ни­ях, оскорб­лял Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста, как это слу­чи­лось на Со­бо­ре в Ни­кее[25].

Свя­той рав­ноап­о­столь­ный им­пе­ра­тор Кон­стан­тин, же­лая во­дво­рить в Церк­ви мир, по­ве­лел со­звать в 325 го­ду Все­лен­ский Со­бор. Ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай, как гла­ва Ли­кий­ской мит­ро­по­лии, непре­мен­но дол­жен был участ­во­вать в его ра­бо­те(*).

На Со­бо­ре свя­тые от­цы[26] из­ло­жи­ли незыб­ле­мые ос­но­вы пра­во­слав­ной ве­ры и пре­да­ли про­кля­тию ари­ан­скую ересь. Мно­гие из них утвер­жда­ли Пра­во­сла­вие си­лой сво­е­го про­све­ще­ния, а Ни­ко­лай за­щи­щал ве­ру са­мой ве­рой: он го­во­рил, что хри­сти­ане на­чи­ная от апо­сто­лов неиз­мен­но ве­ро­ва­ли в Бо­же­ство Иису­са Хри­ста и ни­ко­гда не при­ни­жа­ли Его Ипо­стась. Свя­ти­тель про­сла­вил­ся на Со­бо­ре осо­бым рве­ни­ем по ис­ко­ре­не­нию ере­сей и утвер­жде­нию пра­во­слав­ной ве­ры. За это Цер­ковь на­зы­ва­ет его «ве­ли­ким бла­го­че­стия стол­пом, твер­дым пра­во­сла­вия укреп­ле­ни­ем, ме­чом, пле­ве­лы пре­ле­сти по­се­ка­ю­щим»(*).

Один из ино­ков Сту­дий­ско­го мо­на­сты­ря по­вест­ву­ет о дерз­но­вен­ном по­ступ­ке на Со­бо­ре вер­но­го слу­жи­те­ля Хри­сто­ва[27]:

– На за­се­да­нии Со­бо­ра Ни­ко­лай, во­оду­шев­лен­ный рев­но­стью о Гос­по­де, не стер­пев ари­ан­ско­го бо­го­хуль­ства, уда­рил ере­ти­ка по ще­ке. От­цы со­чли дерз­ким этот по­сту­пок. Ни­ко­лай был ли­шен ар­хи­ерей­ско­го са­на и за­клю­чен в тем­ни­цу[28].

Но Сам Хри­стос и Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца одоб­ри­ли Бо­же­ствен­ную рев­ность слав­но­го по­бор­ни­ка ис­ти­ны[29]. Они яви­лись в тем­ни­цу и вру­чи­ли ему Еван­ге­лие и свя­ти­тель­ский омо­фор. В это же вре­мя несколь­ко от­цов Со­бо­ра удо­сто­и­лись див­но­го ви­де­ния. Вла­ды­ки узре­ли за­клю­чен­но­го в тюрь­му Ни­ко­лая. С ле­вой сто­ро­ны от бла­жен­но­го уз­ни­ка сто­ял Спа­си­тель, по­да­ю­щий ему Еван­ге­лие, а с пра­вой – Бо­го­ро­ди­ца, воз­ла­га­ю­щая на него свя­ти­тель­ский омо­фор. Ар­хи­ереи от­пра­ви­лись в тем­ни­цу и уви­де­ли Ни­ко­лая, об­ла­чен­но­го в омо­фор, с Еван­ге­ли­ем в ру­ке. От­цы Со­бо­ра по­ня­ли, что дерз­но­ве­ние му­же­ствен­но­го иерар­ха бы­ло угод­но Бо­гу. Свя­то­го немед­лен­но осво­бо­ди­ли из за­клю­че­ния, воз­вра­ти­ли ему ар­хи­ерей­ский сан и воз­да­ли по­че­сти как угод­ни­ку Бо­жье­му.

По окон­ча­нии Со­бо­ра свя­ти­тель вер­нул­ся к сво­ей пастве и пре­по­дал все­му на­ро­ду при­ня­тый в Ни­кее Сим­вол пра­во­слав­ной ве­ры. В Ли­кии вер­ный слу­жи­тель Жи­во­на­чаль­ной Тро­и­цы пре­сек в са­мом корне ере­ти­че­ские ум­ство­ва­ния, а упор­ству­ю­щих ере­ти­ков про­гнал. Бла­го­ра­зум­ный зем­ле­де­лец от­би­ра­ет луч­шие зер­на и вы­бра­сы­ва­ет сор­ня­ки. Так муд­рый Ни­ко­лай – се­я­тель на ни­ве Хри­сто­вой – на­пол­нял ду­хов­ную жит­ни­цу пло­да­ми доб­ро­де­те­лей, пле­ве­лы же ере­ти­че­ской пре­ле­сти да­ле­ко от­ме­тал от пше­ни­цы Гос­под­ней. По­это­му Цер­ковь на­зы­ва­ет его «ло­па­той, раз­ве­ва­ю­щей Ари­е­вы пле­вель­ные уче­ния»(*).

Доб­рый пас­тырь Хри­стов имел ве­ли­кое по­пе­че­ние о сво­ем оте­че­стве. Он не толь­ко ду­хов­но окорм­лял Ли­кию, но все­гда неза­мед­ли­тель­но при­хо­дил на по­мощь и спа­сал ее от, ка­за­лось бы, неми­ну­е­мой бе­ды. По ми­ло­сти Бо­жьей со­хра­ни­лись древ­ние ру­ко­пис­ные по­вест­во­ва­ния о де­я­нии свя­ти­те­ля, за­щи­тив­ше­го свою паст­ву от неспра­вед­ли­вой по­да­ти[30].

Ныне по­ве­да­ем чи­та­те­лю об этом пре­чуд­ном де­я­нии, дабы на­пом­нить, на ко­го на­до упо­вать и к ко­му об­ра­щать­ся, ко­гда на­род разо­ря­ет­ся и го­ло­да­ет от непо­силь­но­го бре­ме­ни на­ло­гов.

Им­пе­ра­тор Кон­стан­тин, став еди­но­власт­ным пра­ви­те­лем всей Рим­ской дер­жа­вы, ре­шил воз­двиг­нуть но­вую хри­сти­ан­скую сто­ли­цу – ве­ли­че­ствен­ный го­род Кон­стан­ти­но­поль(*). Осу­ществ­ле­ние бла­го­че­сти­во­го за­мыс­ла Ва­силев­са по­тре­бо­ва­ло огром­ных средств. По­сколь­ку по­до­шел срок оче­ред­ной пе­ре­пи­си на­се­ле­ния и зе­мель­ных на­де­лов, во все про­вин­ции бы­ли по­сла­ны пе­ре­пис­чи­ки для по­вы­ше­ния на­ло­го­вых сбо­ров(*). В Ми­ры так­же при­был цар­ский чи­нов­ник. Этот че­ло­век ока­зал­ся хит­рым и лжи­вым; он из чув­ства непри­яз­ни к ли­кий­цам и же­ла­ния вы­слу­жить­ся пе­ред мо­нар­хом силь­но за­вы­сил по­дать, за­пи­сав в им­пе­ра­тор­ские ко­дек­сы на­лог в де­сять ты­сяч сто пять­де­сят два со­ли­да. Так над го­ро­дом на­вис­ли чер­ные ту­чи. Вско­ре они по­ро­ди­ли страш­ную бу­рю, опу­сто­шив­шую род­ную епар­хию свя­ти­те­ля Ни­ко­лая. Ибо непо­мер­ная по­дать разо­ря­ет на­род, слов­но ура­ган или по­жар.

Ко­гда указ о раз­ме­ре на­ло­гов был утвер­жден в Кон­стан­ти­но­по­ле, дру­гой цар­ский са­нов­ник от­пра­вил­ся в Ми­ры с во­ен­ным от­ря­дом со­би­рать по­дать. При­быв в го­род, он по­нял: взыс­кать уста­нов­лен­ную сум­му для каз­ны им­пе­ра­то­ра бу­дет крайне слож­но. Весь ве­чер и всю ночь чи­нов­ник раз­мыш­лял, как ему дей­ство­вать, и ре­шил про­явить твер­дость и да­же же­сто­кость при ис­пол­не­нии им­пе­ра­тор­ско­го ука­за. Утром сбор­щик на­ло­гов вос­сел на три­бу­на­ле и на­чал взи­мать по­дать. Тре­буя день­ги, он силь­но уни­жал на­род, уни­жал вплоть до страш­ных оскорб­ле­ний. Изо дня в день он так угне­тал го­ро­жан по­бо­ра­ми, так при­тес­нял всех, что об­рек ли­кий­цев на ра­зо­ре­ние и го­лод.

Кто мог за­щи­тить Ми­ры от край­ней ни­ще­ты и убе­дить мо­нар­ха сни­зить непо­мер­ную по­дать? Сла­ва о свя­том угод­ни­ке Бо­жьем Ни­ко­лае уже рас­про­стра­ни­лась по всей им­пе­рии; со вре­ме­ни I Все­лен­ско­го Со­бо­ра им­пе­ра­тор Кон­стан­тин знал свя­ти­те­ля и по­чи­тал его. По­это­му всю свою на­деж­ду ли­кий­цы воз­ло­жи­ли на ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая. По­доб­но то­му, как тер­пя­щий бед­ствие ко­рабль устрем­ля­ет­ся к ти­хой спа­си­тель­ной га­ва­ни, жи­те­ли го­ро­да Ми­ры по­спе­ши­ли к муд­ро­му ар­хи­ерею Бо­жье­му. Они при­па­ли к его но­гам и со сле­за­ми про­си­ли на­пи­сать пись­мо бла­го­че­сти­вей­ше­му Го­су­да­рю о бе­де, слу­чив­шей­ся с ни­ми, умо­лить са­мо­держ­ца сжа­лить­ся и умень­шить на­ло­го­вое бре­мя. Ча­до­лю­би­вый отец Ни­ко­лай неза­мед­ли­тель­но от­клик­нул­ся на прось­бу о по­мо­щи сво­ей уни­жен­ной и бед­ству­ю­щей паст­вы.

– Де­ти мои воз­люб­лен­ные, – про­из­нес доб­рый пас­тырь, – я не толь­ко на­пи­шу мо­нар­ху, но и сам по­еду в Кон­стан­ти­но­поль к на­ше­му хри­сто­лю­би­во­му им­пе­ра­то­ру и бу­ду упра­ши­вать его сни­зить по­дать, ко­то­рой чи­нов­ник об­ло­жил Ми­ры из нена­ви­сти и враж­ды к его жи­те­лям.

Вла­ды­ка по­мо­лил­ся и по­сле недол­гих при­го­тов­ле­ний от­пра­вил­ся в путь. Слав­ный за­ступ­ник Ни­ко­лай при­был в Кон­стан­ти­но­поль позд­но ве­че­ром и оста­но­вил­ся при церк­ви Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы[31]. Там, вку­сив немно­го пи­щи с бра­ти­ей, свя­ти­тель всю ночь в хра­ме мо­лил Гос­по­да смяг­чить серд­це Ва­силев­са.

На рас­све­те епи­ско­пы(*), на­хо­див­ши­е­ся в Кон­стан­ти­но­по­ле, уже зна­ли о при­бы­тии в сто­ли­цу зна­ме­ни­то­го иерар­ха Ни­ко­лая. Они при­шли со све­ча­ми и ка­диль­ни­ца­ми в храм Все­чест­ной Вла­ды­чи­цы на­шей Бо­го­ро­ди­цы и воз­да­ли угод­ни­ку Бо­жье­му по­до­ба­ю­щую честь. Ар­хи­ереи при­па­ли к но­гам свя­то­го, про­ся у него бла­го­сло­ве­ния. Пре­по­доб­ный Ни­ко­лай об­нял каж­до­го из них и по­же­лал всем ми­ра. За­тем вла­ды­ки се­ли. Свя­ти­тель стал бе­се­до­вать с епи­ско­па­ми и по­ве­дал им о же­сто­ком при­тес­не­нии на­ро­да в Ли­кии цар­ски­ми са­нов­ни­ка­ми.

На­стал час слу­же­ния Бо­же­ствен­ной Ли­тур­гии. Ар­хи­ереи по­про­си­ли все­слав­но­го Ни­ко­лая воз­гла­вить служ­бу. Во вре­мя Та­ин­ства, ко­гда бо­го­нос­ный отец про­из­нес: «Свя­тая свя­тым», все в ал­та­ре уви­де­ли, как из его уст вы­шло ог­нен­ное пла­мя. С ве­ли­ким стра­хом они про­сла­ви­ли Бо­га, тво­ря­ще­го чу­де­са через Сво­их угод­ни­ков. На­род, со­брав­ший­ся в хра­ме, при­ча­стил­ся Бо­же­ствен­ных Тайн из ан­гель­ских рук све­то­ча Хри­сто­ва. По окон­ча­нии Ли­тур­гии ми­ряне разо­шлись по до­мам, а вла­ды­ки и кли­ри­ки оста­лись со все­ми лю­би­мым Ни­ко­ла­ем и с ра­до­стью про­ве­ли с ним весь день. Ве­че­ром они сно­ва со­вер­ши­ли бо­го­слу­же­ние, за­тем дол­го бе­се­до­ва­ли со свя­тым и, пре­кло­нив го­ло­вы, дре­ма­ли до рас­све­та.

Утром ве­ли­кий за­ступ­ник по­мо­лил­ся и от­пра­вил­ся в цар­ский дво­рец. Им­пе­ра­то­ру до­ло­жи­ли о при­бы­тии Мир­ли­кий­ско­го ар­хи­епи­ско­па. Го­су­дарь по­ве­лел про­пу­стить к нему вла­ды­ку. Пре­по­доб­ный слу­жи­тель Хри­стов во­шел в трон­ный зал и уви­дел са­мо­держ­ца, вос­се­дав­ше­го на троне. Солн­це сквозь ок­но бро­са­ло лу­чи на ли­цо мо­нар­ха и сле­пи­ло ему гла­за. Чу­до­тво­рец Ни­ко­лай снял со сво­их плеч ман­тию и на­ки­нул ее на сол­неч­ный луч, за­те­нив ли­цо им­пе­ра­то­ра. И, о, чу­до! Ман­тия не упа­ла. Все уви­де­ли, как она ви­сит в воз­ду­хе на сол­неч­ном лу­че, ни­чем не под­дер­жи­ва­е­мая. Кон­стан­тин был по­ра­жен.

Он встал с тро­на, с тре­пе­том по­кло­нил­ся свя­то­му, об­ло­бы­зал его и спро­сил:

– Раб Бо­га Выш­не­го, что при­ве­ло те­бя к нам?

– Вла­ды­ка все­лен­ной, – крот­ко про­из­нес мё­до­ре­чи­вый Ни­ко­лай, – ми­ло­стью Бо­жьей ныне весь род хри­сти­ан­ский управ­ля­ет­ся тво­ей спра­вед­ли­вой дес­ни­цей. В дни тво­е­го цар­ство­ва­ния хри­сти­ане из­бав­ле­ны от на­си­лия и непре­стан­но воз­но­сят за те­бя мо­лит­вы. Мы, ли­кий­цы, сми­рен­но взи­рая на Хри­ста, Ис­тин­но­го Бо­га, так­же про­сим Его по­мочь те­бе по­беж­дать ино­вер­ных вра­гов и во всем со­пут­ство­вать тво­ей дер­жа­ве. Ко­гда мы, о, бла­го­че­сти­вей­ший им­пе­ра­тор, бла­го­да­ри­ли за те­бя Гос­по­да, ра­до­ва­лись и ли­ко­ва­ли, ко­вар­ный враг ро­да че­ло­ве­че­ско­го по­ме­шал нам жить в ми­ре и сла­вить Все­силь­но­го Бо­га, да­ро­вав­ше­го те­бе цар­ство.

– Что же слу­чи­лось в Ли­кии? – спро­сил Кон­стан­тин.

– Вла­ды­ка са­мо­дер­жец! Во вре­мя пе­ре­пи­си сто­лич­ный чи­нов­ник из-за нена­ви­сти и нера­зум­но­го со­пер­ни­че­ства то ли со мной, то ли с кем-то из жи­те­лей го­ро­да ре­шил при­чи­нить зло мо­ей пастве. По на­у­ще­нию дья­во­ла он об­ло­жил по­да­тью в де­сять ты­сяч сто пять­де­сят два со­ли­да на­шу бед­ную епар­хию и убе­дил твое ве­ли­че­ство утвер­дить этот непо­мер­ный на­лог. А дру­гой чи­нов­ник, по­слан­ный в Ми­ры со­би­рать по­дать, под­верг го­ро­жан силь­ным при­тес­не­ни­ям и на­ка­за­ни­ям, тре­буя ее упла­ты. Мно­гие ли­кий­цы ра­зо­ре­ны, впа­ли в край­нюю ни­ще­ту и стра­да­ют от го­ло­да. По­это­му бе­да за­ста­ви­ла ме­ня об­ра­тить­ся к тво­ей бла­го­че­сти­вой вла­сти. Про­шу, о, им­пе­ра­тор, вос­ста­но­ви спра­вед­ли­вость в на­шей мит­ро­по­лии.

Го­су­дарь с вол­не­ни­ем слу­шал епи­ско­па из Ли­кии. Все это вре­мя ман­тия ар­хи­ерея ви­се­ла на сол­неч­ном лу­че. Кон­стан­тин снял ман­тию, сво­и­ми цар­ски­ми ру­ка­ми на­дел ее на пле­чи угод­ни­ка Бо­жье­го и по­са­дил вы­со­ко­чти­мо­го го­стя око­ло се­бя на­про­тив тро­на(*).

– Свя­той вла­ды­ка, – об­ра­тил­ся к чу­до­твор­цу Ни­ко­лаю хри­сто­лю­би­вый им­пе­ра­тор. Ни­ще­та и го­лод в Ми­рах за­ста­ви­ли те­бя прий­ти к нам с хо­да­тай­ством о сни­же­нии на­ло­га. Твоя прось­ба о бед­ству­ю­щем на­ро­де услы­ша­на на­ми. Ра­ди тво­ей свя­то­сти, дабы Гос­подь со­хра­нил бла­го­по­лу­чие всей дер­жа­вы, я при­ка­жу уба­вить на­лог до сум­мы, ко­то­рую ты на­зо­вешь.

– На сколь­ко Бог по­двигнет твое цар­ское ве­ли­ко­ду­шие, на столь­ко и со­кра­ти на­лог, – крот­ко от­ве­тил Ни­ко­лай.

Са­мо­дер­жец при­ка­зал про­то­но­та­рию и хар­ту­ля­рию Фе­о­до­сию при­не­сти лист и на­пи­сать:

– Жи­те­ли Мир долж­ны еже­год­но вы­пла­чи­вать на­лог в сто со­ли­дов. От осталь­ной по­да­ти на­ше ве­ли­че­ство осво­бож­да­ет го­род по прось­бе за бед­ных пре­по­доб­но­го Ни­ко­лая.

Кон­стан­тин под­пи­сал до­ку­мент ки­но­ва­рью, скре­пил его зо­ло­той пе­ча­тью и вру­чил хри­со­вул свя­ти­те­лю. Бла­го­че­сти­вый мо­нарх по­про­сил про­ще­ния у ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая. Го­су­да­рю бы­ло стыд­но, ибо он по неве­де­нию до­пу­стил неспра­вед­ли­вое при­тес­не­ние Ли­кии. А ар­хи­ерей Бо­жий стал мо­лить­ся за им­пе­ра­то­ра и бла­го­да­рить его за ока­зан­ную ми­лость.

По­ки­нув цар­ский дво­рец, слав­ный иерарх вер­нул­ся в храм Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы и сно­ва с го­ря­чей мо­лит­вой об­ра­тил­ся ко Гос­по­ду. Про­зор­ли­вый вла­ды­ка пред­ви­дел, что са­нов­ни­ки Ва­силев­са бу­дут недо­воль­ны зна­чи­тель­ным сни­же­ни­ем на­ло­га с ли­кий­цев и по­ста­ра­ют­ся уго­во­рить Кон­стан­ти­на не де­лать это­го. Ес­ли же до­ку­мент ока­жет­ся в Ли­кии и бу­дет там об­на­ро­до­ван, то са­мо­дер­жец не станет ме­нять свое ре­ше­ние. Но как по­ско­рее до­ста­вить гра­мо­ту в Ми­ры? Ведь са­мый быст­ро­ход­ный ко­рабль мо­жет до­плыть до ан­дри­ак­ской[32] при­ста­ни го­ро­да не мень­ше, чем за шесть дней. По­это­му всю свою на­деж­ду бди­тель­ный по­пе­чи­тель Ли­кии Ни­ко­лай воз­ло­жил на Бо­га, ко­то­рый все­гда вни­мал мо­лит­вам ве­ли­ко­го пра­вед­ни­ка. Он на­шел в хра­ме по­лую трост­ни­ко­вую тру­боч­ку, вло­жил в нее хри­со­вул, за­пе­ча­тал его и от­пра­вил­ся к мо­рю. На бе­ре­гу свя­той Ни­ко­лай об­ра­тил­ся к Твор­цу и Про­мыс­ли­те­лю:

– Бо­же Выш­ний, Си­дя­щий на хе­ру­ви­мах и Взи­ра­ю­щий на без­дны. Пе­ред То­бой тре­пе­щут небо, зем­ля и мо­ре. Все со­тво­рен­ное по­ви­ну­ет­ся Тво­ей гроз­ной во­ле! Услышь, Вла­ды­ко, ра­ба Тво­е­го. Со­хра­ни эту гра­мо­ту це­лой и невре­ди­мой и до­ставь ее к бе­ре­гу Ан­дри­а­ки, дабы во ве­ки ве­ков про­слав­ля­лось Твое Свя­тое и Пре­бла­го­сло­вен­ное Имя.

За­тем чу­до­тво­рец Ни­ко­лай бро­сил в мо­ре до­ку­мент, за­пе­ча­тан­ный в стеб­ле трост­ни­ка, и про­из­нес:

– Во имя Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста, пусть хри­со­вул плы­вет к бе­ре­гам Ли­кии и кли­ри­ки на­шей церк­ви по­лу­чат его.

Все­дер­жи­тель­ной си­лой Неви­ди­мо­го Бо­га трост­ник с дра­го­цен­ной гра­мо­той в тот же час ока­зал­ся на бе­ре­гу Ан­дри­а­ки.

Кто мо­жет изъ­яс­нить столь див­ное чу­до?! Как тро­стин­ка мог­ла так быст­ро пе­ре­сечь бес­край­нее мо­ре и по­пасть в Ми­ры? Ка­кой корм­чий на­пра­вил ее к ли­кий­ской га­ва­ни? О ве­ли­кие и неиз­ре­чен­ные тай­ны Пре­бла­го­го Твор­ца! По­ис­ти­не ди­вен Бог во свя­тых Сво­их, и неис­сле­ди­мы пу­ти Его (Рим.11:13).

Свя­ти­тель вер­нул­ся в храм, где остав­шу­ю­ся часть дня и всю ночь мо­лил­ся Все­мо­гу­ще­му Гос­по­ду и Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це. Той же но­чью ан­ге­ло­по­доб­ный Ни­ко­лай явил­ся в сон­ном ви­де­нии пер­во­му из пре­сви­те­ров го­ро­да Ми­ры и по­ве­лел:

– По­сле утрен­них цер­ков­ных пес­но­пе­ний с несколь­ки­ми кли­ри­ка­ми спу­стись к ан­дри­ак­ской га­ва­ни. Там, на бе­ре­гу, вы най­де­те трост­ни­ко­вую труб­ку. Внут­ри нее за­пе­ча­та­на цар­ская гра­мо­та о сни­же­нии по­да­ти с жи­те­лей Мир. Эту ми­лость ока­зал нам сам хри­сто­лю­би­вый им­пе­ра­тор Кон­стан­тин. Про­чти до­ку­мент кли­ру и на­ро­ду во сла­ву Все­силь­но­го Бо­га. За­тем по­ка­жи хри­со­вул глав­но­му сбор­щи­ку на­ло­гов и по­ло­жи его в риз­ни­це.

Пре­сви­тер сде­лал все, как свя­той по­ве­лел в ви­де­нии. На бе­ре­гу мо­ря кли­ри­ки об­ре­ли трост­ни­ко­вый сте­бель с вло­жен­ным в него свит­ком. Пись­мо бы­ло в пол­ной со­хран­но­сти: мор­ская во­да не по­вре­ди­ла текст. Бла­гая весть быст­ро об­ле­те­ла го­род. В хра­ме при боль­шом сте­че­нии на­ро­да один из кли­ри­ков огла­сил до­ку­мент. Ли­кий­цы, узнав о сни­же­нии на­ло­га, еди­но­душ­но про­сла­ви­ли Бо­га и воз­да­ли бла­го­да­ре­ние им­пе­ра­то­ру Кон­стан­ти­ну и свя­ти­те­лю Ни­ко­лаю за его за­ступ­ни­че­ство. За­тем го­ро­жане от­пра­ви­лись к ме­сту, где со­би­ра­лась по­дать. Вне­зап­ное по­яв­ле­ние огром­ной тол­пы во­круг три­бу­на­ла на­сто­ро­жи­ло же­сто­ко­сер­до­го чи­нов­ни­ка. Он дав­но опа­сал­ся бун­та и по­это­му стал ис­пу­ган­но вос­кли­цать:

– Что та­кое? С чем при­шли вы ко мне?

Ли­кий­цы предъ­яви­ли ему хри­со­вул. Чи­нов­ник вни­ма­тель­но про­чи­тал указ, уви­дел им­пе­ра­тор­скую под­пись, сде­лан­ную ки­но­ва­рью, и зо­ло­тую пе­чать, под­ве­шен­ную к свит­ку. Он при­знал до­ку­мент под­лин­ным, с по­чте­ни­ем по­це­ло­вал пе­чать с изо­бра­же­ни­ем го­су­да­ря и по­кло­нил­ся хри­со­ву­лу(*).

– Как вы по­лу­чи­ли цар­скую гра­мо­ту? – с недо­уме­ни­ем спро­сил чи­нов­ник.

Го­ро­жане рас­ска­за­ли сбор­щи­ку на­ло­гов о по­езд­ке ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая к им­пе­ра­то­ру в Кон­стан­ти­но­поль и о том, как они бла­го­да­ря ви­де­нию кли­ри­ка на­шли сви­ток на бе­ре­гу мо­ря. Тот­час чи­нов­ник при­ка­зал от­пу­стить из тюрь­мы лю­дей, за­клю­чен­ных за неупла­ту по­да­ти. Вме­сте с на­ро­дом он про­сла­вил Бо­га и Его угод­ни­ка Ни­ко­лая. Хри­со­вул тор­же­ствен­но от­нес­ли в со­бор­ную риз­ни­цу, где до­ку­мент в те­че­ние мно­гих сто­ле­тий хра­нил­ся в па­мять о чу­де­сах и за­ступ­ни­че­стве ско­ро­го уте­ши­те­ля бед­ству­ю­щих Ни­ко­лая за ли­кий­цев во сла­ву Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста.

Но враг ро­да че­ло­ве­че­ско­го все­гда во­ю­ет с Бо­гом и Его свя­ты­ми. По­это­му са­та­на вло­жил в серд­ца несколь­ких ца­ре­двор­цев злой по­мысл. Они яви­лись к им­пе­ра­то­ру и ска­за­ли:

– Не сле­до­ва­ло тво­е­му ве­ли­че­ству сни­жать по­дать с го­ро­да Ми­ры до ста со­ли­дов. Ты спи­сал очень боль­шую сум­му. Так мож­но ра­зо­рить каз­ну. На­до бы­ло уре­зать лишь часть на­ло­га, а не от­ме­нять его по­чти це­ли­ком.

Ре­чи при­двор­ных сму­ти­ли мо­нар­ха. Ибо упраж­не­ние в нече­стии по­мра­ча­ет доб­рое, … раз­вра­ща­ет ум незло­би­вый (Прем.4:12). Кон­стан­тин стал бес­по­ко­ить­ся и рас­ка­и­вать­ся в сво­ем ве­ли­ко­душ­ном по­ступ­ке. Он по­ве­лел разыс­кать и при­ве­сти во дво­рец ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая. По­са­див свя­ти­те­ля вбли­зи тро­на, Ва­силевс про­из­нес:

– Мы слиш­ком силь­но сни­зи­ли по­дать. На­ши выс­шие чи­нов­ни­ки счи­та­ют это ра­зо­ри­тель­ным для каз­ны. Пре­по­доб­ный отец, вер­ни хри­со­вул. Мы вне­сем в него ис­прав­ле­ние и сде­ла­ем на­лог при­ем­ле­мым для всех.

Од­на­ко Ми­ры бы­ли уже ра­зо­ре­ны от со­бран­ных на­ло­гов, и на­род по­ги­бал от го­ло­да. Что мож­но бы­ло взять с лю­дей, до­ве­ден­ных до край­ней ни­ще­ты?

– О, им­пе­ра­тор, – от­ве­тил свя­той Ни­ко­лай, – твой хри­со­вул уже в Ли­кии. Два дня на­зад со­бор­ные кли­ри­ки в Ми­рах про­чли его на­ро­ду и по­ка­за­ли сбор­щи­ку по­да­ти.

– Про­шло все­го три дня, как мы вы­да­ли те­бе гра­мо­ту. Как она мог­ла так быст­ро по­пасть в Ли­кию(*)? – уди­вил­ся им­пе­ра­тор.

– Вла­ды­ка са­мо­дер­жец, – крот­ко по­про­сил Ни­ко­лай, – по­шли гон­цов в Ми­ры. Ес­ли ис­тин­ность мо­их слов не под­твер­дит­ся, пусть твое ве­ли­че­ство ме­ня­ет по­дать, как из­во­лит.

Кон­стан­тин при­ка­зал сна­ря­дить быст­ро­ход­ный ко­рабль в Ми­ры. Он по­ру­чил по­слан­ни­кам точ­но узнать, ко­гда до­ку­мент при­был в Ли­кию. Ко­рабль в тот же день вы­шел из га­ва­ни и с по­мо­щью Бо­жьей, при по­пут­ном вет­ре и спо­кой­ном мо­ре, бла­го­по­луч­но до­стиг бе­ре­га Ан­дри­а­ки.

В Ми­рах сбор­щик на­ло­гов на­звал день пе­ре­да­чи ему хри­со­ву­ла, а в риз­ни­це хра­ма гон­цы го­су­да­ря сво­и­ми гла­за­ми уви­де­ли до­ку­мент. По­сле са­мо­го тща­тель­но­го рас­сле­до­ва­ния они убе­ди­лись в том, что кли­ри­ки на­шли гра­мо­ту в ли­кий­ской га­ва­ни на­ут­ро по­сле ее вру­че­ния во двор­це свя­то­му Ни­ко­лаю, и немед­лен­но от­пра­ви­лись в об­рат­ный путь.

Хра­ни­мые мо­лит­ва­ми пре­по­доб­но­го Ни­ко­лая, мо­ре­пла­ва­те­ли вер­ну­лись в Кон­стан­ти­но­поль. По­слан­ни­ки по­дроб­но рас­ска­за­ли мо­нар­ху о чу­дес­ном об­ре­те­нии ли­кий­ца­ми хри­со­ву­ла на сле­ду­ю­щий день по­сле то­го, как им­пе­ра­тор соб­ствен­но­руч­но под­пи­сал его в цар­ском двор­це.

На­бож­ный Кон­стан­тин усмот­рел во всем про­ис­шед­шем во­лю свы­ше и по­нял: по мо­лит­вам Сво­е­го вер­но­го слу­ги Ни­ко­лая Гос­подь тво­рит див­ные чу­де­са. Он при­звал сер­до­боль­но­го пас­ты­ря во дво­рец и про­из­нес:

– Про­сти ме­ня, о про­слав­лен­ный Бо­гом вла­ды­ка. Мы чуть не из­ме­ни­ли свое ре­ше­ние, ко­то­рое бы­ло угод­но Гос­по­ду. Я ис­ку­шал твою свя­тость, по­ве­рив лу­ка­вым ре­чам при­двор­ных со­вет­ни­ков. Ныне мы до­сто­вер­но узна­ли ис­ти­ну от по­слан­ных в Ми­ры гон­цов. Бог бла­го­сло­вил твое де­ло. Он, тво­и­ми мо­лит­ва­ми, чу­дес­ным об­ра­зом пе­ре­нес хри­со­вул по мо­рю в Ли­кию в пол­ной со­хран­но­сти. По­это­му мы под­твер­жда­ем все на­пи­сан­ное в гра­мо­те. Во сла­ву Пре­бла­го­го Бо­га, а так­же в па­мять о цар­ской ми­ло­сти к тво­ей мит­ро­по­лии я по­веле­ваю и в бу­ду­щем(*) со­хра­нить неиз­мен­ной по­дать с Мир в сто со­ли­дов.

Од­на­ко щед­рость го­су­да­ря к чу­до­твор­цу Ни­ко­лаю этим не огра­ни­чи­лась. Им­пе­ра­тор пе­ре­дал ему для хра­ма свя­щен­ные со­су­ды и дру­гие да­ры. По­ки­дая дво­рец, пре­по­доб­ный слу­жи­тель Хри­стов бла­го­сло­вил са­мо­держ­ца и обе­щал по­сто­ян­но мо­лить­ся за Кон­стан­ти­на и его свя­той град, ибо царь ра­зум­ный – бла­го­со­сто­я­ние на­ро­да (Прем.6:26).

Спу­стя несколь­ко дней слав­ный за­щит­ник Ли­кии вер­нул­ся в свою мит­ро­по­лию и был встре­чен на­ро­дом с ве­ли­ки­ми по­че­стя­ми. На сле­ду­ю­щее утро по­сле при­бы­тия в Ми­ры бо­го­нос­но­го от­ца Ни­ко­лая мно­же­ство лю­дей со­бра­лось в хра­ме. Го­ро­жане хо­те­ли уви­деть и по­бла­го­да­рить лю­би­мо­го ар­хи­пас­ты­ря. Свя­ти­тель бла­го­сло­вил на­род и рас­ска­зал всем о цар­ской ми­ло­сти к Ли­кии. На­род ра­до­вал­ся, сла­вил Бо­га за чуд­ные де­ла Его для сы­нов че­ло­ве­че­ских (Пс.106:8) и го­во­рил вла­ды­ке:

– Твое пред­ста­тель­ство из­ба­ви­ло нас от ра­зо­ри­тель­ной по­да­ти. Всю жизнь мы и на­ши де­ти бу­дем мо­лить­ся за те­бя и бла­го­че­сти­во­го им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на.

Ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай все­гда быст­ро при­хо­дил на по­мощь к лю­дям, ко­то­рые с ве­рой об­ра­ща­лись к нему в труд­ных об­сто­я­тель­ствах. Во вре­ме­на за­сух и неуро­жая(*) он был бди­тель­ным по­пе­чи­те­лем ли­кий­ской паст­вы.

Од­на­жды Асию[33] охва­тил страш­ный го­лод. Мно­гие об­ла­сти нуж­да­лись в по­став­ках хле­ба(*). По­это­му ли­кий­цы не смог­ли за­ку­пить при­воз­ное зер­но. Мог ли ве­ли­ко­душ­ный де­ла­тель ми­ло­сты­ни Ни­ко­лай не по­жа­леть несчаст­ных лю­дей и рав­но­душ­но взи­рать на стра­дав­ших от го­ло­да со­оте­че­ствен­ни­ков?

Бо­же­ствен­ный иерарх Хри­стов явил­ся но­чью в сон­ном ви­де­нии куп­цу, ко­то­рый на­ме­ре­вал­ся про­плыть ми­мо Ли­кии на ко­раб­лях, на­гру­жен­ных хле­бом. Свя­ти­тель дал ему день­ги в за­лог, по­ве­лел плыть в Ми­ры и там про­дать зер­но[34].

Утром ку­пец проснул­ся и сра­зу уви­дел три зо­ло­тые мо­не­ты, вло­жен­ные в его ла­донь пре­по­доб­ным от­цом. Хле­бо­тор­го­вец был изум­лен этим чу­дом и счел сво­им дол­гом немед­лен­но ис­пол­нить во­лю ан­ге­ло­по­доб­но­го му­жа. Он при­плыл в ан­дри­ак­скую га­вань и, про­дав зер­но жи­те­лям го­ро­да Ми­ры, рас­ска­зал им о сон­ном ви­де­нии и трех зо­ло­тых мо­не­тах. По опи­са­нию куп­ца го­ро­жане узна­ли в явив­шем­ся к нему че­ло­ве­ке епи­ско­па Ни­ко­лая и воз­да­ли бла­го­да­ре­ние Бо­гу, про­слав­ляя сво­е­го сер­до­боль­но­го за­ступ­ни­ка.

Ар­хи­манд­рит Ми­ха­ил по­вест­ву­ет еще об од­ном слу­чае спа­се­ния свя­тым его со­оте­че­ствен­ни­ков от го­ло­да[35].

Вла­ды­ка узнал, что в ли­кий­ский порт за­шли пять гру­же­ных зер­ном ко­раб­лей, плыв­ших из Алек­сан­дрии(*) в Кон­стан­ти­но­поль. За­бот­ли­вый Ни­ко­лай немед­лен­но от­пра­вил­ся в ан­дри­ак­скую га­вань и по­про­сил ка­пи­та­нов от­сы­пать ли­кий­цам немно­го зер­на с каж­до­го суд­на.

– Мы не мо­жем так по­сту­пить, – от­ве­ти­ли ка­пи­та­ны. – Это об­ще­ствен­ный хлеб(*), он не при­над­ле­жит нам. Зер­но по­лу­че­но как по­дать с Егип­та, а мы обя­за­ны до­ста­вить груз непри­кос­но­вен­ным в цар­скую сто­ли­цу.

Но ар­хи­ерей Бо­жий умо­лил мо­ре­пла­ва­те­лей по­мочь го­ло­да­ю­щим ли­кий­цам. Ча­до­лю­би­вый пас­тырь обе­щал ка­пи­та­нам быть их по­кро­ви­те­лем и за­щит­ни­ком:

– С каж­до­го ко­раб­ля от­гру­зи­те по сто мо­ди­ев. А я из­бав­лю вас от на­ка­за­ния, и го­су­да­ре­вы при­ем­щи­ки в сто­ли­це не смо­гут ни­ко­го об­ви­нить в недо­им­ке.

Мо­ря­ки по­ве­ри­ли ве­ли­ко­му чу­до­твор­цу. Они да­ли ли­кий­цам столь­ко хле­ба, сколь­ко по­про­сил у них свя­ти­тель, и при по­пут­ном вет­ре бла­го­по­луч­но до­стиг­ли Кон­стан­ти­но­по­ля. В сто­ли­це цар­ский чи­нов­ник при­нял зер­но. К край­не­му удив­ле­нию ка­пи­та­нов вес гру­за ока­зал­ся точ­но та­ким же, ка­ким он был в Алек­сан­дрии. Об этом необы­чай­ном чу­де мо­ре­пла­ва­те­ли рас­ска­за­ли при­ем­щи­кам, и все про­сла­ви­ли Бо­га, по­да­ю­ще­го ми­лость лю­бя­щим Его.

В Ми­рах Ни­ко­лай раз­дал зер­но го­ло­да­ю­щим ли­кий­цам. Со­хра­нив часть зер­на в се­ме­нах, зем­ле­дель­цы за­се­я­ли паш­ни, и со­бран­но­го хле­ба хва­ти­ло им на два го­да. Так свя­той Ни­ко­лай был неис­ся­ка­е­мым ис­точ­ни­ком бла­го­де­я­ний и ско­рым по­мощ­ни­ком лю­дям во всех тя­го­тах жиз­ни.

Те­перь по­ве­да­ем о са­мом зна­ме­ни­том де­я­нии ми­ло­сти­во­го за­ступ­ни­ка Ни­ко­лая, ко­то­рое за­став­ля­ет вос­хи­щать­ся иерар­хом Хри­сто­вым и вос­сы­лать бла­го­да­ре­ние Бо­гу, воз­ве­ли­чив­ше­му его[36]. Пусть чи­та­тель узна­ет, как неза­мед­ли­тель­но при­хо­дит на по­мощь со­стра­да­тель­ней­ший свя­ти­тель и спа­са­ет от смер­ти невин­но осуж­ден­ных лю­дей.

В по­след­ние го­ды цар­ство­ва­ния им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на во Фри­гии, в под­раз­де­ле­нии тай­фа­лов(*), вспых­нул мя­теж. Го­су­дарь был весь­ма обес­по­ко­ен из­ве­сти­ем о бун­те. Он со­звал се­нат и, по­со­ве­то­вав­шись с ним, по­слал трех стра­ти­ла­тов – Непо­ти­а­на, Ур­са и Гер­пи­ли­о­на[37] – с во­ен­ным от­ря­дом уми­ро­тво­рить вос­став­ших тай­фа­лов.

С ве­ли­кой по­спеш­но­стью вой­ско от­плы­ло из Кон­стан­ти­но­по­ля, но силь­ный шторм вы­ну­дил его оста­но­вить­ся в ан­дри­ак­ской га­ва­ни. В ожи­да­нии бла­го­при­ят­ной по­го­ды во­и­ны за­хо­те­ли по­пол­нить за­па­сы про­до­воль­ствия и вы­шли на бе­рег ку­пить про­ви­зию в Пла­ко­ме(*). Вско­ре из-за гру­бо­го по­ве­де­ния сол­дат на рын­ке меж­ду ли­кий­ца­ми и во­и­на­ми воз­ник­ла ссо­ра. Они ста­ли оскорб­лять друг дру­га, и де­ло до­шло до сты­чек.

Ко­гда из­ве­стие о столк­но­ве­ни­ях до­стиг­ло Мир, сре­ди ли­кий­цев на­ча­лось силь­ное вол­не­ние. На­род был воз­му­щен гру­бо­стью сол­дат и их бес­чин­ства­ми.

Ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай, узнав о рас­пре в Пла­ко­ме, уго­во­рил го­ро­жан не со­вер­шать опро­мет­чи­вых по­ступ­ков про­тив во­и­нов им­пе­ра­то­ра и тот­час сам от­пра­вил­ся в Ан­дри­а­ку. Ли­кий­цы, на­хо­див­ши­е­ся в га­ва­ни, встре­ти­ли вла­ды­ку с по­до­ба­ю­щи­ми по­че­стя­ми. Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он так­же с бла­го­го­ве­ни­ем по­кло­ни­лись вы­со­ко­чти­мо­му ар­хи­ерею. Свя­ти­тель спро­сил во­е­вод, кто они и ку­да дер­жат путь.

– Мы по­па­ли в шторм и хо­те­ли пе­ре­ждать бу­рю в ва­шей га­ва­ни, – от­ве­ти­ли стра­ти­ла­ты. – Бла­го­че­сти­вей­ший им­пе­ра­тор Кон­стан­тин по­слал нас во Фри­гию усми­рить мя­теж. Пусть твое бо­го­лю­бие по­мо­лит­ся Гос­по­ду, дабы нам со­пут­ство­вал успех.

Вла­ды­ка бла­го­сло­вил во­е­вод и при­гла­сил их под­нять­ся в го­род. Свя­тость, ко­то­рая ис­хо­ди­ла от ар­хи­ерея Бо­жье­го, его бла­го­же­ла­тель­ность и ра­ду­шие по­ра­зи­ли стра­ти­ла­тов. Во­е­на­чаль­ни­кам ста­ло стыд­но за сво­их сол­дат. Они пре­кра­ти­ли бес­чин­ства, успо­ко­и­ли во­и­нов и за­пре­ти­ли им при­тес­нять на­род.

В то вре­мя, ко­гда ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай на­хо­дил­ся в Пла­ко­ме, знат­ные ли­кий­цы, Ев­док­сий и Си­мо­нид, уго­во­ри­ли в Ми­рах стра­ти­га Асии Ев­ста­фия(*) каз­нить трех му­жей. Го­ро­жане по­сла­ли гон­цов к свя­ти­те­лю, чтобы пре­ду­пре­дить его об этом зло­де­я­нии. По­сыль­ные спу­сти­лись из го­ро­да в га­вань, по­кло­ни­лись ар­хи­ерею и, ед­ва от­ды­шав­шись от быст­рой ходь­бы, об­ра­ти­лись к нему:

– Гос­по­дин, по­ка те­бя не бы­ло в го­ро­де, слу­чи­лась бе­да. На­мест­ник Ев­ста­фий, под­куп­лен­ный за­вист­ли­вы­ми и злы­ми людь­ми, вос­поль­зо­вал­ся тво­им от­сут­стви­ем и при­го­во­рил к смер­ти трех ни в чем не по­вин­ных лю­дей. Вла­ды­ка, весь го­род пла­чет по ним и ожи­да­ет тво­е­го воз­вра­ще­ния. Ес­ли бы ты на­хо­дил­ся в Ми­рах, ипарх не по­смел бы так по­сту­пить.

Судь­ба трех осуж­ден­ных му­жей глу­бо­ко взвол­но­ва­ла ар­хи­ерея Бо­жье­го, и он ре­шил прий­ти к ним на по­мощь. Да и как ина­че мог по­сту­пить хра­ни­тель Бо­же­ствен­ных ве­ле­ний Ни­ко­лай, ведь в Свя­щен­ном Пи­са­нии ска­за­но: Спа­сай оби­жа­е­мо­го из рук оби­жа­ю­ще­го и не будь ма­ло­ду­шен (Сир.4:9). Свя­той про­стер ру­ки к небу и со сле­за­ми на гла­зах стал мо­лить­ся. За­тем вла­ды­ка по­про­сил стра­ти­ла­тов по­сле­до­вать за ним к ме­сту каз­ни.

– Нам пред­сто­ит со­вер­шить Бо­жье де­ло, – про­из­нес че­ло­ве­ко­лю­би­вый иерарх и без ма­лей­ше­го про­мед­ле­ния от­пра­вил­ся в Ми­ры в со­про­вож­де­нии Непо­ти­а­на, Ур­са и Гер­пи­ли­о­на.

До­брав­шись до ме­ста под на­зва­ни­ем «У льва», свя­ти­тель встре­тил дру­гих гон­цов, по­слан­ных к нему, и спро­сил, не каз­не­ны ли при­го­во­рен­ные к смер­ти лю­ди. Гон­цы от­ве­ти­ли:

– Они жи­вы. Сей­час их ве­дут по пло­ща­ди Ди­о­с­ку­ров.

Ни­ко­лай тот­час по­спе­шил к мар­ти­рию му­че­ни­ков Кри­с­кен­та и Ди­о­ско­ри­да, но там узнал от встреч­ных лю­дей, что осуж­ден­ных му­жей уже вы­во­дят из го­ро­да(*). Вско­ре ар­хи­епи­скоп и стра­ти­ла­ты до­стиг­ли го­род­ских во­рот[38]. Од­на­ко здесь ли­кий­цы ска­за­ли вла­ды­ке: – По­спе­ши, гос­по­дин. Осуж­ден­ных по­ве­ли к ме­сту их каз­ни в Ви­ру(*).

Для спа­се­ния неви­нов­ных лю­дей оста­ва­лось очень ма­ло вре­ме­ни. Свя­ти­тель бо­ял­ся опоз­дать. Стра­ти­ла­ты уви­де­ли сле­зы на гла­зах сер­до­боль­но­го Ни­ко­лая и пред­ло­жи­ли его спут­ни­кам:

– Да­вай­те по­шлем двух сол­дат из на­шей сви­ты. Они за­дер­жат ис­пол­не­ние при­го­во­ра до на­ше­го при­хо­да. Пусть кто-ни­будь по­ка­жет им ме­сто каз­ни.

Сол­да­ты с про­вод­ни­ком по­бе­жа­ли в Ви­ру. По­спе­шил и свя­той Ни­ко­лай. Вос­пол­нив бес­си­лие ста­ро­сти сер­деч­ным пы­лом, он ско­ро до­стиг ме­ста каз­ни, где со­бра­лась боль­шая тол­па. Во­и­ны успе­ли лишь при­оста­но­вить казнь. Свя­ти­тель ви­дел, как па­лач, су­ро­вый и неисто­вый, уже из­влек свой меч. Осуж­ден­ные му­жи со свя­зан­ны­ми за спи­ной ру­ка­ми, с кля­пом во рту и за­вя­зан­ны­ми гла­за­ми при­к­ло­ни­ли ко­ле­ни и вы­тя­ну­ли об­на­жен­ные шеи, ожи­дая уда­ра ме­ча.

Ка­за­лось, что че­ло­ве­че­ская по­мощь немыс­ли­ма. Но в этот ро­ко­вой мо­мент пре­по­доб­ный слу­жи­тель Хри­стов сво­бод­но про­шел к ме­сту каз­ни и без вся­кой бо­яз­ни, ведь пра­вед­ник смел, как лев (Притч.22:1), вы­рвал из рук па­ла­ча об­на­жен­ный меч, бро­сил его на зем­лю, осво­бо­дил осуж­ден­ных от пут и про­из­нес:

– Я го­тов уме­реть вме­сто этих неви­нов­ных.

Все это свя­той Ни­ко­лай сде­лал с осо­бым дерз­но­ве­ни­ем, и ни­кто не смел оста­но­вить пра­вед­ни­ка, ибо в его дей­стви­ях при­сут­ство­ва­ла Бо­же­ствен­ная си­ла: он был ве­лик пе­ред Бо­гом и людь­ми.

Ко­гда сня­ли по­вяз­ки с глаз и ли­ца му­жей от­кры­лись, вла­ды­ка сра­зу узнал в них знат­ных го­ро­жан. Спа­сен­ные му­жи пла­ка­ли от ра­до­сти, а на­род, очень рас­тро­ган­ный неожи­дан­ным по­яв­ле­ни­ем иерар­ха церк­ви, воз­дал бла­го­да­ре­ние Бо­гу и сво­е­му ар­хи­ерею.

Свя­ти­те­лю со­об­щи­ли, что ипарх осу­дил на смерть невин­ных лю­дей за две­сти литр се­реб­ра. За­щит­ник ис­ти­ны Ни­ко­лай ре­шил пой­ти к стра­ти­гу Асии Ев­ста­фию и до­бить­ся от­ме­ны без­за­кон­но­го при­го­во­ра. Вме­сте со стра­ти­ла­та­ми он немед­лен­но от­пра­вил­ся в го­род. Бес­страш­ный вла­ды­ка при­ка­зал во­и­нам взло­мать дверь ре­зи­ден­ции пра­ви­те­ля и дерз­но­вен­но во­шел в пре­то­рий.

Ев­ста­фий очень ис­пу­гал­ся, уви­дев жи­вы­ми и невре­ди­мы­ми трех осуж­ден­ных им му­жей, да еще в со­про­вож­де­нии са­мо­го ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го и важ­ных са­нов­ни­ков из Кон­стан­ти­но­по­ля с во­ен­ным от­ря­дом. Ев­ста­фий вы­шел им на­встре­чу и по­кло­нил­ся ар­хи­ерею. Но Ни­ко­лай от­стра­нил его от се­бя, на­звал кро­во­пий­цей, без­за­кон­ни­ком и вра­гом Бо­жьим.

– За твои зло­де­я­ния мы не по­ща­дим те­бя! – гроз­но вос­клик­нул свя­ти­тель. – Я со­об­щу бла­го­че­сти­вей­ше­му им­пе­ра­то­ру о том, как ты при­тес­нял, а вер­нее, гра­бил на­шу про­вин­цию и за взят­ки каз­нил невин­ных лю­дей.

Устра­шен­ный угро­за­ми вла­ды­ки и же­лая при­ми­ре­ния с про­слав­лен­ным иерар­хом, Ев­ста­фий стал на ко­ле­ни и со сле­за­ми на гла­зах дол­го умо­лял свя­то­го про­стить его за по­спеш­ное осуж­де­ние трех му­жей. Од­на­ко при этом пра­ви­тель пе­ре­кла­ды­вал ос­нов­ную ви­ну с се­бя на го­род­ских ста­рей­шин.

– Не гне­вай­ся на ме­ня, раб Бо­жий, – го­во­рил Ев­ста­фий. – Не я ви­но­ват, а пер­вые лю­ди го­ро­да, Ев­док­сий и Си­мо­нид, вы­дви­ну­ли про­тив них об­ви­не­ние.

Ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай знал, что стра­тиг Асии был под­куп­лен и те­перь, оправ­ды­ва­ясь, лу­ка­вит. По­это­му он не хо­тел про­щать ипар­ха, угро­жал ему за непра­вед­ный суд му­ка­ми на Страш­ном Су­де и гроз­но ска­зал:

– О, нече­сти­вый че­ло­век, враг вся­кой спра­вед­ли­во­сти! Не Ев­док­сий и Си­мо­нид, а зо­ло­то и се­реб­ро убе­ди­ли те­бя каз­нить их. Ес­ли ты по­лу­чил власть, то дол­жен пра­вить бес­при­страст­но, ведь в Пи­са­нии ска­за­но: Уда­ляй­ся от неправ­ды и не умерщ­вляй невин­но­го и пра­во­го, ибо Я не оправ­даю без­за­кон­ни­ка (Исх.23:7).

Толь­ко по­сле то­го, как Ев­ста­фий со сми­ре­ни­ем во всем чи­сто­сер­деч­но со­знал­ся и по­ка­ял­ся, ве­ли­ко­душ­ный Ни­ко­лай про­стил его. Кон­стан­ти­но­поль­ские во­е­во­ды, со­про­вож­дав­шие свя­ти­те­ля из Пла­ко­мы, ди­ви­лись бес­стра­шию и ре­ши­тель­но­сти бо­го­муд­ро­го пас­ты­ря, спас­ше­го сво­их со­граж­дан от, ка­за­лось бы, неми­ну­е­мой смер­ти.

За­тем Ни­ко­лай при­гла­сил Непо­ти­а­на, Ур­са и Гер­пи­ли­о­на и трех осво­бож­ден­ных им му­жей на тра­пе­зу. По­сле обе­да вла­ды­ка по­про­щал­ся со стра­ти­ла­та­ми: каж­до­го из них свя­той бла­го­сло­вил, об­нял и по­це­ло­вал. Во­и­ны се­ли на ко­раб­ли и от­пра­ви­лись во Фри­гию усми­рять бунт. Там вой­скам им­пе­ра­то­ра уда­лось быст­ро по­да­вить мя­теж тай­фа­лов. Пол­ко­вод­цы убра­ли из их сре­ды всех за­чин­щи­ков бун­та и на­дол­го вос­ста­но­ви­ли проч­ный мир во Фри­гии.

На об­рат­ном пу­ти в Кон­стан­ти­но­поль Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он за­хо­те­ли еще раз по­ви­дать ве­ли­ко­го стар­ца. Во­е­во­ды по­ста­ви­ли ко­раб­ли в ан­дри­ак­ской га­ва­ни и под­ня­лись в го­род. Ар­хи­епи­скоп Мир лас­ко­во встре­тил пол­ко­вод­цев и при­гла­сил на тра­пе­зу. Стра­ти­ла­ты рас­ска­за­ли Ни­ко­лаю о бла­го­при­ят­ном для них по­хо­де и о том, как по его мо­лит­вам они одер­жа­ли по­бе­ду. Вла­ды­ка был очень рад за них. Од­на­ко свя­той имел по­пе­че­ние не толь­ко о зем­ных успе­хах лю­дей, ко­то­рые об­ра­ща­лись к нему за по­мо­щью и по­кро­ви­тель­ством, – угод­ник Бо­жий преж­де все­го за­бо­тил­ся о спа­се­нии душ че­ло­ве­че­ских. По­это­му про­зор­ли­вый Ни­ко­лай пред­ска­зал стра­ти­ла­там, что они под­верг­нут­ся опас­но­сти, и дол­го уве­ще­вал их:

– Ча­да мои, ни­ко­гда не от­ча­и­вай­тесь и не ма­ло­ду­ше­ствуй­те, а имей­те твер­дое упо­ва­ние на Бо­га, и Он не по­пустит вам быть ис­ку­ша­е­мы­ми сверх сил, но при ис­ку­ше­нии даст и об­лег­че­ние, так чтобы вы мог­ли [его] пе­ре­не­сти (1 Кор 10. 13).

Во­и­ны с бла­го­го­ве­ни­ем слу­ша­ли ар­хи­пас­ты­ря, но не по­ня­ли, о ка­ких пред­сто­я­щих ис­пы­та­ни­ях го­во­рил им вла­ды­ка. Стра­ти­ла­ты по­лу­чи­ли бла­го­сло­ве­ние у свя­ти­те­ля, спу­сти­лись к сво­им ко­раб­лям и от­плы­ли в Кон­стан­ти­но­поль.

В сто­ли­це на­род, се­нат и сам им­пе­ра­тор Кон­стан­тин устро­и­ли Непо­ти­а­ну, Ур­су и Гер­пи­ли­о­ну пыш­ную встре­чу, слов­но пол­ко­вод­цы по­лу­чи­ли три­умф. Го­су­дарь был очень до­во­лен ско­рым усми­ре­ни­ем мя­те­жа и осы­пал во­е­вод щед­ры­ми да­ра­ми. От­ныне во двор­це стра­ти­ла­там ока­зы­ва­ют ве­ли­кий по­чет. Они ста­но­вят­ся весь­ма зна­ме­ни­ты­ми в Рим­ской им­пе­рии.

Но вся­кое про­цве­та­ние и сла­ва ближ­не­го тер­за­ет за­вист­ни­ка, как сол­неч­ный свет боль­ные гла­за. Злые лю­ди пред­по­чи­та­ют луч­ше са­мим стра­дать, чем ви­деть чу­жое бла­го­ден­ствие. Рас­по­ло­же­ние мо­нар­ха к трем пол­ко­вод­цам воз­бу­ди­ло силь­ную за­висть в серд­цах дру­гих при­бли­жен­ных к им­пе­ра­то­ру во­е­на­чаль­ни­ков. Эти са­нов­ни­ки да­ли пре­фек­ту Аб­ла­бию[39] зна­чи­тель­ную сум­му, чтобы он по­гу­бил стра­ти­ла­тов. Зо­ло­то по­мра­чи­ло ра­зум пра­ви­те­ля. Аб­ла­бий со­гла­сил­ся ого­во­рить во­е­вод в из­мене, до­бить­ся их за­клю­че­ния под стра­жу и каз­ни, ибо пре­фект был ко­вар­ным и злым че­ло­ве­ком, а злые лю­ди не ра­зу­ме­ют спра­вед­ли­во­сти (Притч.28:5). Аб­ла­бий от­пра­вил­ся к им­пе­ра­то­ру и ска­зал:

– Вла­ды­ка са­мо­дер­жец, я узнал прав­ду о том, что про­изо­шло во Фри­гии. Три пол­ко­вод­ца, Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он, ко­то­рых ты при­нял за ми­ро­твор­цев и лю­бил, устро­и­ли за­го­вор про­тив те­бя. Стра­ти­ла­ты из­ве­сти­ем о ми­ре хо­те­ли сде­лать нас него­то­вы­ми к за­щи­те от вра­гов, а за­тем, усы­пив на­шу бди­тель­ность, вне­зап­но вос­стать про­тив тво­ей дер­жа­вы и за­хва­тить власть. Они за­клю­чи­ли со­юз с мя­теж­ни­ка­ми, обе­щая дать им чи­ны, вы­со­кие по­сты и мно­го де­нег. О вла­ды­ка все­лен­ной, дабы Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он не смог­ли ис­пол­нить свой дерз­кий за­мы­сел, при­ка­жи немед­лен­но за­клю­чить их в тем­ни­цу.

Кон­стан­тин был воз­му­щен чер­ной небла­го­дар­но­стью обла­го­де­тель­ство­ван­ных им лю­дей. По до­но­су(*) Аб­ла­бия он по­ве­лел тот­час схва­тить во­е­вод, за­ко­вать и бро­сить в тем­ни­цу, но не до­про­сил их, так как в те дни за­ни­мал­ся неот­лож­ны­ми го­судар­ствен­ны­ми де­ла­ми. Шло вре­мя. Пол­ко­вод­цы, то­мясь в тюрь­ме, недо­уме­ва­ли о при­чине сво­е­го аре­ста и все еще на­де­я­лись на спра­вед­ли­вое рас­сле­до­ва­ние. Но зло, слов­но ему ма­ло до­стиг­ну­то­го, до­вер­ша­ет на­ча­тое. Вра­ги стра­ти­ла­тов бо­я­лись, как бы ка­кая-ни­будь слу­чай­ность не об­на­ру­жи­ла ого­во­ра вер­ных Ва­силев­су во­и­нов и де­ло не обер­ну­лось про­тив них(*). Эти за­вист­ни­ки при­шли к Аб­ла­бию и по­тре­бо­ва­ли:

– Уго­во­ри им­пе­ра­то­ра по­ско­рее каз­нить Непо­ти­а­на, Ур­са и Гер­пи­ли­о­на. Нель­зя так дол­го остав­лять их жи­вы­ми.

Пре­фект за­пу­тал­ся в се­тях зла­то­лю­бия. За день­ги, ко­то­рые ему да­ли вра­ги стра­ти­ла­тов, пра­ви­тель дол­жен был до­бить­ся у им­пе­ра­то­ра каз­ни во­е­вод. Аб­ла­бию очень не хо­те­лось рас­ста­вать­ся с зо­ло­том. По­это­му он пред­стал пе­ред Мо­нар­хом как вест­ник несча­стья, с уны­лым ли­цом и скорб­ным взо­ром. Ли­це­мер­ный пра­ви­тель сде­лал вид, буд­то силь­но встре­во­жен но­вым из­ве­сти­ем о за­го­во­ре, ибо очень за­бо­тит­ся о жиз­ни го­су­да­ря и без­гра­нич­но пре­дан ему. Ста­ра­ясь вы­звать цар­ский гнев к непо­вин­ным лю­дям, Аб­ла­бий ска­зал:

– Вла­ды­ка, мы до сих пор оста­ви­ли в жи­вых пре­ступ­ни­ков, по­ку­сив­ших­ся на твою дер­жа­ву. Од­на­ко эти зло­деи да­же в тем­ни­це не от­ка­за­лись от сво­их за­мыс­лов; ни­кто из них не рас­ка­ял­ся. Бо­лее то­го, имея за­ступ­ни­ков на сво­бо­де, уз­ни­ки не пе­ре­ста­ют стро­ить коз­ни. По­ка Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он не упре­ди­ли нас и не разо­жгли но­вый мя­теж, по­ве­ли немед­лен­но каз­нить их.

Страш­ной ве­щью мо­жет ока­зать­ся неве­де­ние, ес­ли оно за­по­лу­чит се­бе в по­мощ­ни­ки кле­ве­ту. Так ко­вар­ный пра­ви­тель ввел в за­блуж­де­ние бо­го­лю­би­во­го им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на. Раз­гне­ван­ный са­мо­дер­жец по­ве­рил Аб­ла­бию. Он при­ка­зал без рас­сле­до­ва­ния и су­да от­сечь ме­чом го­ло­вы стра­ти­ла­там(*). По­сколь­ку был уже ве­чер, ис­пол­не­ние при­го­во­ра от­ло­жи­ли до утра. Пре­фект по­слал гон­ца из­ве­стить тю­рем­но­го смот­ри­те­ля Ила­ри­а­на о пред­сто­я­щей каз­ни и при­го­то­вить к ней трех уз­ни­ков.

Ила­ри­ан за вре­мя за­клю­че­ния пол­ко­вод­цев по­дру­жил­ся с ни­ми. Он ве­рил, что Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он неви­нов­ны, и со­об­ще­ние об их каз­ни по­верг­ло его в уны­ние.

– По­чтен­ные му­жи, – пе­чаль­но про­из­нес смот­ри­тель. – Луч­ше бы я не знал вас, не на­сла­ждал­ся при­ят­ны­ми бе­се­да­ми и тра­пе­за­ми с ва­ми. То­гда мне лег­че бы­ло бы пе­ре­не­сти несча­стье; скорбь так не омра­ча­ла бы мою ду­шу. На­станет утро, и мы на­все­гда рас­ста­нем­ся друг с дру­гом, ибо царь по­ве­лел вас каз­нить. По­ду­май­те, гос­по­да мои, уже не о соб­ствен­ном спа­се­нии, а о ва­ших на­след­ни­ках. Ес­ли хо­ти­те сде­лать ка­кие-ни­будь рас­по­ря­же­ния о сво­ем иму­ще­стве, то по­за­боть­тесь о нем те­перь. Ина­че смерть по­ме­ша­ет вам вы­ра­зить ва­шу во­лю.

Стра­ти­ла­ты не зна­ли за со­бой ни­ка­кой ви­ны пе­ред им­пе­ра­то­ром. Доб­лест­ные во­и­ны рас­счи­ты­ва­ли на спра­вед­ли­вое раз­би­ра­тель­ство их де­ла, и из­ве­стие о каз­ни без су­да и след­ствия по­верг­ло уз­ни­ков в от­ча­я­ние. Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он раз­ди­ра­ли свои одеж­ды, рва­ли на се­бе во­ло­сы, ры­да­ли и вос­кли­ца­ли:

– Ка­кой де­мон по­за­ви­до­вал нам? По­че­му мы долж­ны уме­реть без рас­сле­до­ва­ния и до­про­са, как зло­деи? За ка­кое де­я­ние нас хо­тят пре­дать смер­ти?

Се­туя и при­чи­тая, пол­ко­вод­цы при­зы­ва­ли в сви­де­те­ли их неви­нов­но­сти род­ствен­ни­ков, зна­ко­мых и Са­мо­го Бо­га. И ко­гда они об­ра­ти­лись к Все­мо­гу­ще­му Гос­по­ду, Ко­то­рый мо­жет лег­ко от­ме­нять неспра­вед­ли­вые при­го­во­ры, Непо­ти­ан вспом­нил, как ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай пред­ска­зал им пред­сто­я­щие ис­пы­та­ния. Те­перь во­и­ны по­ня­ли, по­че­му свя­той на про­ща­ние уве­ще­вал их и при­зы­вал в бе­де не ма­ло­ду­ше­ство­вать и не уны­вать, а твер­до на­де­ять­ся на Бо­га, ведь Гос­подь под­дер­жи­ва­ет всех па­да­ю­щих и вос­став­ля­ет всех низ­вер­жен­ных (Пс.144:14). Непо­ти­ан так­же на­пом­нил то­ва­ри­щам о за­ступ­ни­че­стве свя­ти­те­ля, спас­ше­го в Ми­рах трех го­ро­жан от смер­ти, и стал го­ря­чо со сле­за­ми мо­лить­ся:

– Бо­же Ни­ко­лая, из­ба­вив­ший его ру­кой трех му­жей от без­за­кон­ной каз­ни в Ли­кии, спа­си нас от горь­кой смер­ти. Пре­по­доб­ный Ни­ко­лай, хоть ты и да­ле­ко, но да при­бли­зит­ся мо­лит­ва на­ша к те­бе. Услышь нас и по­спе­ши за­щи­тить от же­сто­ко­го ого­во­ра, дабы мы, о, пре­слав­ный отец, мог­ли прий­ти и по­кло­нить­ся тво­ей свя­то­сти.

Мо­лит­ва Непо­ти­а­на во­оду­ше­ви­ла Ур­са и Гер­пи­ли­о­на, и они то­же ста­ли при­зы­вать Бо­га:

– Гос­по­ди, об­ра­ти ныне взор Свой на нас. Серд­ца на­ши то­мят­ся от ве­ли­кой скор­би. По­мо­ги нам, Бо­же, Спа­си­тель наш, ра­ди сла­вы име­ни Тво­е­го… Да при­дет пред ли­це Твое сте­на­ние уз­ни­ка; мо­гу­ще­ством мыш­цы Тво­ей со­хра­ни об­ре­чен­ных на смерть (Пс.78:9, 11). Зав­тра нас хо­тят умерт­вить. По­спе­ши же ско­рее на по­мощь и из­бавь непо­вин­ных от смер­ти.

Всю ночь во­е­во­ды усерд­но мо­ли­лись. Ка­ки­ми толь­ко жа­лоб­ны­ми ре­ча­ми не вос­поль­зу­ет­ся страж­ду­щая ду­ша, об­ра­ща­ясь к Бо­гу в на­деж­де на спа­се­ние! Ибо бли­зок Гос­подь ко всем при­зы­ва­ю­щим Его в ис­тине. Же­ла­ние бо­я­щих­ся Его он ис­пол­ня­ет, вопль их слы­шит и спа­са­ет (Пс.144:18-19). В ту же ночь Бог, по Сво­е­му бла­го­во­ле­нию к лю­дям, взы­ва­ю­щим к Нему от все­го серд­ца, по­слал на по­мощь стра­ти­ла­там со­стра­да­тель­ней­ше­го Ни­ко­лая.

Ве­ли­кий за­ступ­ник, бла­го­да­ря сво­е­му необы­чай­но­му че­ло­ве­ко­лю­бию и ми­ло­сер­дию, еще во вре­мя зем­ной жиз­ни по­лу­чил от Бо­га бла­го­дать, по­доб­но ан­ге­лам, несмот­ря ни на ка­кие рас­сто­я­ния и пре­гра­ды, мгно­вен­но при­хо­дить на по­мощь. Пре­чуд­ный Ни­ко­лай явил­ся во дво­рец к спя­ще­му им­пе­ра­то­ру и гроз­но про­из­нес:

– Кон­стан­тин, встань ско­рее и осво­бо­ди то­мя­щих­ся в тем­ни­це трех во­е­вод. Они окле­ве­та­ны пре­фек­том Аб­ла­би­ем, по­лу­чив­шим взят­ку, и неспра­вед­ли­во при­го­во­ре­ны то­бой к смер­ти. Ес­ли ты ослу­ша­ешь­ся ме­ня и не от­пу­стишь их, я разо­жгу про­тив те­бя вой­ну в Дирра­хии(*), ко­то­рая с недав­них пор за­мыш­ля­ет­ся в тех кра­ях, а те­ло твое от­дам пти­цам, устро­ив те­бе встре­чу с Ве­ли­ким Ца­рем Хри­стом. То­гда, на­учен­ный опы­том, ты пой­мешь, сколь хо­ро­шо по­ви­но­вать­ся, ес­ли по­ве­ле­ние ис­хо­дит от Бо­га.

Услы­шав эти сло­ва, им­пе­ра­тор проснул­ся и в ноч­ном су­мра­ке уви­дел пе­ред со­бой че­ло­ве­ка. Кон­стан­тин был по­ра­жен необыч­но­стью про­ис­хо­дя­ще­го и дерз­кой ре­чью го­стя:

Как сме­ешь ты при­ка­зы­вать мне? – вос­клик­нул го­су­дарь. – Кто ты и как про­ник в мой дво­рец но­чью?

– По­смот­ри на ме­ня[40]. Я – Ни­ко­лай, ар­хи­епи­скоп Ли­кий­ской мит­ро­по­лии, – от­ве­тил чу­до­тво­рец и стал неви­дим.

За­тем свя­той явил­ся к пре­фек­ту, встал воз­ле его по­сте­ли и про­из­нес:

– Аб­ла­бий, ты по­те­рял рас­су­док. От­пу­сти из тем­ни­цы трех во­е­вод, ко­то­рых ты окле­ве­тал из-за сво­е­го зла­то­лю­бия. Знай, я об­ли­чу те­бя пе­ред Ве­ли­ким Ца­рем Хри­стом, ес­ли ты ослу­ша­ешь­ся ме­ня и про­льешь невин­ную кровь. Тя­же­лая неиз­ле­чи­мая бо­лезнь по­ра­зит твое те­ло, и оно станет пи­щей для чер­вей. Твой род ли­шит­ся до­ма и все­го иму­ще­ства, непра­вед­но при­об­ре­тен­но­го то­бой, и по­гибнет злой смер­тью.

Пре­фект спро­сил у че­ло­ве­ка, так сме­ло го­во­рив­ше­го с ним, кто он. Как и у Кон­стан­ти­на, Ни­ко­лай на­звал­ся ар­хи­епи­ско­пом Мир­ли­кий­ским и стал неви­дим.

Утром им­пе­ра­тор по­слал про­то­кур­со­ра при­ве­сти к нему Аб­ла­бия. Ноч­ное яв­ле­ние оза­да­чи­ло са­мо­держ­ца. Бла­го­ра­зум­ный го­су­дарь хо­тел ско­рее по­со­ве­то­вать­ся со сво­им са­нов­ни­ком, что бы оно мог­ло озна­чать. По пу­ти про­то­кур­сор встре­тил Аб­ла­бия. Пре­фект так­же спе­шил по­ве­дать мо­нар­ху о ноч­ной встре­че. Он был на­пу­ган, недо­уме­вал, как ему по­сту­пить, и по­это­му от­пра­вил­ся во дво­рец.

Им­пе­ра­тор со­об­щил пре­фек­ту, как но­чью его вне­зап­но раз­бу­дил свя­ти­тель Ни­ко­лай и, угро­жая ка­ра­ми, по­тре­бо­вал от­ме­ны неспра­вед­ли­во­го при­го­во­ра над окле­ве­тан­ны­ми стра­ти­ла­та­ми. Аб­ла­бий рас­ска­зал Кон­стан­ти­ну о по­доб­ном яв­ле­нии к нему ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го. Это сов­па­де­ние силь­но уди­ви­ло мо­нар­ха. Го­су­дарь по­ве­лел немед­лен­но при­ве­сти трех во­е­вод из тем­ни­цы и, ко­гда они пред­ста­ли пе­ред се­на­том, про­из­нес:

– Ка­ки­ми ухищ­ре­ни­я­ми вы за­ста­ви­ли свя­то­го му­жа вне­зап­но явить­ся к нам во дво­рец? Он гроз­но при­ка­зал от­пу­стить вас на сво­бо­ду, а в про­тив­ном слу­чае обе­щал под­нять про­тив ме­ня ги­бель­ный меж­до­усоб­ный мя­теж. Ска­жи­те, поль­зу­ясь ка­ким кол­дов­ством, ка­ким волх­во­ва­ни­ем, вы устро­и­ли мне и пре­фек­ту оди­на­ко­вые ви­де­ния?

Во­е­во­ды, ни­че­го не знав­шие о яв­ле­нии Ни­ко­лая, с ис­крен­ним недо­уме­ни­ем смот­ре­ли на им­пе­ра­то­ра. Кон­стан­тин за­ме­тил это, смяг­чил­ся и ска­зал:

– Не бой­тесь и по­ве­дай­те нам ис­ти­ну.

Стра­ти­ла­ты со сле­за­ми от­ве­ча­ли:

– Го­су­дарь, мы не обу­че­ны волх­во­ва­ни­ям и ни­ко­гда не за­мыш­ля­ли ни­ка­ко­го зла про­тив дер­жа­вы и тво­е­го ве­ли­че­ства, да бу­дет сви­де­те­лем в этом Сам Все­ви­дя­щий Бог. Ес­ли же об­на­ру­жит­ся, что мы об­ма­ны­ва­ем те­бя и ви­нов­ны, то пусть не бу­дет ни нам, ни ро­ду на­ше­му ни­ка­кой по­ща­ды и снис­хож­де­ния.

От­цы за­ве­ща­ли нам, о, са­мо­дер­жец, чтить им­пе­ра­то­ра и вы­ше все­го ста­вить вер­ность ему, а лю­дей, на­ру­ша­ю­щих это пра­ви­ло, стро­го на­ка­зы­вать и об­хо­дить­ся с ни­ми как с вра­га­ми. Мы за­бо­ти­лись о тво­ей без­опас­но­сти, не ща­дя сво­ей жиз­ни. Вся­кий раз, ко­гда ру­ка непри­я­те­ля гро­зи­ла тво­е­му ве­ли­че­ству и вре­мя тре­бо­ва­ло доб­лест­ных лю­дей, ты вы­би­рал нас и по­ру­чал от­ра­жать про­тив­ни­ка. Мы охот­но по­ви­но­ва­лись цар­ско­му при­ка­зу, про­яв­ляя му­же­ство и храб­рость. Это под­твер­дят все. Од­на­ко нас окле­ве­та­ли, и те­перь вме­сто сла­вы и щед­ро­го воз­на­граж­де­ния от го­су­да­ре­вой дес­ни­цы за на­шу пре­дан­ность мы ждем, как ты ви­дишь, са­мо­го страш­но­го на­ка­за­ния. Как, о, солн­це, как, о, спра­вед­ли­вость, ты мо­жешь спо­кой­но взи­рать на та­кое зло!

Им­пе­ра­тор был по­тря­сен. И востре­пе­тал он пе­ред су­дом Бо­жьим и усты­дил­ся сво­ей цар­ской баг­ря­ни­цы, ибо, бу­дучи для дру­гих за­ко­но­да­те­лем, го­тов был свер­шить непра­вед­ный суд. Лас­ко­во и снис­хо­ди­тель­но за­го­во­рил Кон­стан­тин с его вер­ны­ми слу­га­ми Непо­ти­а­ном, Ур­сом и Гер­пи­ли­о­ном и спро­сил:

– Зна­е­те ли вы Мир­ли­кий­ско­го ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая?

Ко­гда мо­нарх про­из­нес имя свя­ти­те­ля, во­е­во­ды по­ня­ли, что ве­ли­кий за­ступ­ник услы­шал их мо­лит­вен­ные при­зы­ва­ния и явил­ся но­чью к Кон­стан­ти­ну и Аб­ла­бию. Не ута­и­вая сво­их чувств и на­дежд, они гром­ко вос­клик­ну­ли:

– Бог Ни­ко­лая, спас­ший трех невин­ных му­жей от смер­ти, из­бавь и нас от неспра­вед­ли­вой каз­ни!

За­тем Непо­ти­ан по­ве­дал о встре­че с Ли­кий­ским ар­хи­епи­ско­пом в ан­дри­ак­ской га­ва­ни. Он из­ло­жил ав­гу­стей­шей осо­бе все по по­ряд­ку и, за­вер­шая рас­сказ, про­из­нес:

– Вла­ды­ка са­мо­дер­жец, Ни­ко­лай – че­ло­век Бо­жий, про­слав­лен­ный уди­ви­тель­ны­ми де­я­ни­я­ми. Он ве­дет ан­гель­скую жизнь и со­вер­шил мно­го ве­ли­ких чу­дес. Мы бы­ли сви­де­те­ля­ми то­го, как этот доб­рый пас­тырь по­спе­шил в Ми­ры и оста­но­вил казнь трех невин­но осуж­ден­ных по ого­во­ру му­жей. Ныне мы, ока­зав­шись в та­кой же бе­де, мо­лит­вен­но при­зва­ли его и по­про­си­ли за­сту­пить­ся за нас пе­ред че­ло­ве­ко­лю­би­вым Бо­гом[41].

Кон­стан­тин бла­го­го­вей­но по­чи­тал свя­тых угод­ни­ков. Он по­нял, по­че­му Ни­ко­лай явил­ся но­чью к нему во дво­рец и по­тре­бо­вал от­пу­стить во­е­вод на сво­бо­ду. Им­пе­ра­тор при­ка­зал снять око­вы с Непо­ти­а­на, Ур­са и Гер­пи­ли­о­на и на­деть на них по­я­са стра­ти­ла­тов выс­ше­го ран­га(*).

– Не я да­рую вам жизнь, – про­из­нес са­мо­дер­жец, – но Бог и Ни­ко­лай, ко­то­ро­го вы при­зы­ва­ли на по­мощь. Остри­ги­те во­ло­сы(*), ко­то­рые от­рос­ли у вас в тем­ни­це, и от­прав­ляй­тесь в Ли­кию по­бла­го­да­рить ва­ше­го осво­бо­ди­те­ля. Ска­жи­те ему, что я ис­пол­нил его по­ве­ле­ние(*), да не гне­ва­ет­ся на ме­ня угод­ник Хри­стов. Пусть он мо­лит­ся за мое цар­ство и за мир во все­лен­ной.

Го­су­дарь вру­чил во­е­во­дам Еван­ге­лие в зо­ло­том окла­де, укра­шен­ное дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми и жем­чу­гом(*), по­тир и два све­тиль­ни­ка, из­го­тов­лен­ные из зо­ло­та, по­велев все это вме­сте с пись­мом пе­ре­дать ар­хи­епи­ско­пу Ни­ко­лаю.

Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он вско­ре от­пра­ви­лись в путь. В Ми­рах они яви­лись к свя­ти­те­лю и со сле­за­ми бла­го­дар­но­сти при­па­ли к его но­гам.

– Что вы де­ла­е­те, ча­да? Встань­те и воз­бла­го­да­ри­те Бо­га. Гос­подь все­гда по­мо­га­ет лю­дям, на­де­ю­щим­ся на Него, – вос­клик­нул ар­хи­ерей и под­нял во­и­нов с зем­ли.

Стра­ти­ла­ты пе­ре­да­ли вла­ды­ке пись­мо и дра­го­цен­ные да­ры им­пе­ра­то­ра для его хра­ма. Пол­ко­вод­цы рас­ска­за­ли всем о чу­дес­ном пред­ста­тель­стве за них ми­ло­сти­во­го за­ступ­ни­ка Ни­ко­лая, спас­ше­го им жизнь, и по­ло­жи­ли к но­гам свя­то­го де­вять ты­сяч зо­ло­тых монет для раз­да­чи бед­ным. Пре­по­доб­ный отец со­тво­рил мо­лит­ву и при­гла­сил во­и­нов на тра­пе­зу.

По­ка стра­ти­ла­ты на­хо­ди­лись в Ми­рах, учи­тель Бо­же­ствен­ных ве­ле­ний еже­днев­но на­став­лял их и утвер­ждал в ве­ре в Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста. Он уве­ще­вал во­е­на­чаль­ни­ков впредь не стра­шить­ся ис­ку­ше­ний, не бо­ять­ся привре­мен­ной смер­ти и го­во­рил:

– Зо­ло­то ис­пы­ты­ва­ет­ся ог­нем, а серд­ца вер­ных – во вре­мя ис­ку­ше­ний. По­это­му не бой­тесь, но непре­стан­но воз­во­ди­те ва­ши мыс­лен­ные очи к Бо­гу, и Гос­подь спа­сет вас.

Це­лый ме­сяц про­ве­ли стра­ти­ла­ты у ве­ли­ко­го стар­ца, а ко­гда на­ста­ло вре­мя от­прав­лять­ся до­мой, во­и­ны, по­лу­чив его на­пут­ствие и бла­го­сло­ве­ние, бла­го­по­луч­но вер­ну­лись в Кон­стан­ти­но­поль с пись­ма­ми ар­хи­епи­ско­па к им­пе­ра­то­ру.

С это­го вре­ме­ни мо­нарх с лю­бо­вью и ве­ли­ким по­че­том при­ни­мал во­е­вод во двор­це. Пре­дан­ней­шим об­ра­зом слу­жи­ли Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он ца­рю, и вра­ги уже не мог­ли най­ти ни­ка­ко­го пред­ло­га, чтобы их опо­ро­чить[42].

На­до ли го­во­рить о том, с ка­ким бла­го­го­ве­ни­ем от­но­си­лись стра­ти­ла­ты к ду­хо­нос­но­му от­цу. И на сле­ду­ю­щий год дви­жи­мые лю­бо­вью к сво­е­му спа­си­те­лю во­е­во­ды сно­ва от­пра­ви­лись в Ми­ры. Узнав, что их доб­рый на­став­ник по­чил и пре­бы­ва­ет с Гос­по­дом, они дол­го со сле­за­ми мо­ли­лись в со­бо­ре у чест­ных мо­щей свя­то­го и спо­до­би­лись его ви­де­ния. Непо­ти­ан, Урс и Гер­пи­ли­он по­чти­ли Ни­ко­лая, со­ору­див пор­тик от хра­ма до го­ро­да про­тя­жен­но­стью в од­ну ми­лю, а сле­ва и спра­ва от него по­стро­и­ли жи­ли­ща для цер­ков­ных ни­щих.

По­сле спа­се­ния стра­ти­ла­тов сла­ва пре­див­но­го чу­до­твор­ца и ско­ро­го за­ступ­ни­ка уже ни­ко­гда не остав­ля­ла Ни­ко­лая. Кры­ла­тая мол­ва о Мир­ли­кий­ском ар­хи­ерее про­нес­лась по вол­нам через мо­ря, и не оста­лось в под­лун­ном ми­ре та­ко­го ме­ста, где бы не зна­ли о бла­го­де­я­ни­ях свя­то­го[43]. Го­тов­ность на­де­лен­но­го все­ми да­ра­ми Бо­жьи­ми иерар­ха спа­сти каж­до­го че­ло­ве­ка, ока­зав­ше­го­ся в бе­де, бы­ла так ве­ли­ка, что он по­мо­гал да­же тем лю­дям, ко­то­рые ни­ко­гда не ви­де­ли Ни­ко­лая, но с ве­рой при­зы­ва­ли его! По­ве­да­ем еще об од­ном из мно­го­чис­лен­ных при­ме­ров по­мо­щи зна­ме­ни­то­го чу­до­твор­ца. Это де­я­ние свя­ти­тель со­вер­шил в кон­це сво­е­го зем­но­го пу­ти.

Ко­рабль, плыв­ший по Сре­ди­зем­но­му мо­рю, вне­зап­но по­пал в страш­ный шторм[44]. Гро­мад­ные вол­ны гро­зи­ли вот-вот по­то­пить суд­но. Лю­ди по­те­ря­ли вся­кую на­деж­ду – ги­бель ка­за­лась им неот­вра­ти­мой. Вос­ста­ет бур­ный ве­тер и вы­со­ко под­ни­ма­ет вол­ны, [ко­то­рые] вос­хо­дят до небес, нис­хо­дят до без­дны; ду­ша [че­ло­ве­ка] ис­та­и­ва­ет в бед­ствии (Пс.106:25-26). В столь ре­ши­тель­ную ми­ну­ту мо­ря­кам при­шла спа­си­тель­ная мысль об­ра­тить­ся с мо­лит­вой к свя­то­му Ни­ко­лаю, ко­то­ро­го ни­кто из них ни­ко­гда не ви­дел, но все слы­ша­ли, что Мир­ли­кий­ский ар­хи­епи­скоп яв­ля­ет­ся ско­рым по­мощ­ни­ком в бе­дах. Ко­ра­бель­щи­ки ста­ли взы­вать к ми­ло­сти­во­му Ни­ко­лаю, и на­деж­да на Бо­жье­го угод­ни­ка не об­ма­ну­ла их. Свя­ти­тель, слов­но ан­гел, тот­час по­явил­ся на кор­ме суд­на и про­из­нес:

– Вы зва­ли ме­ня, и я при­шел из­ба­вить вас от смер­ти.

Обод­рив эки­паж, под­ра­жа­тель Хри­ста Ни­ко­лай усми­рил мо­ре, как неко­гда сде­лал это Сам Спа­си­тель[45]. И ис­пол­ни­лось сло­во Гос­по­да: Ве­ру­ю­щий в Ме­ня, де­ла, ко­то­рые тво­рю Я, и он со­тво­рит (Ин.14:12). Во­ис­ти­ну, вер­ный слу­га Бо­жий по­веле­вал мо­рем и вет­ром, и они бы­ли ему по­слуш­ны. Гос­подь пре­вра­ща­ет бу­рю в ти­ши­ну, и вол­ны умол­ка­ют. И ве­се­лят­ся, что они утих­ли, и Он при­во­дит их [лю­дей] к же­лан­ной при­ста­ни (Пс.106:29-30).

При лег­ком по­пут­ном вет­ре свя­той на­пра­вил суд­но к бе­ре­гу и стал неви­дим. Жи­вы­ми и невре­ди­мы­ми мо­ря­ки при­бы­ли в Ми­ры. В го­ро­де ко­ра­бель­щи­ки по­шли в со­бор­ную цер­ковь, чтобы най­ти сво­е­го бла­го­де­те­ля и по­кло­нить­ся ему.

В это вре­мя Ни­ко­лай на­хо­дил­ся в хра­ме сре­ди кли­ри­ков. Мо­ре­пла­ва­те­ли сра­зу узна­ли доб­ро­го пас­ты­ря и при­па­ли к его но­гам. Они рас­ска­за­ли со­брав­шим­ся в церк­ви лю­дям о том, как свя­ти­тель по пер­во­му их зо­ву чу­дес­ным об­ра­зом явил­ся во вре­мя бу­ри на то­ну­щий ко­рабль и из­ба­вил всех от неми­ну­е­мой смер­ти в мор­ской пу­чине.

Но ве­ли­кий за­ступ­ник не толь­ко со­хра­нил ко­ра­бель­щи­кам жизнь, он про­явил рев­ност­ное по­пе­че­ние о спа­се­нии их душ. Про­зор­ли­вый ста­рец уви­дел уко­ре­нив­шу­ю­ся в мо­ря­ках по­роч­ность. При­выч­ка к раз­вра­ту, ко­ры­сто­лю­би­вый нрав и неспра­вед­ли­вость к лю­дям тре­бо­ва­ли вра­че­ва­ния, как тяж­кие бо­лез­ни.

– Бра­тья, умо­ляю вас, по­раз­мыс­ли­те и ис­правь­те свою жизнь, об­ра­ти­те ва­ши серд­ца и мыс­ли на путь, угод­ный Бо­гу, – стал уве­ще­вать мо­ре­пла­ва­те­лей слав­ный учи­тель це­ло­муд­рия и воз­дер­жа­ния Ни­ко­лай. – Мож­но скрыть свои гре­хи от лю­дей и да­же слыть за пра­вед­ни­ков, но от Бо­га ни­че­го нель­зя ута­ить. В Свя­щен­ном Пи­са­нии ска­за­но: Че­ло­век смот­рит на ли­цо, а Гос­подь смот­рит на серд­це (1Цар.16:7). Тво­ри­те доб­рые де­ла и со­хра­няй­те чи­сто­ту ду­ши и те­ла. Раз­ве не зна­е­те, что вы храм Бо­жий, и Дух Бо­жий жи­вет в вас? Ес­ли кто ра­зо­рит храм Бо­жий, то­го по­ка­ра­ет Бог: ибо храм Бо­жий свят; а этот храм – вы (1Кор.3:16-17). Жи­ви­те бла­го­че­сти­во, и Гос­подь бу­дет ва­шей на­деж­ной кре­по­стью во всех ис­пы­та­ни­ях.

О по­лез­ное и пре­крас­ное про­мыш­ле­ние о че­ло­ве­че­ских ду­шах усерд­но­го хра­ни­те­ля чи­сто­ты Ни­ко­лая! С ка­кой го­тов­но­стью от­кли­кал­ся свя­тей­ший епи­скоп на при­зы­вы гиб­ну­щих лю­дей и как сво­ей бла­го­де­тель­ной ру­кой не толь­ко спа­сал их от ме­ча или мор­ской сти­хии, но и из­вле­кал из по­ги­бель­ной пу­чи­ны гре­ха!

Каж­дый, кто встре­чал до­сто­чуд­но­го иерар­ха, ед­ва взгля­нув на него, ста­но­вил­ся луч­ше, а ду­ша че­ло­ве­ка, отя­го­щен­но­го стра­да­ни­я­ми или пе­ча­лью, об­ре­та­ла уте­ше­ние. Ес­ли же ино­вер­цам слу­ча­лось уви­деть свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, то и они всту­па­ли на путь спа­се­ния.

За­вер­шая по­вест­во­ва­ние о жи­тии ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая, по­ве­да­ем о его бла­жен­ной кон­чине.

Пре­див­ный угод­ник Хри­стов до­жил до глу­бо­кой ста­ро­сти(*). Но при­шло вре­мя, ко­гда и он по­сле непро­дол­жи­тель­ной бо­лез­ни дол­жен был под­чи­нить­ся об­ще­му за­ко­ну есте­ства. Свя­ти­тель с мо­лит­вой на устах, мир­но ото­шел в со­про­вож­де­нии небес­ных ан­ге­лов в веч­ную жизнь ко Гос­по­ду[46]. На его по­гре­бе­ние в Ми­ры из всех го­ро­дов Ли­кий­ской об­ла­сти со­бра­лись епи­ско­пы, кли­ри­ки, ино­ки и мно­же­ство на­ро­да. Чест­ное те­ло пра­вед­но­го иерар­ха бы­ло по­ло­же­но в по­стро­ен­ной им со­бор­ной церк­ви(*). От свя­тых мо­щей угод­ни­ка Бо­жье­го со­вер­ша­лось мно­же­ство чу­дес. Они ис­то­ча­ли бла­го­вон­ное мно­го­це­леб­ное ми­ро, ко­то­рым по­ма­зы­ва­лись боль­ные и по­лу­ча­ли ис­це­ле­ние от те­лес­ных и ду­шев­ных неду­гов.

Мы рас­ска­за­ли чи­та­те­лю о зем­ной жиз­ни Мир­ли­кий­ско­го ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая, обо всех его де­я­ни­ях и чу­до­тво­ре­ни­ях, ко­то­рые, по во­ле Бо­жьей, до­шли до нас через тол­щу ве­ков для на­шей поль­зы и спа­се­ния.

Ска­зан­но­го до­ста­точ­но[47], чтобы по­стичь, сколь ве­ли­кой си­лой Гос­подь на­де­лил Сво­е­го из­бран­ни­ка. Мно­гие свя­тые пре­тер­пе­ли му­че­ния и от­да­ли жизнь за Хри­ста, зная, что их ожи­да­ет слав­ная на­гра­да на небе­сах. Но му­же­ствен­ный бо­го­под­ра­жа­тель Ни­ко­лай го­тов был по­стра­дать не толь­ко за свой удел в рай­ском са­ду. Сле­дуя за­ве­ту Хри­ста: пас­тырь доб­рый по­ла­га­ет жизнь свою за овец (Ин.10:11), он дерз­но­вен­но, рискуя жиз­нью, за­щи­щал пе­ред силь­ны­ми ми­ра се­го всех при­зы­вав­ших его в бе­де лю­дей, дабы оза­рить их Бо­же­ствен­ным све­том Еван­гель­ско­го си­я­ния и сво­им при­ме­ром каж­до­го при­ве­сти к веч­ной жиз­ни.

По­да­ю­щий нетлен­ное бо­гат­ство Ни­ко­лай по ми­ло­сти Бо­жьей не оста­вил нас и по­ныне. Об­ра­ща­ют­ся ли к его иконе, по­ми­на­ют ли в мо­лит­ве, про­сто ли при­зы­ва­ют – свя­той вез­де успе­ва­ет, вы­ру­чая лю­дей, по­пав­ших в бе­ду, из­бав­ляя их от бо­лез­ней и на­па­стей. Он всю­ду чу­до­тво­рит, чтобы всех об­ра­ща­ю­щих­ся к нему спа­сти.

Сла­ва ве­ли­ко­му ми­ло­сер­дию, че­ло­ве­ко­лю­бию и дерз­но­вен­но­му за­ступ­ни­че­ству пе­ред Бо­гом свя­ти­те­ля Хри­сто­ва Ни­ко­лая. Да про­сла­вит­ся в нем Три­еди­ный Бог – Отец, Сын и Свя­той Дух, и да вос­хва­лит­ся Его Пре­бла­го­сло­вен­ное Имя во ве­ки ве­ков. Аминь.

Ав­то­ры тек­ста жи­тия и при­ме­ча­ний: А.В. Бу­га­ев­ский и ар­хим. Вла­ди­мир (Зо­рин).


При­ме­ча­ния

(*) Жи­тие пуб­ли­ку­ет­ся по из­да­нию: «Пра­ви­ло ве­ры и об­раз кро­то­сти…»: Об­раз свт. Ни­ко­лая, ар­хи­еп. Мир­ли­кий­ско­го, в ви­зан­тий­ской и сла­вян­ской агио­гра­фии, гим­но­гра­фии и ико­но­гра­фии. М.: Пра­во­слав­ный Свя­то-Ти­хо­нов­ский Бо­го­слов­ский ин­сти­тут, 2004. С. 9-68.

(*) Жи­тие свт. Ни­ко­лая на­пи­са­но за­но­во для бу­ду­щих Че­тьих-Ме­ней по всей со­во­куп­но­сти до­шед­ших до на­ше­го вре­ме­ни древ­них ру­ко­пи­сей, вклю­чая уни­каль­ные па­мят­ни­ки IV-X вв.

(*) Ни­ко­лай в пе­ре­во­де с гре­че­ско­го озна­ча­ет «по­беж­да­ю­щий на­род».

(*) Ака­фист свя­ти­те­лю Ни­ко­лаю, икос 1

(*) Это вре­мя со­от­вет­ству­ет 2-3 ча­сам дня по на­ше­му ис­чис­ле­нию су­ток, ко­то­рое от­ли­ча­ет­ся от ан­тич­но­го. В древ­но­сти вре­мя дня де­ли­лось на 12 рав­ных ча­стей от вос­хо­да до за­ка­та солн­ца. По­это­му днев­ной час зи­мой был зна­чи­тель­но ко­ро­че лет­не­го.

(*) Ни­ко­лай в си­лу сво­е­го про­ис­хож­де­ния и со­сто­я­ния дол­жен был прой­ти пол­ный курс школь­но­го обу­че­ния. В на­чаль­ной ста­дии обу­че­ния де­тям пре­по­да­ва­ли грам­ма­ти­ку, ариф­ме­ти­ку и ос­но­вы ри­то­ри­ки. В по­след­ствии юно­ши мог­ли про­дол­жить об­ра­зо­ва­ние у спе­ци­аль­ных учи­те­лей – пре­по­да­ва­те­лей фило­со­фии, ри­то­ри­ки, ме­ди­ци­ны, юрис­пру­ден­ции, на­при­мер, в Афин­ской ака­де­мии или в юри­ди­че­ской шко­ле в Бей­ру­те. По­сле по­лу­че­ния об­ра­зо­ва­ния юно­ши обыч­но вы­став­ля­ли свои кан­ди­да­ту­ры на вы­бо­рах на раз­лич­ные долж­но­сти или за­ни­ма­лись адво­кат­ской де­я­тель­но­стью в су­дах. Бу­ду­щий свя­ти­тель из­брал сте­зю кли­ри­ка и не стал про­дол­жать свое об­ра­зо­ва­ние в од­ной из спе­ци­аль­ных школ или ака­де­мии.

(*) В ан­тич­ных те­ат­рах пред­став­ля­лись дра­ма­ти­че­ские и ко­ми­че­ские про­из­ве­де­ния, мно­гие из ко­то­рых от­ли­ча­лись раз­нуз­дан­ным и непри­стой­ным ха­рак­те­ром. По рим­ско­му за­ко­но­да­тель­ству ак­три­сы при­рав­ни­ва­лись к блуд­ни­цам. Те­ат­ры иг­ра­ли огром­ную роль в жиз­ни ан­тич­но­го по­ли­са: в них про­во­ди­лись го­род­ские со­бра­ния и дру­гие офи­ци­аль­ные ме­ро­при­я­тия.
В древ­них го­ро­дах Ма­лой Азии и по сей день хо­ро­шо со­хра­ни­лись ан­тич­ные те­ат­ры. Со­вер­шив по­ез­дку на ро­ди­ну свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, ав­то­ры осмот­ре­ли все по­строй­ки и до­сто­при­ме­ча­тель­но­сти, на­хо­дя­щи­е­ся там со вре­ме­ни его жиз­ни, в том чис­ле те­ат­ры в Ми­рах и Па­та­ре. По­сле силь­но­го зем­ле­тря­се­ния в 141 г. по Р.Х. те­атр в Ми­рах был пе­ре­стро­ен ме­це­на­том Опра­мо­асом. Он име­ет вну­ши­тель­ные раз­ме­ры и мог вме­стить 10 тыс. че­ло­век. Это ука­зы­ва­ет на то, что чис­лен­ность на­се­ле­ния в Ми­рах до­сти­га­ла при­мер­но 40 тыс. че­ло­век.

(*) На I Все­лен­ском Со­бо­ре в 325 г. епи­скоп Па­та­ры за­ни­мал 31-е ме­сто по стар­шин­ству епар­хий. В Ви­зан­тии стар­шин­ство епар­хий опре­де­ля­лось спе­ци­аль­ны­ми спис­ка­ми, так на­зы­ва­е­мы­ми «Спис­ка­ми епи­ско­пий» (Notitiae episcopatum).

(*) В ко­дек­се Sin. gr. 525, ука­зы­ва­ет­ся сум­ма да­ра – 50 де­на­ри­ев.

(*) С апо­столь­ских вре­мен одоб­ре­ние паст­вы бы­ло необ­хо­ди­мым усло­ви­ем из­бра­ния в епи­ско­пы.

(*) Из­бра­ние свя­ти­те­ля Ни­ко­лая ар­хи­епи­ско­пом го­ро­да Ми­ра про­изо­шло в пе­ри­од меж­ду 290 и 300 гг. Со­глас­но «Апо­столь­ско­му пре­да­нию» (гл. 2) свя­то­го Ип­по­ли­та Рим­ско­го (ок. 215 г.), по­свя­ще­ние в епи­ско­пы про­ис­хо­ди­ло за вос­крес­ной Ли­тур­ги­ей.

(*) Им­пе­ра­то­ры Гай Авре­лий Ва­ле­рий Дио­кле­ти­ан (284-305 гг.) и Гай Га­ле­рий Ва­ле­рий Мак­си­ми­ан (293-311 гг.) бы­ли со­пра­ви­те­ля­ми до 305 г. Воз­двиг­ну­тое ими го­не­ние от­ли­ча­лось осо­бен­ной же­сто­ко­стью. Фак­ти­че­ски оно на­ча­лось в Ни­ко­ми­дии в день Рож­де­ства Хри­сто­ва в 302 г.

(*) Ве­ро­ят­но, свя­ти­тель Ни­ко­лай был вы­пу­щен на сво­бо­ду не поз­же 311 г.

(*) Цер­ков­ная ис­то­рия 10. 2.

(*) В окрест­но­стях го­ро­да Ми­ры со­хра­ни­лись остат­ки бо­лее де­ся­ти язы­че­ских хра­мов. (Myra. Eine lykische Metfopolie in antiker und byzantinischer Zeit / Hrsg. von J. Borchhardt. Berlin, 1975 S. 71-92).

(*) Эн­ко­мий свт. Ан­дрея Крит­ско­го, гл. 7.

(*) Гла­вы мит­ро­по­лий долж­ны бы­ли при­сут­ство­вать на Со­бо­ре, труд­но пред­ста­вить се­бе, что та­кой бо­рец с ере­ся­ми, как ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай, пре­небрег уча­сти­ем в Ни­кей­ском Со­бо­ре.

(*) Ака­фист свт. Ни­ко­лаю, икос 2; Ми­нея, 6 де­каб­ря, 3-я сти­хи­ра на сти­ховне.

(*) Ми­нея, 6 де­каб­ря, 3-я сти­хи­ра на сти­ховне.

(*) Стро­и­тель­ство но­вой сто­ли­цы Рим­ской им­пе­рии на­ча­лось 8 но­яб­ря 324 г., сра­зу по­сле окон­ча­тель­ной по­бе­ды Кон­стан­ти­на над Ли­ки­ни­ем в сра­же­нии под Хри­со­по­лем. Освя­ще­ние Кон­стан­ти­но­по­ля со­вер­ше­но 11 мая 330 го­да.

(*) В 297 г. им­пе­ра­тор Дио­кле­ти­ан по­ве­лел ре­гу­ляр­но, раз в 5, а за­тем в 15 лет про­во­дить пе­ре­пись на­се­ле­ния и зе­мель­ных на­де­лов (capitatioetjugatio) для пе­ре­смот­ра на­ло­го­вых сбо­ров. В 327 г. по­до­шел срок оче­ред­ной пе­ре­пи­си, в ре­зуль­та­те ко­то­рой на­ло­ги во мно­гих про­вин­ци­ях бы­ли зна­чи­тель­но по­вы­ше­ны.

(*) При им­пе­ра­то­ре Кон­стан­тине все­гда на­хо­ди­лось до­воль­но боль­шое чис­ло епи­ско­пов. Неко­то­рые из них управ­ля­ли близ­ле­жа­щи­ми епар­хи­я­ми и по­чти по­сто­ян­но жи­ли при дво­ре (на­при­мер, епи­скоп Ни­ко­ми­дий­ский Ев­се­вий); дру­гие при­ез­жа­ли к ца­рю для раз­ре­ше­ния су­деб­ных дел, свя­зан­ных, как пра­ви­ло с цер­ков­ным иму­ще­ством или лич­ны­ми тяж­ба­ми. В слу­чае необ­хо­ди­мо­сти из этих иерар­хов со­став­ля­лись со­бо­ры для воз­ве­де­ния или низ­ло­же­ния ар­хи­ере­ев, а так­же для ре­ше­ния дру­гих цер­ков­ных во­про­сов.

(*) На ауди­ен­ци­ях у им­пе­ра­то­ра под­дан­ным по­ла­га­лось сто­ять. Си­деть в при­сут­ствии им­пе­ра­то­ра счи­та­лось осо­бой че­стью.

(*) Этот жест озна­чал при­зна­ние во­ли им­пе­ра­то­ра и пре­кло­не­ние пе­ред ним.

(*) Рас­сто­я­ние меж­ду Кон­стан­ти­но­по­лем и Ми­ра­ми пре­вы­ша­ет 500 миль. По дан­ным со­бран­ным Л. Кэс­со­ном, пла­ва­ние в IV в. от Кон­стан­ти­но­по­ля до Ро­до­са (445 миль) при по­пут­ном вет­ре за­ни­ма­ло обыч­но 5 су­ток, а при встреч­ном вет­ре – 10 су­ток. Сле­до­ва­тель­но, до­плыть до Ли­кии при са­мых бла­го­при­ят­ных усло­ви­ях мож­но бы­ло не быст­рее, чем за 6 су­ток.

(*) Ве­ро­ят­но, речь идет о сро­ке до кон­ца ин­дик­та, то есть до сле­ду­ю­щей пе­ре­пи­си на­се­ле­ния через 15 лет.

(*) Ли­кия как гор­ная об­ласть не мог­ла на сво­их по­лях вы­рас­тить до­ста­точ­но зер­на, чтобы пол­но­стью обес­пе­чить на­се­ле­ние хле­бом, и все­гда нуж­да­лась в при­воз­ной пше­ни­це. Ино­гда из-за пло­хо­го уро­жая в дру­гих про­вин­ци­ях Ви­зан­тий­ской им­пе­рии ли­кий­цы оста­ва­лись без при­воз­но­го зер­на. То­гда в Ми­рах на­чи­нал­ся го­лод. Ос­нов­ным про­дук­том сель­ско­хо­зяй­ствен­но­го про­из­вод­ства в Ли­кии бы­ли олив­ки. [Кон­суль­та­ции по ар­хео­ло­гии и эко­но­ми­ке древ­ней Ли­кии бы­ли лю­без­но предо­став­ле­ны нам док­то­ром М. Вёрр­ле (Мюн­хен)].

(*) Здесь го­во­рит­ся о боль­шой за­су­хе 333 г. Бла­жен­ный Иеро­ним упо­ми­на­ет о том, что она слу­чи­лась в Си­рии и Ки­ли­кии, а пре­по­доб­ный Фе­о­фан Ис­по­вед­ник от­но­сит ее ко все­му Ближ­не­му Во­сто­ку.

(*) Зер­но взи­ма­лось с Егип­та как на­ту­раль­ная по­дать для снаб­же­ния Ри­ма, а за­тем и Кон­стан­ти­но­по­ля. Пше­ни­ца пе­ре­во­зи­лась из Алек­сан­дрии в сто­ли­цу осо­бой кол­ле­ги­ей на­ви­ку­ля­ри­ев – кор­по­ра­ци­ей су­до­вла­дель­цев. Для ре­гу­ли­ро­ва­ния при­во­за зер­на в Кон­стан­ти­но­поль им­пе­ра­тор из­дал пра­ви­ла для мор­ско­го транс­пор­та. Еги­пет­ские по­став­ки хле­ба бы­ли чрез­вы­чай­но важ­ны для снаб­же­ния сто­ли­цы. В 650 г., по­сле за­во­е­ва­ния Егип­та ара­ба­ми, они пол­но­стью пре­кра­ти­лись. Это об­сто­я­тель­ство сви­де­тель­ству­ет о древ­но­сти и ис­то­рич­но­сти тек­ста де­я­ния свя­ти­те­ля Ни­ко­лая с хле­бо­во­за­ми из Егип­та. В ме­но­ло­гии они ни­ко­гда не вклю­ча­лись. Ве­ро­ят­но, им­пе­ра­тор­ские агио­гра­фы со­чли при­мер за­им­ство­ва­ния об­ще­ствен­ной по­да­ти непри­ем­ле­мым для под­ра­жа­ния.

(*) Сло­во­со­че­та­нию «об­ще­ствен­ный хлеб» со­от­вет­ству­ет юри­ди­че­ский тер­мин onus publicum (об­ще­ствен­ный груз). Вес зер­на при вы­груз­ке при­ем­щи­ки тща­тель­но кон­тро­ли­ро­ва­ли.

(*) Тай­фа­лы – од­но из пле­мен, жив­ших в Да­кии на Ду­нае по со­сед­ству с го­та­ми; в ис­то­ри­че­ских ис­точ­ни­ках неод­но­крат­но упо­ми­на­ют­ся рим­ские вспо­мо­га­тель­ные вой­ска, со­став­лен­ные из тай­фа­лов).

(*) Пла­ко­ма – ры­нок в ан­дри­ак­ском пор­ту. Остат­ки плит по­кры­вав­ших пло­щадь это­го древ­не­го рын­ка и ру­и­ны тор­го­вых скла­дов со­хра­ни­лись до на­ше­го вре­ме­ни (Myra... Abb. 12).

(*) Стра­ти­гом Асии Ев­ста­фий на­зван толь­ко в эн­ко­мии Пат­ри­ар­ха Ме­фо­дия (гл. 15). Мож­но пред­по­ло­жить, что речь идет о на­мест­ни­ке ди­о­це­за Асия, со­вер­шав­шем ин­спек­ци­он­ную по­езд­ку по под­чи­нен­ным ему про­вин­ци­ям.

(*) По за­ко­ну Рим­ской им­пе­рии казнь со­вер­ша­лась вне го­ро­да.

(*) Ви­ра – ме­сто за го­ро­дом Ми­ры, где каз­ни­ли пре­ступ­ни­ков.

(*) Пре­фект пре­то­рия Во­сто­ка Аб­ла­бий ко­ман­до­вал им­пе­ра­тор­ской гвар­ди­ей, внут­рен­ни­ми вой­ска­ми и от­ве­чал за без­опас­ность дер­жа­вы и са­мо­го мо­нар­ха. Узна­вать и до­кла­ды­вать ца­рю о го­то­вя­щих­ся за­го­во­рах и мя­те­жах яв­ля­лось его пря­мой обя­зан­но­стью. Из­вест­но, что Аб­ла­бий был ко­вар­ным и мсти­тель­ным че­ло­ве­ком и зло­упо­треб­лял до­ве­ри­ем им­пе­ра­то­ра. Так, меж­ду 330 и 332 гг. жерт­вой его ме­сти стал из­вест­ный фило­соф Со­патр.

(*) По рим­ско­му пра­ву за лож­ное об­ви­не­ние в тяж­ком пре­ступ­ле­нии кле­вет­ни­ки мог­ли быть при­го­во­ре­ны к каз­ни.

(*) Аб­ла­бий об­ви­нил Непо­ти­а­на, Ур­са и Гер­пи­ли­о­на в ор­га­ни­за­ции мя­те­жа. Этот вид пре­ступ­ле­ния по рим­ско­му пра­ву под­па­дал под за­кон о пре­да­те­лях и де­зер­ти­рах, по ко­то­ро­му до­пус­ка­лась казнь без су­да и след­ствия.

(*) Дирра­хий (совр. Дур­рес) – древ­ний го­род на тер­ри­то­рии совре­мен­ной Ал­ба­нии.

(*) По по­я­су в Рим­ской им­пе­рии мож­но бы­ло су­дить о чине во­и­на.

(*) По­ка стра­ти­ла­ты си­де­ли в тем­ни­це, у них от­рос­ли во­ло­сы. Сле­до­ва­тель­но, они про­ве­ли в за­клю­че­нии не ме­нее несколь­ких ме­ся­цев. При­ка­за­ние ца­ря остричь во­ло­сы озна­ча­ет воз­вра­ще­ние стра­ти­ла­тов на го­судар­ствен­ную служ­бу, по­сколь­ку всем чи­нов­ни­кам Рим­ской им­пе­рии по­ла­га­лось но­сить ко­рот­кую стриж­ку.

(*) Им­пе­ра­тор Кон­стан­тин внял пре­ду­пре­жде­нию свя­ти­те­ля Ни­ко­лая и осво­бо­дил стра­ти­ла­тов, ко­то­рых он осу­дил по неве­де­нию. Ал­ба­ний не ис­пра­вил­ся и про­дол­жал пле­сти ин­три­ги. По­сле смер­ти Кон­стан­ти­на в 337 г. он стал го­то­вить за­го­вор про­тив но­во­го им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ция и был по его при­ка­зу убит в кон­це 337 г. или на­ча­ле 338 г., а его дом в Кон­стан­ти­но­по­ле с иму­ще­ством кон­фис­ко­ван и до­стал­ся впо­след­ствии им­пе­ра­три­це Пла­ци­дии (Real-Encyclopédie der Antike / Hrsg. von Pauly und Wissowa, I. S. 103; Meisen K. Op. cit. S. 3).

(*) Да­ре­ния Еван­ге­лия в зо­ло­том окла­де яв­ля­лось весь­ма ха­рак­тер­ным по­ступ­ком для им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на. Стро­и­тель­ство но­вых хри­сти­ан­ских хра­мов в Кон­стан­ти­но­по­ле и дру­гих го­ро­дах им­пе­рии вы­зва­ло ощу­ти­мый недо­ста­ток бо­го­слу­жеб­ных книг. Кон­стан­тин по­за­бо­тил­ся об их ско­рей­шем из­го­тов­ле­нии. Царь от­пра­вил гон­цов к епи­ско­пу Ке­са­рий­ско­му Ев­се­вию с на­ка­зом, чтобы «от­лич­ные пис­цы на­пи­са­ли на хо­ро­шо вы­де­лан­ных пер­га­мен­тах пять­де­сят эк­зем­пля­ров книг» и до­ста­ви­ли их во дво­рец (Ев­се­вий. Жизнь Кон­стан­ти­на. Кн. IV,. Гл.34). По рас­по­ря­же­нию им­пе­ра­то­ра в сто­ли­це бо­го­слу­жеб­ные кни­ги долж­ны бы­ли со­дер­жать­ся в бо­га­тых пе­ре­пле­тах (Там же Кн. III. Гл. 1). Воз­мож­но Еван­ге­лие в зо­ло­том окла­де, по­да­рен­ное им­пе­ра­то­ром свя­ти­те­лю Ни­ко­лаю, бы­ло од­но из пя­ти­де­ся­ти книг, о ко­то­рых упо­ми­на­ет Ев­се­вий.

(*) В Си­нак­са­ре Кон­стан­ти­но­поль­ской Церк­ви, у бла­жен­но­го Си­мео­на Ме­та­ф­ра­с­та (гл. 29) и в Жи­тии вкрат­це (гл. 17) со­об­ща­ет­ся, что свя­ти­тель умер в глу­бо­кой ста­ро­сти. В Рим­ской им­пе­рии глу­бо­кой ста­ро­стью счи­тал­ся воз­раст 70-80 лет. Смерть свя­ти­те­ля Ни­ко­лая имен­но в этом воз­расте на­деж­но уста­но­ви­ла ан­тро­по­ло­ги­че­ская экс­пер­ти­за, про­ве­ден­ная про­фес­со­ром Л. Мар­ти­но при вскры­тии в Ба­ри гроб­ни­цы с мо­ща­ми свя­то­го в 1953-1957 гг. (Martino L. Op. cit.).

(*) Свя­тые мо­щи ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая по­чи­ва­ли в этом хра­ме семь с по­ло­ви­ной ве­ков – до пе­ре­не­се­ния в Ба­ри в 1087 г. (боль­шей их ча­сти) и в Ве­не­цию в 1097 г. (остав­шей­ся в Ми­рах ча­сти мо­щей). Храм в Ми­рах хо­ро­шо со­хра­нил­ся и по­ныне. Од­на­ко бо­го­слу­же­ние в нем раз­ре­ша­ет­ся ту­рец­ки­ми вла­стя­ми толь­ко один раз в год – 6/19 де­каб­ря.

[1] При со­став­ле­нии тек­ста ис­поль­зо­ва­ны сле­ду­ю­щие ис­точ­ни­ки:
1) гре­че­ские па­мят­ни­ки IV-XVI вв., ци­ти­ру­е­мые по: Anrich С. Hagios Nikolaos. I. Leipzig,1913: а) жи­тие свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, со­став­лен­ное ар­хи­манд­ри­том Ми­ха­и­лом (VIII-IX вв.; текст см.: S. 113-139); б) Си­нак­сарь Кон­стан­ти­но­поль­ской Церк­ви (Х в.; S. 205-210); в) «Жи­тие вкрат­це» (Х в.; S. 277-287); г) жи­тие, со­став­лен­ное мо­на­хом Да­ма­с­ки­ном (XVI в.: S. 459-460); д) по­хваль­ные сло­ва свя­ти­те­ля Ан­дрея Крит­ском (VII-VIII вв.; S. 419-428), свя­ти­те­ля Ме­фо­дия, Пат­ри­ар­ха Кон­стан­ти­но­поль­ско­го (Methodius аd Theodorum и EncomiumMethodii, 1-я пол. IX в.; S. 141-150, 152-182), и пре­сви­те­ра Нео­фи­та (ХI в.; S. 390-416); е) «сме­шан­ные» жи­тия (Vita соmрilata, Vita lycio-alexandrina; S. 301-311); ж) жи­тие, со­став­лен­ное бла­жен­ны­ми Си­мео­ном Ме­та­фра­с­том (Х в.; S. 235-267), в двух ре­дак­ци­ях; з) от­дель­ные тек­сты де­я­ний свя­ти­те­ля Ни­ко­лаи: «О стра­ти­ла­тах» (IV-VI вв.; S. 67-95) в пя­ти ре­дак­ци­ях и «О по­да­ти» (Х в.; S. 98-110) в двух ре­дак­ци­ях;
2) сла­вян­ские па­мят­ни­ки XI-XVII вв., сбор­ни­ки жи­тий и чу­дес см.: а) Кру­то­ва М.С. Свя­ти­тель Ни­ко­лай в древ­не­рус­ской пись­мен­но­сти. М., 1997; б) Ве­ли­кие Ми­неи Че­тьи. Де­кабрь. М., 1904. С. 581-728); в) Жи­тия свя­тых, на рус­ском язы­ке из­ло­жен­ные по ру­ко­вод­ству Че­тьих-Ми­ней свя­ти­те­ля Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го. М., 1906. Кн. 4. С. 175-211;
3) ла­тин­ские жи­тия Х-XVI вв., на­пи­сан­ные: а) Иоан­ном, ар­хи­ди­а­ко­ном Неа­по­ли­тан­ским (Х в.); б) Лео­нар­до Джу­сти­ни­а­ном (ХV в.; Historiae Aloysii Lipomani episcopi Veronensisde vitis sanctorumLovanii, 1571. Т. II. F. 252-266); в) Лав­рен­ти­ем Су­ри­ем (XVI в.; De probatis sanctorum hiscoriis. Соloniaе Аgriррinае, 1575. Т. 6. Р. 795-810);
4) си­рий­ский сбор­ник чу­дес свя­ти­те­ли Ни­ко­лая см.: Cod. Мus. Вrit. add. 12174, S. Х. (Аnrih C. Ор. cit. II. S. 61-63).
При ра­бо­те над жи­ти­я­ми на­ми бы­ли ис­поль­зо­ва­ны так­же фун­да­мен­таль­ные тру­ды о свя­ти­те­ле Ни­ко­лае Мир­ли­кий­ском (Anrich С. Ор. cit. II Leipzig, 1917: Меissen К. Nikolauskult und Nikolausbranch in Abendlande // Forschungen zur Volkskunde, 9-12. Dusseldorf, 1931; Sevcenko N.P. Тhe Life of Saint Nicholas in Byzantine Аrt. Torino, 1983; Cioffari С. San Niсоlа nеllа сritica stoгica. Вагi, 1988), ис­то­ри­ко-ар­хео­ло­ги­че­ская и гео­гра­фи­че­ская ли­те­ра­ту­ра по IV в. (Ис­то­рия Ви­зан­тии. Т.1. М., 1967; Муrа. Еinе lykische Меtго­роliе in antiker und byzantinischer Zeit / Нrsg. von J. Borchhardt. Berlin, 1975) и це­лый ряд дру­гих оте­че­ствен­ных и за­ру­беж­ных ис­сле­до­ва­ний.
Ав­то­ры вы­ря­жа­ют бла­го­дар­ность А.Ю. Ви­но­гра­до­ву за пе­ре­во­ды тек­стов с гре­че­ско­го и ла­тин­ско­го язы­ков, а так­же за предо­став­лен­ные цен­ные ис­то­ри­че­ские све­де­ния.

[2] Ли­кия – ис­то­ри­че­ская об­ласть на юго-за­па­де Ма­лой Азии, на тер­ри­то­рии совре­мен­ных ту­рец­ких про­вин­ций Ан­та­лья и Муг­ла. Ис­кон­ным на­се­ле­ни­ем этой го­ри­стой при­бреж­ной стра­ны бы­ли ли­кий­цы – на­род, го­во­рив­ший на язы­ке хет­то-лу­вий­ской груп­пы. Ли­кий­цы име­ли свою осо­бую пись­мен­ность, куль­ту­ру и по­ли­те­и­сти­че­скую ре­ли­гию. По­сле эпо­хи рас­цве­та в V-IV вв. до Р. Х. ли­кий­цы пол­но­стью ас­си­ми­ли­ро­ва­лись с гре­ка­ми. До за­во­е­ва­ния рим­ля­на­ми Ли­кия пред­став­ля­ла со­бой со­об­ще­ство 14 неза­ви­си­мых по­ли­сов (го­ро­дов-го­су­дарств). В I в. по Р. Х. она во­шла в со­став объ­еди­нен­ной им­пе­ра­тор­ской про­вин­ции Ли­кия-Пам­фи­лия. В нач. IV в. по Р. Х. Ли­кия вы­де­ля­ет­ся в са­мо­сто­я­тель­ную про­вин­цию (Der Kleine Раulу, s.v. Lукiеn).

[3] Па­та­ра (по-ли­кий­ски Pttara) – один из круп­ных го­ро­дом древ­ней Ли­кии, из­вест­ный сво­ей га­ва­нью; упо­ми­на­ет­ся с V в. до Р. Х. По­сле за­во­е­ва­ния Алек­сан­дром Ма­ке­дон­ским этот го­род пе­ре­шел к его на­след­ни­кам, а за­тем к рим­ля­нам. В Па­та­ре про­цве­тал культ Апол­ло­на. Раз­ва­ли­ны древ­не­го го­ро­да на­хо­дят­ся око­ло совре­мен­но­го Ке­ле­ми­ша, но на его тер­ри­то­рии ни­ко­гда не ве­лись ар­хео­ло­ги­че­ские рас­коп­ки.

[4] Свя­ти­тель Ме­фо­дий I, Пат­ри­арх Кон­стан­ти­но­поль­ский (843-847 гг., па­мять 14/27 июня), в по­сла­нии к Фе­о­до­ру (со­хра­ни­лось толь­ко в од­ной ру­ко­пи­си: Vat. gг. 2084) так го­во­рит (гл. 6) о ро­ди­те­лях свя­ти­те­ля Ни­ко­лая: «Он про­ис­хо­дил от ро­ди­те­лей бла­го­род­ных и бли­став­ших со­сто­я­ни­ем, но непри­част­ных са­нов­но­му чи­ну, ибо они счи­та­ли, что нель­зя не за­пач­кать­ся, кос­нув­шись смо­лы».

[5] В древ­них текстах нет ни­ка­ких ука­за­ний на да­ту рож­де­ния свя­ти­те­ля Ни­ко­лая. Од­на­ко мож­но при­бли­зи­тель­но уста­но­вить вре­мя рож­де­ния бу­ду­ще­го иерар­ха. По­сколь­ку свя­той скон­чал­ся в 335 г. и про­жил 70-80 лет, пе­ри­од вре­ме­ни, к ко­то­ро­му мож­но на­деж­но от­не­сти год рож­де­ния свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, за­клю­чен меж­ду 255 и 265 гг., при­чем наи­бо­лее ве­ро­ят­ной яв­ля­ет­ся да­та око­ло 260 г. День рож­де­ния свя­то­го Ни­ко­лая так­же не ука­зан в древ­них гре­че­ских текстах, но на Ру­си с древ­ней­ших вре­мен празд­но­ва­лось его рож­де­ство. В ме­ся­це­сло­вах оно пер­во­на­чаль­но от­ме­ча­лось 23 и 24 ав­гу­ста, а с 1621 г. – 27 июня и 29 июля.

[6] Име­на ро­ди­те­лей свя­ти­те­ля Ни­ко­лая неиз­вест­ны. Как по­ка­за­ли ис­сле­до­ва­ния ар­хи­манд­ри­та Ан­то­ни­на (Ка­пу­сти­на), про­ве­ден­ные им в 1869-1873 гг., име­на ро­ди­те­лей – Фе­о­фан (Епи­фа­ний) и Нон­на, а так­же дя­ди Ни­ко­лая за­им­ство­ва­ны из жи­тия дру­го­го свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, про­ис­хо­див­ше­го из ли­кий­ско­го го­ро­да Пи­на­ра. Ар­хи­манд­рит Ан­то­нин убе­ди­тель­но до­ка­зал, что древ­ние агио­гра­фы до­пу­сти­ли сме­ше­ние жи­тий двух свя­ти­те­лей с оди­на­ко­вым име­нем – Ни­ко­лай. Один из них был ар­хи­епи­ско­пом Мир­ли­кий­ским в IV в., в го­ды цар­ство­ва­ния им­пе­ра­то­ров Дио­кле­ти­а­на и Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го. Дру­гой свя­ти­тель Ни­ко­лай жил в VI в., стал ар­хи­епи­ско­пом Пи­нар­ским при им­пе­ра­то­ре Юс­ти­ни­ане I и скон­чал­ся 10 де­каб­ря 564 г. Он дол­гое вре­мя яв­лял­ся на­сто­я­те­лем Си­он­ско­го мо­на­сты­ря.
Со­хра­ни­лись древ­ние тек­сты жи­тия свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го, вос­хо­дя­щие к VI в. Пер­вый из них об­на­ру­жен в Ва­ти­кан­ской биб­лио­те­ке еще в XVII в. кар­ди­на­лом Фаль­ко­ни. Де­я­ния и чу­де­са Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го ока­за­лись дру­ги­ми, неже­ли в жи­тии Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го. Од­на­ко в жиз­не­опи­са­нии Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го со­об­ща­лось о его ро­ди­те­лях с име­на­ми Епи­фа­ний и Нон­на, о дя­де, епи­ско­пе Пи­нар­ском Ни­ко­лае, по­стро­ив­шем Си­он­ский мо­на­стырь, о кре­ще­нии мла­ден­ца, про­сто­яв­ше­го два ча­са в ку­пе­ли. В нем ока­за­лось и то же са­мое по­вест­во­ва­ние о пу­те­ше­ствии в Свя­тую Зем­лю, что и в жи­тии свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го, но со мно­же­ством до­пол­ни­тель­ных по­дроб­но­стей.
Ука­зан­ные сов­па­де­нии при­ве­ли Фаль­ко­ни к непра­виль­ным вы­во­дам. Кар­ди­нал ре­шил, что был толь­ко один свя­ти­тель – Ни­ко­лай Мир­ли­кийск­нй, жив­ший в VI в. при им­пе­ра­то­ре Юс­ти­ни­ане. Толь­ко спу­стя 200 лет ар­хи­манд­рит Ан­то­нин (Ка­пу­стин) уста­но­вил факт су­ще­ство­ва­ния двух Ни­ко­ла­ев, свя­ти­те­лей ли­кий­ских. Он пи­сал: «Мож­но ди­вить­ся, ка­ким об­ра­зом два ли­ца, оба зна­ме­ни­тые, сли­лись в пред­став­ле­нии на­род­ном, а за­тем и в па­мя­ти цер­ков­ной в один до­сто­чти­мый и свя­то­уб­ла­жа­е­мый об­раз, но от­ри­цать фак­та нель­зя… Итак, два бы­ло свя­ти­те­ля Ни­ко­лая ли­кий­ских» (Ан­то­нин (Ка­пу­стин), ар­хим. Свя­той Ни­ко­лай, епи­скоп Пи­нар­ский и ар­хи­манд­рит Си­он­ский // Тр. Ки­ев­ской Ду­хов­ной ака­де­мии, 1869. II. 6. С. 449; об этом ар­хи­манд­рит Ан­то­нин пи­сал и в дру­гой ра­бо­те: Еще о свят. Ни­ко­лае Мир­ли­кий­ском // Тр. Ки­ев­ской Ду­хов­ной ака­де­мии, 1873. IV. 12. С. 241-288).
До­пол­не­ние жи­тия свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го эпи­зо­да­ми из жиз­ни Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го бы­ло пред­при­ня­то в 1-й пол. Х в. неко­то­ры­ми ано­ним­ны­ми ав­то­ра­ми («Сме­шан­ное жи­тие», «Ли­кий­ско-алек­сан­дрий­ское жи­тие» и др.). Вер­сия бла­жен­но­го Си­мео­на Ме­та­ф­ра­с­та ос­но­вы­ва­ет­ся на жи­тии свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, со­став­лен­ном в VIII-IХ вв., в ко­то­рое до­бав­ле­ны фраг­мен­ты из жи­тия Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го (ис­то­рик А.Ю. Ви­но­гра­дов об­на­ру­жил при­мер та­ко­го со­еди­не­ния до Ме­та­ф­ра­с­та в ГИМ греч. 378. Л. 36-54. XI в.). Вы­со­кие ли­те­ра­тур­ные до­сто­ин­ства Ме­та­фра­с­то­ва жи­тия свя­то­го Ни­ко­лая сде­ла­ли его вер­сию са­мой по­пуляр­ной и ав­то­ри­тет­ной, тем са­мым на ты­ся­че­ле­тие неволь­но «уза­ко­нив» оши­боч­ное сме­ше­ние жи­тий двух Ни­ко­ла­ев.
Для устра­не­ния из жи­тия свя­ти­те­ля Ни­ко­лая всех за­им­ство­ва­ний из жиз­не­опи­са­ния свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го, впер­вые вы­яв­лен­ных ар­хи­манд­ри­том Ан­то­ни­ном (Ка­пу­сти­ным), на­ми бы­ли ис­поль­зо­ва­ны сле­ду­ю­щие па­мят­ни­ки: 1) жи­тие свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го (кон. VI в.; Аnrich С. Ор. cit. I. S. 3-65; Тhe Life of St. Nicholas of Sion / Ed. By I. Sevcenko and N. P. Sevcenko. Brookline (Маss.), 1984); 2) апо­кри­фы о свя­ти­те­ле Ни­ко­лае в двух ре­дак­ци­ях (Anrich C. Ор. cit. I. S. 312-332).

[7] Пат­ри­арх Ме­фо­дий со­об­ща­ет в эн­ко­мии (ру­ко­пи­си ГИМ 379, 384, Hier. Раrt. 13; Iwir. 275), что ро­ди­те­ли от­да­ли Ни­ко­лая учить­ся свя­щен­ным на­у­кам, ко­гда ему ис­пол­ни­лось пять лет (гл. 5). Ве­ро­ят­но, Ни­ко­лай учил­ся За­ко­ну Бо­жье­му у од­но­го из кли­ри­ков, по­сколь­ку во 2-й пол. III в. в язы­че­ской им­пе­рии вла­сти вряд ли раз­ре­ши­ли бы хри­сти­а­нам от­кры­вать цер­ков­ные шко­лы для де­тей. Ни в од­ном из ис­точ­ни­ков о су­ще­ство­ва­нии та­ких школ не упо­ми­на­ет­ся. Со­хра­ни­лись све­де­ния об Алек­сан­дрий­ской шко­ле для огла­шен­ных, од­на­ко она пред­на­зна­ча­лась для взрос­лых. Цер­ков­ные шко­лы для де­тей ста­ли по­яв­лять­ся в Ви­зан­тии во вре­мя цар­ство­ва­ния Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го (306-337 гг.).

[8] О по­свя­ще­нии Ни­ко­лая в кли­ри­ки со­об­ща­ет свя­ти­тель Ме­фо­дий в сво­ем эн­ко­мии (гл. 5). Ве­ро­ят­но, свя­той Ни­ко­лай был по­свя­щен в чте­цы или дья­ко­ны.

[9] Боль­шин­ство ис­сле­до­ва­те­лей скло­ня­ют­ся к то­му, что до со­став­ле­ния ар­хи­манд­ри­том Ми­ха­и­лом жи­тия свя­ти­те­ля Ни­ко­лая ру­ко­пис­ные ис­точ­ни­ки о нем пред­став­ля­ли со­бой раз­роз­нен­ные спис­ки от­дель­ных де­я­ний и чу­дес. К са­мым ран­ним из них от­но­сит­ся по­вест­во­ва­ние о спа­се­нии трех му­жей и трех стра­ти­ла­тов. От­дель­но­го спис­ка, рас­ска­зы­ва­ю­ще­го о бла­го­де­я­нии свя­то­го трем де­ви­цам, не со­хра­ни­лось. Наи­бо­лее древним яв­ля­ет­ся текст это­го де­я­ния, вхо­дя­щий в жи­тие, со­став­лен­ное ар­хи­манд­ри­том Ми­ха­и­лом. О том, что это де­я­ние бы­ло ши­ро­ко из­вест­но и рань­ше, сви­де­тель­ству­ет фрес­ка с изо­бра­же­ни­ем трех де­виц в церк­ви Сан­та Ма­рия Ан­ти­ква на Рим­ском фо­ру­ме. Виль­перт да­ти­ру­ет ее 2-й пол. VIII в., то есть вре­ме­нем до на­пи­са­ния ар­хи­манд­ри­том Ми­ха­и­лом жи­тия свя­то­го. При из­ло­же­нии по­вест­во­ва­ния о трех де­ви­цах мы ис­поль­зо­ва­ли тек­сты из жи­тия, со­став­лен­но­го ар­хи­манд­ри­том Ми­ха­и­лом, по ру­ко­пи­сям: Аmbr. gr. С 123 sup.; Оxon. Воdl. Laud. gr. 69; Lips. II, 26; Nеар. gr. II С 26; Раr. gr. 1463; Par. gr. 1458; Vat. gr. 2000; Vat. gr. 1641; Vat. gr. 1673; Vat. gr. 2073; Vat. gr. 824; Vind. Hist. gr. 31; а так­же по жи­тию, на­пи­сан­но­му бла­жен­ным Си­мео­ном Ме­та­фра­с­том (гл. 5-7).

[10] По­вест­во­ва­ние о ми­ло­серд­ной по­мо­щи, тай­но ока­зан­ной свя­тым Ни­ко­ла­ем трем де­ви­цам, при­об­ре­ло ис­клю­чи­тель­ную по­пуляр­ность не толь­ко в Ви­зан­тии, но и во мно­гих хри­сти­ан­ских го­су­дар­ствах. По­яви­лась тра­ди­ция де­лать рож­де­ствен­ские по­дар­ки де­тям в ви­де яб­лок или слад­ких бу­ло­чек, ко­то­рые тай­но при­но­сит в меш­ке и остав­ля­ет для них свя­той Ни­ко­лай, име­ну­е­мый на За­па­де Сан­та-Клау­сом. Эта тра­ди­ция по­лу­чать по­дар­ки от Сан­та-Клау­са за­ро­ди­лась в XVI в. в Се­вер­ной Гер­ма­нии и Ни­дер­лан­дах и свя­за­на с по­чи­та­ни­ем свя­ти­те­ля Ни­ко­лая как по­кро­ви­те­ля бу­лоч­ни­ков, ко­то­рые пек­ли слад­кие пи­рож­ки и бу­лоч­ки к его празд­ни­ку. В XVII в. ле­ген­да о Сан­та-Клау­се ши­ро­ко рас­про­стра­ни­лась в Аме­ри­ке по­сле пе­ре­се­ле­ния на этот ма­те­рик мно­же­ства вы­ход­цев из Гол­лан­дии. Позд­нее по­яви­лась дру­гая ле­ген­да о том, кто Сан­та-Клаус жи­вет в Ла­планд­ии и при­ез­жа­ет на Рож­де­ство на по­воз­ке, за­пря­жен­ной оле­ня­ми, в крас­но-бе­лой одеж­де с меш­ком по­дар­ков для де­тей (Jones C.W. Saint Nicholas оf Муrа, Bari, аnd Manhattan. Biography оf а Legend. Chicago-London, 1978. Р. 292-323).

[11] В древ­них ис­точ­ни­ках со­дер­жит­ся толь­ко крат­кое упо­ми­на­ние о мно­го­чис­лен­ных бла­го­де­я­ни­ях юно­го Ни­ко­лая в Па­та­ре, но ни­ка­ких по­дроб­но­стей о доб­рых де­лал свя­то­го, кро­ме ис­то­рии спа­се­ния трех де­виц, к со­жа­ле­нию, не со­хра­ни­лось.

[12] В жи­ти­ях свя­ти­те­ля Ни­ко­лая по­сле ру­ко­по­ло­же­ния свя­то­го в пре­сви­те­ры тра­ди­ци­он­но сле­до­ва­ло по­вест­во­ва­ние о его пу­те­ше­ствии в Свя­тую Зем­лю. Бла­жен­ный Си­ме­он Ме­та­фраст так опи­сы­ва­ет (гл. 12) его па­лом­ни­че­ство в Па­ле­сти­ну: «…свя­той на­прав­ля­ет­ся к гро­бу Гос­под­ню и к чест­ной Гол­го­фе, где нас ра­ди вко­пан спа­си­тель­ный крест. Но­чью под­хо­дит к свя­то­му крест­но­му дре­ву, и са­ми со­бой пе­ред ним рас­па­хи­ва­ют­ся свя­щен­ные вра­та».
Ар­хи­манд­рит Ан­то­нин (Ка­пу­стин) пи­сал: «Кто чи­тал со вни­ма­ни­ем жи­тие свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, по­ло­жен­ное в на­шей Че­тьи-Ми­нее, от то­го не мо­жет укрыть­ся од­на встре­ча­ю­ща­я­ся в нем ис­то­ри­че­ская несо­об­раз­ность. Го­во­рит­ся там, что ве­ли­кий угод­ник Бо­жий, быв­ши еще пре­сви­те­ром, от­прав­лял­ся в Па­ле­сти­ну на по­кло­не­ние св. ме­стам, вос­хо­дил на Гол­го­фу и во­шел раз в св. цер­ковь (ко­неч­но, Вос­кре­се­ния) вра­та­ми, ко­то­рые от­верз­лись ему са­мо­му. За­тем, по воз­вра­ще­нии до­мой в Ли­кию, он воз­во­дит­ся на ар­хи­епи­скоп­ский пре­стол го­ро­да Ми­ры и уже по­сле все­го это­го де­ла­ет­ся ис­по­вед­ни­ком ве­ры Хри­сто­вой при ца­рях Дио­кле­ти­ане и Мак­си­ми­ане и си­я­ет по­том чу­де­са­ми на весь мир при св. Кон­стан­тине Ве­ли­ком. Но свя­тые ме­ста Иеру­са­ли­ма при­ве­де­ны во все­об­щую из­вест­ность уже при сем са­мом хри­сто­лю­би­вей­шем им­пе­ра­то­ре, и слав­ная цер­ковь Вос­кре­се­ния освя­ще­на толь­ко 13 сен­тяб­ря 335 го­да, т. е. 30 лет спу­стя по­сле Дио­кле­ти­а­но­ва и Мак­си­ми­а­но­ва прав­ле­ния». – Ан­то­нин (Ка­пу­стин), ар­хим. Свя­той Ни­ко­лай… С. 445.
По­сколь­ку пу­те­ше­ствие свя­ти­те­ля в Па­ле­сти­ну все­гда да­ти­ро­ва­лось при­мер­но 300 г., т. е. вре­ме­нем, ко­гда Крест еще не был най­ден свя­той рав­ноап­о­столь­ной ца­ри­цей Еле­ной и храм Вос­кре­се­ния Гос­под­ня не по­стро­ен, хро­но­ло­гия жи­тия ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая всту­па­ла в яв­ное про­ти­во­ре­чие с цер­ков­ной ис­то­ри­ей. По­сле от­кры­тия древ­них тек­стов жи­тий свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го, жив­ше­го в VI в., где по­дроб­ней­шим об­ра­зом опи­сы­ва­ют­ся два его пу­те­ше­ствия на Свя­тую Зем­лю, ста­ло со­вер­шен­но оче­вид­но, что вто­рое па­лом­ни­че­ство Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го в Па­ле­сти­ну бы­ло це­ли­ком за­им­ство­ва­но в жи­тие свя­ти­те­ли Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го. Сме­ше­ние жи­тий двух свя­ти­те­лей Ни­ко­ла­ев и при­ве­ло к ука­зан­ной ис­то­ри­че­ской несо­об­раз­но­сти, впер­вые объ­яс­нен­ной ар­хи­манд­ри­том Ан­то­ни­ном (Ка­пу­сти­ным).
При со­зда­нии до­сто­вер­но­го жи­тия свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го мы ис­клю­чи­ли все све­де­ния, от­но­ся­щи­е­ся к свя­ти­те­лю Ни­ко­лаю Пи­нар­ско­гу, в том чис­ле опи­са­ние его пу­те­ше­ствия в Па­ле­сти­ну, оши­боч­но при­пи­сан­ное в нач. Х в. на­ше­му свя­то­му.

[13] Го­род Ми­ры (ныне Де­м­ре, или Ка­ле, в про­вин­ции Ан­та­лья, в Тур­ции) су­ще­ство­вал с V в. до Р.Х., од­на­ко в ис­точ­ни­ках упо­ми­на­ет­ся толь­ко с I в. до Р. Х. Ми­ры бы­ли круп­ней­шим го­ро­дом древ­ней Ли­кии и на­хо­ди­лись в 4 км от мо­ря, на ре­ках Ми­рос и Ан­дри­а­кос, в устье ко­то­рой бы­ла га­вань Ан­дри­а­ка. В со­ве­те ли­кий­ских го­ро­дов-го­су­дарств Ми­ры об­ла­да­ли тре­мя го­ло­са­ми. Ми­ры в 60 г. по­се­тил апо­стол Па­вел на пу­ти из Адра­ми­та в Алек­сан­дрию.

[14] Све­де­ния о По­мест­ном со­бо­ре в Ми­рах мы на­шли у Лео­нар­до Джу­сти­ни­а­на (XVI в.; Lipomanus А. De probatis sanctiorum historiis. Т. 6. Соlоniае Agrippinae, 1575. Р. 795-810), ко­то­рый, ве­ро­ят­но, поль­зо­вал­ся не до­шед­шим до на­ше­го вре­ме­ни древним ис­точ­ни­ком. Джу­сти­ни­ан так­же со­об­ща­ет (гл. 20), что «ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай в по­мощь се­бе по цер­ков­но­му управ­ле­нию из­брал двух доб­ро­де­тель­ных и бла­го­ра­зум­ных со­вет­ни­ков: пре­сви­те­ров Пав­ла Ро­дос­ско­го и Фе­о­до­ра Ас­ка­лон­ско­го – му­жей, из­вест­ных во всей Гре­ции». Ни­ка­ких све­де­ний об этих пре­сви­те­рах не со­хра­ни­лось.

[15] Опи­са­ния об­ра­за жиз­ни, внеш­не­го об­ли­ка и оде­я­нии свя­ти­те­ля Ни­ко­лая при­во­дят­ся на­ми глав­ным об­ра­зом по Лео­нар­до Джу­сти­ни­а­ну. В 1953-1957 гг. в Ба­ри при вскры­тии гроб­ни­цы свя­ти­те­ля Ни­ко­лая про­фес­со­ром Лу­и­джи Мар­ти­но бы­ли про­ве­де­ны тща­тель­ные ана­то­мо-ан­тро­по­ло­ги­че­ские ис­сле­до­ва­ния свя­тых к мо­щей. Эти ис­сле­до­ва­ния по­ка­за­ли, что ико­но­гра­фи­че­ский об­раз свя­ти­те­ля по сво­им чер­там пол­но­стью со­от­вет­ству­ет его порт­рет­но­му изо­бра­же­нию, ре­кон­стру­и­ро­ван­но­му по че­ре­пу из Бар­ской гроб­ни­цы. По стро­е­нию че­ре­па и ске­ле­та свя­ти­тель при­над­ле­жал к бе­лой ев­ро­пе­ид­ной сре­ди­зем­но­мор­ской ра­се, ко­то­рая ха­рак­те­ри­зу­ет­ся сред­не­вы­со­ким ро­стом и смуг­лой ко­жей, пре­иму­ще­ствен­но до­ли­хо­ке­фаль­ным вы­со­ким че­ре­пом, но­сом, стре­мя­щим­ся к ор­ли­но­му, ске­ле­том сред­ней кре­по­сти. Ана­то­мо-ан­тро­по­ло­ги­че­ские ис­сле­до­ва­ния мо­щей поз­во­ли­ла опре­де­лить рост свя­ти­те­ля – 167 см. (Martino L. Lе reliquie di S. Nicola. Bari, 1987. Р. 57-63).

[16] О пре­свет­лом си­я­нии от ли­ца свя­то­го Ни­ко­лая со­об­ща­ет бла­жен­ный Си­ме­он Ме­та­фраст (гл. 29). По­доб­ное си­я­ние ис­хо­ди­ло от ли­ца про­ро­ка Мо­и­сея (Исх. 34, 29).

[17] Ан­тро­по­ло­ги­че­ские ис­сле­до­ва­ния мо­щей свя­ти­те­ля Ни­ко­лая сви­де­тель­ству­ют, что свя­той пи­тал­ся толь­ко твер­дой рас­ти­тель­ной пи­щей (Martino L. Ор. cit. Р. 49).

[18] Упо­ми­на­ние о му­че­ни­ях свя­ти­те­ля Ни­ко­лая на ды­бе и о дру­гих пыт­ках, а так­же опи­са­ние тя­гот его тю­рем­но­го за­клю­че­ния име­ют­ся у бла­жен­но­го Си­мео­на Ме­та­ф­ра­с­та (гл. 13), в Си­нак­са­ре Кон­стан­ти­но­поль­ской церк­ви (АпrichC. Ор. cit. I. S. 205-207), в «Жи­тии вкрат­це» (гл. 3) и в эн­ко­мии пре­сви­те­ра Нео­фи­та (гл. 26).

[19] По за­клю­че­нию про­фес­со­ра Лу­и­джи Мар­ти­но, ана­то­мо-ан­тро­по­ло­ги­че­ские ис­сле­до­ва­ния ко­стей груд­ной клет­ки и по­зво­ноч­ни­ка свя­ти­те­ля Ни­ко­лая сви­де­тель­ству­ют, что свя­той стра­дал арт­ро­зом по­зво­ноч­ни­ка и, воз­мож­но, ан­ки­ло­зом (непо­движ­ность су­ста­ва вслед­ствие сра­ще­ния су­став­ных по­верх­но­стей). Ра­дио­ло­ги­че­ское ис­сле­до­ва­ние че­ре­па вы­яви­ло внут­рен­нее кост­ное уплот­не­ние че­реп­ной ко­роб­ки, весь­ма об­шир­ное и яр­ко вы­ра­жен­ное (perostosis endocramosica diffusa). Про­фес­сор Л. Мар­ти­но по­ла­га­ет, что ука­зан­ные кост­ные из­ме­не­ния долж­ны объ­яс­нять­ся дол­гим вли­я­ни­ем хо­ло­да и сы­ро­сти, ко­то­рым свя­ти­тель под­вер­гал­ся во вре­мя мно­го­лет­не­го том­ле­ния в тю­рем­ных по­ме­ще­ни­ях, ку­да он был за­клю­чен в воз­расте око­ло 50 лет (Martino L. Ор. сit. Р. 53; Iдет. Sоlеnni се1еbгаziоni реrlа reposizione деllesас­ге оssа di S. Nicola 29 аргilе – 9 maggio1957 // Bolletino di S. Nicola. 1957; СloffariC. Ор. сit Р. 161-166; Успен­ский Н.А. Две неде­ли в Ри­ме // ЖМП. 1978. № 8. С. 72).

[20] В день па­мя­ти свя­ти­те­ля Ни­ко­лая у его мо­щей в Ми­рах свя­ти­тель Ан­дрей, ар­хи­епи­скоп Крит­ский (ро­дил­ся око­ло 660 г., умер 4 июля 740 г.), про­из­нес про­по­ведь в ви­де по­хваль­но­го сло­ва (эн­ко­мий). В ней свя­ти­тель Ан­дрей срав­ни­ва­ет по­двиг ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го Ни­ко­лая с по­дви­гом му­че­ни­ков Кри­с­ке­и­та, Ди­о­ско­ри­да и Ни­кок­ла (гл. 9). Кри­с­кент (па­мять 13/26 ап­ре­ля) по­стра­дал в Ми­рах в 258-259 гг. при им­пе­ра­то­рах Ва­ле­ри­ане и Гал­ли­ене. Ди­о­ско­рид (па­мять 13/26 ок­тяб­ря) и Фе­ми­сто­кл (или, со­глас­но свя­ти­те­лю Ан­дрею Крит­ско­му, Ни­ко­кл – па­мять 21 де­каб­ря/3 ян­ва­ря) по­стра­да­ли в Ми­рах и 250-251 гг. при им­пе­ра­то­ре Де­кии. Со­хра­ни­лась па­мять еще о несколь­ких ли­кий­ских му­че­ни­ках: Ме­фо­дий, епи­скоп Олим­пий­ский, цер­ков­ный пи­са­тель, по­стра­дал В Хал­ки­де в 311-312 гг.; Аф­фи­ан из Га­ги (ря­дом с Олим­пом) – в Па­ле­стине; Лев и Иули­а­на – 24 июля/6 ав­гу­ста при Дио­кле­ти­ане; Па­ре­го­рий и Лев – в Па­та­ре (па­мять 18 фев­ра­ля/3 мар­та) в 178 или 258-259 гг.

[21] Эдикт, ко­то­рый на­чал от­ме­нять преж­ние ука­зы 303-304 гг. о пре­сле­до­ва­нии хри­сти­ан, был об­на­ро­до­ван 30 ап­ре­ля 311 г., неза­дол­го до смер­ти от неиз­ле­чи­мой бо­лез­ни им­пе­ра­то­ра Га­ле­рия Мак­си­ми­а­на в мае 311 г. Епи­скоп Ке­са­рии Па­ле­стин­ской Ев­се­вий Пам­фил (264-340 гг.), совре­мен­ник и сви­де­тель же­сто­чай­ше­го Дио­кле­ти­а­но­ва го­не­нии, пи­шет: «…на де­ся­том го­ду оно, по ми­ло­сти Бо­жьей, со­всем пре­кра­ти­лось, а за­ти­хать ста­ло на вось­мом го­ду» (Цер­ков­ная ис­то­рия, VIII, 16-17).

Ли­кий­ские языч­ни­ки бы­ли недо­воль­ны ослаб­ле­ни­ем го­не­ния в 311 г. По­лу­чив от им­пе­ра­то­ра раз­ре­ше­ние об­ра­тить­ся к нему с лю­бой прось­бой, они ста­ли хо­да­тай­ство­вать о про­дол­же­нии пре­сле­до­ва­ния хри­сти­ан. Об этом сви­де­тель­ству­ет от­но­ся­ща­я­ся к 311-312 гг. уни­каль­ная над­пись на камне из Ари­кан­ды в Ли­кии, най­ден­ная ар­хео­ло­га­ми в 1892 r. (Tituli Asiae Minoris / Еd. E. Kalinka. II, 3. Vindobonae, 1944. Р. 290-292. № 785): «Спа­си­те­лем все­го пле­ме­ни и ро­да че­ло­ве­че­ско­го ав­гу­стам це­за­рям Га­ле­рию Ва­ле­рию Мак­си­ми­ну, Фла­вию Кон­стан­ти­ну и Ва­ле­рию Ли­ки­ни­а­ну Ли­ки­нию от на­ро­да Ли­кии и Пам­фи­лии про­ше­ние и мо­ле­ние. Мы уже удо­сто­и­лись че­ло­ве­ко­лю­би­вых бла­го­де­я­ний ва­ших бо­гов-ге­ни­ев и ра­де­ем о слу­же­нии им. О бо­же­ствен­ней­шие им­пе­ра­то­ры, все­гда за­бо­тясь о бла­го­по­лу­чии вас, все­по­беж­да­ю­щих вла­дык, мы ре­ши­ли, что нам долж­но при­бег­нуть к ва­шей бес­смерт­ной цар­ствен­но­сти и по­про­сить, чтобы уже дав­но безум­ству­ю­щие хри­сти­ане, ко­то­рые и до сих пор со­хра­ни­ли ту же бо­лезнь, на­ко­нец оста­но­ви­лись и ни­ка­ки­ми сво­и­ми пу­сты­ми нов­ше­ства­ми не пре­сту­па­ли долж­ное по­чи­та­ние бо­гов. Это непре­мен­но бы­ло бы ис­пол­не­но, ес­ли бы вы вос­пре­пят­ство­ва­ли без­за­кон­ным де­я­ни­ям без­бож­ни­ков и ва­шим бо­же­ствен­ным и веч­ным ука­зом по­ве­ле­ли всем им от­речь­ся от их ве­ры. Да бу­дут все они при­нуж­де­ны по­чи­тать культ ва­ших ге­ни­ев ра­ди ва­ше­го веч­но­го и бес­смерт­но­го цар­ствия, что, как оче­вид­но, бы­ло бы осо­бен­но по­лез­но всем ва­шим лю­дям».

[22] Бла­жен­ный Си­ме­он Ме­та­фраст на­зы­ва­ет свя­ти­те­ля Ни­ко­лая «му­че­ни­ком, при­няв­шим бес­кров­ный ве­нец» (гл. 13). О му­че­ни­че­ском вен­це го­во­рит­ся в эн­ко­ми­ях свя­ти­те­ля Ан­дрея Крит­ско­го (гл. 9) и пре­сви­те­ра Нео­фи­та (гл. 26).

[23] Хро­но­ло­ги­че­ски раз­ру­ше­ние ка­пищ в Ли­кии мог­ло по­сле­до­вать толь­ко по­сле по­бе­ды Кон­стан­ти­на над Ли­ки­ни­ем в 324 г. В на­ча­ле цар­ство­ва­ния Кон­стан­ти­на хри­сти­ане со­став­ля­ли лишь седь­мую часть на­се­ле­ния го­су­дар­ства. Уни­что­же­ние идоль­ских хра­мом в Ми­рах свя­ти­те­лем Ни­ко­ла­ем сви­де­тель­ству­ет об очень быст­ром про­цес­се хри­сти­а­ни­за­ции на­се­ле­ния в Ли­кии под вли­я­ни­ем ве­ли­ко­го ар­хи­пас­ты­ря, а так­же о его дерз­но­ве­нии и му­же­стве. Сам Кон­стан­тин не мог за­пре­тить культ язы­че­ских бо­гов. Эта ме­ра при­ве­ла бы к силь­но­му воз­му­ще­нию боль­шин­ства еще язы­че­ско­го на­се­ле­ния и вой­ска и сме­ще­нию са­мо­го им­пе­ра­то­ра с пре­сто­ла. Так, в 393 г., ко­гда хри­сти­ане ста­ли ак­тив­но раз­ру­шать ка­пи­ща, языч­ник Ар­бо­гаст под­нял вос­ста­ние про­тив им­пе­ра­то­ра Фе­о­до­сия I (379-395 гг.), из­дав­ше­го по­ста­нов­ле­ние о за­кры­тии ка­пищ и за­пре­ще­нии язы­че­ских жерт­во­при­но­ше­ний. Это вос­ста­ние бы­ло по­дав­ле­но, ибо боль­шая часть на­се­ле­ния в кон. IV в. уже при­ня­ла хри­сти­ан­ство, и им­пе­ра­тор без осо­бо­го рис­ка для дер­жа­вы и сво­ей жиз­ни мог ве­сти борь­бу по ис­ко­ре­не­нию язы­че­ских об­ря­дов.

[24] Ар­те­ми­да – гре­че­ская бо­ги­ни охо­ты и лу­ны. До хри­сти­а­ни­за­ции она поль­зо­ва­лась в Ми­рах наи­боль­шим по­чи­та­ни­ем и счи­та­лась по­кро­ви­тель­ни­цей го­ро­да. В Ли­кии глав­ны­ми бо­га­ми бы­ли Апол­лон, Ар­те­ми­да и их мать Ла­то­на (Ле­то). В ли­кий­ской эпи­гра­фи­ке Ар­те­ми­да ча­сто встре­ча­ет­ся под име­нем Ар­те­мид Элев­тер. В ее честь устра­и­ва­лись празд­не­ства и иг­ры. Име­нем бо­ги­ни в Ли­кии был на­зван ме­сяц ар­те­ми­сий, при­бли­зи­тель­но со­от­вет­ству­ю­щий на­ше­му июлю. Храм Ар­те­ми­ды в Ми­рах сла­вил­ся как са­мое ве­ли­че­ствен­ное и пре­крас­ное зда­ние в Ли­кии. Боль­шая над­пись из Ро­ди­а­по­ли­са (ок. сер. II в. по Р. Х.) так вос­хва­ля­ет ли­кий­ско­го ме­це­на­та Опра­мо­аса: «В го­ро­де Ми­ры, раз­ру­шен­ном зем­ле­тря­се­ни­ем [141 г. по Р. Х.], он воз­двиг свя­ти­ли­ще Элев­те­ры, са­мое пре­крас­ное и боль­шое в Ли­кии, а так­же устро­ил празд­не­ство и иг­ры в честь бо­ги­ни и са­мо­держ­ца» (Неbеrdеy R. Орramоаs, Inschriften vоn Негооnvоn Rhоdiapolis. Berlin, 1897. XIII С, XIX АВ). Свя­ти­ли­ще Ар­те­ми­ды ча­сто изо­бра­жа­лось на ли­кий­ския мо­не­тах вре­мен им­пе­ра­то­ра Гор­ди­а­на III (238-244) в ви­де ди­стиль­но­го или тет­ра­с­тиль­но­го хра­ма. Ме­сто, где бы­ло в Ми­рах свя­ти­ли­ще Ар­те­ми­ды, – неиз­вест­но. Воз­мож­но, оно на­хо­ди­лось пе­ред го­ро­дом, по­доб­но дру­гим боль­шим хра­мам ан­тич­но­сти, как, на­при­мер, храм Ар­те­ми­ды Эфес­ской или ли­кий­ские свя­ти­ли­ща Ла­то­ны око­ло Ксан­фа и в Ой­но­ан­де.

[25] Ни­кея – го­род про­вин­ции Вифи­ния на се­ве­ро-за­па­де Ма­лой Азии. В IV в. в Ни­кее на­хо­ди­лась из­люб­лен­ная ре­зи­ден­ция рим­ских им­пе­ра­то­ров. В ней про­хо­ди­ли I (в 325 г.) и VII (в 787 г.) Все­лен­ские Со­бо­ры.

[26] По цер­ков­но­му пре­да­нию, на I Все­лен­ском Со­бо­ре при­сут­ство­ва­ло 318 ар­хи­ере­ев. В до­шед­ших до на­ше­го вре­ме­ни раз­лич­ных спис­ках участ­ни­ков Со­бо­ра на гре­че­ском, копт­ском, си­рий­ском, араб­ском и дру­гих язы­ках име­ет­ся до 220 имен. Од­на­ко по до­сто­вер­ным сви­де­тель­ствам участ­ни­ков Со­бо­ра, на его за­се­да­ни­ях бы­ло зна­чи­тель­но боль­ше ар­хи­ере­ев. Свя­ти­тель Афа­на­сий Ве­ли­кий, па­па Юлий и Лу­ки­фер Ка­лаб­рийск­нй го­во­рят о 300 де­ле­га­тах. Им­пе­ра­тор Кон­стан­тин на­зы­ва­ет бо­лее 300. За вре­мя ра­бо­ты Со­бо­ра со­став и чис­ло его участ­ни­ков ме­ня­лись. Од­ни епи­ско­пы от­бы­ва­ли по неот­лож­ным де­лам в свои епар­хии, дру­гие, на­обо­рот, при­бы­ва­ли (Кар­та­шев А. В. Все­лен­ские Со­бо­ры. М., 1994. С. 31-32). Воз­мож­но, по­это­му нет пол­но­го спис­ка ар­хи­ере­ев, при­сут­ство­вав­ших на всех за­се­да­ни­ях. Нель­зя уточ­нить спис­ки участ­ни­ков Со­бо­ра и по его про­то­ко­лам. Им­пе­ра­тор за­пре­тил ве­сти их, так как ему на­до­е­ли бес­ко­неч­ные спо­ры аф­ри­кан­ских фа­на­ти­ков-до­на­ти­стов по каж­дой бук­ве за­пи­сей. Кон­стан­тин пред­ло­жил за­фик­си­ро­вать толь­ко точ­но сфор­му­ли­ро­ван­ные окон­ча­тель­ные ре­ше­ния Со­бо­ра.
Име­ни свя­ти­те­ля Ни­ко­лая нет в боль­шин­стве спис­ков (что, как мы ви­дим, мо­жет быть лег­ко объ­яс­не­но их непол­но­той), но оно при­сут­ству­ет в двух гре­че­ских спис­ках участ­ни­ков Ни­кей­ско­го Со­бо­ра, один из ко­то­рых был со­став­лен око­ло 500 г. цер­ков­ным ис­то­ри­ком Фе­о­до­ром Чте­цом (Раprum Niceanorum nomina 1аtine, graece, сорtice. syriace, агbiсе, аrmeniace / Еd. Н. Сеlzег, Н. Нi1gеnfeld, О. Сuntz. Lipsiae, 1898. Р. 67). Ан­рих по­ла­гал, что свя­ти­тель Ни­ко­лай был впи­сан в эти гре­че­ские спис­ки позд­ни­ми пе­ре­пис­чи­ка­ми в XIII в., од­на­ко весь­ма ав­то­ри­тет­ные но­вей­шие ис­сле­до­ва­те­ли опро­вер­га­ют это пред­по­ло­же­ние. Лек­лерк (Leclercq Н. Niсее // DACL, XII. Соl. 1216), Шварц (Schwarz Е. Ubeг diе Bischfslisten der Synoden von Chalkedon, Niса­еа und Konstantinopel // Аbhandlungen der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, N. Г., 13, 1937. S. 1-90) и Хо­ниг­ман (Ноnigmann Е. Lе liste originale des рeres dе Niсее // Byzantion, 14, 1939. Р. 17-76) счи­та­ют, что Фе­о­дор сам на ос­но­ва­нии жи­тий свя­ти­те­ля Ни­ко­лая или дру­гих на­деж­ных ис­точ­ни­ков, ко­то­ры­ми он рас­по­ла­гал, до­пол­нил спис­ки, имев­ши­е­ся в его рас­по­ря­же­нии, про­пу­щен­ным в них име­нем ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го.

[27] В со­хра­нив­ших­ся древ­них текстах по­вест­во­ва­ние о по­ще­чине ере­ти­ку и за­клю­че­нии в тюрь­му ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая от­сут­ству­ет. При­во­дя этот рас­сказ и Че­тьих-Ми­не­ях, свя­ти­тель Ди­мит­рий Ро­стов­ский ссы­ла­ет­ся на ино­ка Сту­дий­ско­го мо­на­сты­ря Иоан­на. Как пред­по­ло­жил ис­то­рик А.Ю. Ви­но­гра­дов, в Че­тьих-Ми­не­ях, по всей ви­ди­мо­сти, пе­ре­пу­та­но имя Сту­дий­ско­го ино­ка Иоан­на с ино­ком Да­ма­с­ки­ном, со­ста­вив­шим в XVI в. жи­тие свя­ти­те­ля Ни­ко­лая на но­во­гре­че­ском язы­ке. Это жи­тие впо­след­ствии по­лу­чи­ло ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние на всем хри­сти­ан­ском Во­сто­ке.

[28] По за­ко­нам Рим­ской им­пе­рии ру­ко­при­клад­ство в при­сут­ствии им­пе­ра­то­ра счи­та­лось «оскорб­ле­ни­ем ве­ли­че­ства» (сrimenlaesae maiestatis) и на­ка­зы­ва­лось не толь­ко за­клю­че­ни­ем в тем­ни­цу, но и от­се­че­ни­ем ру­ки или опа­ле­ни­ем бо­ро­ды.
В сла­вян­ских текстах в про­ло­ге и жи­ти­ях свя­ти­те­ля Ни­ко­лая с ХI в. по­чти во всех ру­ко­пи­сях со­об­ща­ет­ся о за­клю­че­нии свя­то­го в тем­ни­цу, но о на­ка­за­нии опа­ле­ни­ем бо­ро­ды по­вест­ву­ет­ся толь­ко в од­ной, срав­ни­тель­но позд­ней ру­ко­пи­си, да­ти­ру­е­мой се­ре­ди­ной XVI в. (РГБ, Ун­дольск­нй 563; Кру­то­ва М.С. Указ. соч. С. 108). В Ба­ри в хра­ме свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, где по­чи­ва­ют его свя­тые мо­щи, на по­тол­ке цен­траль­но­го нефа мож­но уви­деть кар­ти­ны, на­пи­сан­ные Кар­лом Ро­за в 1661-1673 гг. На тре­тьем по­лотне, рас­по­ло­жен­ном на по­тол­ке непо­сред­ствен­но пе­ред ал­та­рем, изо­бра­жен ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай, объ­яс­ня­ю­щий дог­мат о Свя­той Тро­и­це в при­сут­ствии им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на на Ни­кей­ском Со­бо­ре. Во­круг этой кар­ти­ны рас­по­ло­же­но че­ты­ре бо­ко­вых по­лот­на. На них ху­дож­ник изо­бра­зил сце­ны по­ще­чи­ны ере­ти­ку Арию, за­то­че­ния свя­то­го и опа­ле­ния во­и­на­ми его бо­ро­ды, воз­вра­ще­ния Са­мим Хри­стом и Бо­го­ро­ди­цей мит­ры и омо­фо­ра свя­ти­те­лю и его осво­бож­де­ния из тем­ни­цы.
Ар­хи­епи­скоп Ни­ко­лай про­жил де­сять лет по­сле Ни­кей­ско­го Со­бо­ра. Де­ло, ко­неч­но, не до­шло до опа­ле­ния бо­ро­ды, ко­то­рая по­сле это­го не рас­тет, или от­се­че­ния ру­ки. Ина­че столь су­ще­ствен­ный факт, несо­мнен­но, на­шел бы свое от­ра­же­ние в опи­са­нии об­ли­ка свя­то­го в его жи­тии. Чу­дес­ное яв­ле­ние Хри­ста и Бо­го­ро­ди­цы из­ба­ви­ло свя­ти­те­ля не толь­ко от за­клю­че­ния, но и от на­ка­за­ния в ви­де от­се­че­ния ру­ки или опа­ления бо­ро­ды.

[29] Чу­до в тем­ни­це из­ло­же­но на­ми по но­во­гре­че­ско­му жи­тию, со­став­лен­но­му ино­ком Да­ма­с­ки­ном Сту­дий­ским, и по неко­то­рым сла­вян­ским жи­ти­ям свя­ти­те­ля. (Там же. С. 108.)

[30] Со­хра­ни­лись че­ты­ре гре­че­ских ма­ну­скрип­та, ко­то­рые со­дер­жат по­вест­во­ва­ние о сни­же­нии на­ло­га дли Ли­кии им­пе­ра­то­ром Кон­стан­ти­ном по хо­да­тай­ству свт. Ни­ко­лая. Эти ру­ко­пи­си пред­став­ля­ют две ре­дак­ции: «крат­кую» (Ambr. D 92. Л. 44 об. 46 об.; Vat. gr. 821. Л. 256-260 об.) и «про­стран­ную» (Ambr. С 92. Л. 100-103; Par. gr. 1556. Л. 1 об. 21 об.). Кро­ме то­го, ма­лень­кий фраг­мент «Де­я­ния о по­да­ти» со­хра­нил­ся в ла­тин­ской служ­бе на празд­ник пе­ре­не­се­ния мо­щей свт. Николая в Бари (изд. вкн.: Barbier de Montault X. Oeuvres completes. Vol. XIII. Paris, 1899. P. 426 sqq.) «Де­я­ние о по­да­ти» ра­нее не вклю­ча­лось в жиз­не­опи­са­ния свт. Ни­ко­лая (за ис­клю­че­ни­ем од­но­го позд­не­го крат­кою жи­тия в Sin. gr. 522).
В Х в. по по­ве­ле­нию им­пе­ра­то­ров Ви­зан­тии агио­гра­фы ста­ли пе­ре­ла­гать жи­тия свя­тых для ме­но­ло­гия. «Де­я­ние о по­да­ти» они не вклю­чи­ли в жиз­не­опи­са­ние свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, ве­ро­ят­но для то­го, чтобы вли­я­тель­ные ар­хи­ереи не смог­ли ис­поль­зо­вать этот невы­год­ный для цар­ской каз­ны при­мер для сни­же­ния на­ло­га в сво­их епар­хи­ях, ибо каз­на Ви­зан­тий­ско­го им­пе­ра­то­ра в Х в., как и в IV в., очень нуж­да­лась в по­пол­не­нии. По­это­му бо­лее ты­ся­чи лет то­му на­зад де­я­ние ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая о сни­же­нии по­да­ти не во­шло в со­став его жи­тия и до на­сто­я­ще­го вре­ме­ни бы­ло со­вер­шен­но неиз­вест­но чи­та­те­лю. Меж­ду тем оно вполне ис­то­рич­но и яв­ля­ет­ся од­ним из са­мых вы­да­ю­щих­ся де­я­ний свя­то­го.

[31] В ру­ко­пис­ных текстах «Де­я­ния о по­да­ти (гл. 3) ука­зы­ва­ет­ся, что свя­ти­тель Ни­ко­лай оста­но­вил­ся во Влахерне при хра­ме Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Но в нач. IV в. во Влахерне не бы­ло ни хра­ма (зна­ме­ни­тая цер­ковь бы­ла по­стро­е­на там лишь в 451 г.), ни им­пе­ра­тор­ско­го двор­ца. Ис­то­рик А.Ю. Ви­но­гра­дов пред­по­ла­га­ет, что свя­ти­тель Ни­ко­лай оста­но­вил­ся при од­ном из хра­мов Бо­го­ро­ди­цы, по­стро­ен­ном Кон­стан­ти­ном ря­дом с им­пе­ра­тор­ским двор­цом, на­при­мер, при церк­ви Бо­го­ма­те­ри Хал­ко­пра­тий­ской. [В цар­ство­ва­ние Кон­стан­ти­на Бо­го­ро­дич­ных хра­мов бы­ло еще очень ма­ло. Стро­и­тель­ство мно­гих церк­вей, по­свя­щен­ных Бо­го­ро­ди­це, осу­ществ­ле­но свя­той бла­го­вер­ной ца­ри­цей Пульхе­ри­ей (414-453 гг., па­мя­ти 10/23 сен­тяб­ря). В ХI в. им­пе­ра­то­ры по­ки­ну­ли Боль­шой дво­рец и пе­ре­се­ли­лись на се­вер го­ро­да, во Влахер­нс­кий дво­рец. Ве­ро­ят­но, пи­сец в XI в. ре­шил уточ­нить текст древ­не­го ма­ну­скрип­та и на­звал храм Бо­го­ма­те­ри Влахерн­ским, ибо в его вре­мя но­вый им­пе­ра­тор­ский дво­рец на­хо­дил­ся ря­дом с Влахерн­ским хра­мом Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы.]

[32] Ан­дри­а­ка – в древ­но­сти круп­ней­ший порт на юге Ма­лой Азии в 4 км от го­ро­да Ми­ры. Порт был рас­по­ло­жен в очень удоб­ной га­ва­ни, вы­тя­нув­шей­ся меж­ду двух гор­ных хреб­тов в сто­ро­ну Мир (на се­ве­ро-во­сток). В Ан­дри­а­ке на­хо­ди­лись огром­ное зер­но­хра­ни­ли­ще («гра­на­рий»), по­стро­ен­ное при им­пе­ра­то­ре Адр­нане, ка­мен­ные ци­стер­ны, ак­ве­дук, несколь­ко хра­мов и це­лый ряд дру­гих по­стро­ек. Ныне га­вань за­бо­ло­че­на, и порт дав­но пре­кра­тил свое су­ще­ство­ва­ние, но остат­ки зда­ний и пор­то­вых по­стро­ек пре­крас­но со­хра­ни­лись до на­ших дней. Их мно­го­чис­лен­ные фо­то­гра­фии и пла­ны мож­но уви­деть в мо­но­гра­фии: Мyrа… S. 65-75. Таf. 32-46.

[33] Асия – пер­во­на­чаль­но се­нат­ская про­вин­ции на за­па­де Ма­лой Азии. По ре­фор­ме Дио­кле­ти­а­на бы­ла вве­де­на но­вая, бо­лее круп­ная адми­ни­стра­тив­ная еди­ни­ца – ди­о­цез, объ­еди­няв­ший в се­бе несколь­ко про­вин­ций, во гла­ве ко­то­ро­го сто­ял ви­ка­рий. В ди­о­цез Асия вхо­ди­ла вся за­пад­ная часть Ма­лой Азии, вклю­чая Ли­кию.

[34] Чу­до с тре­мя зо­ло­ты­ми мо­не­та­ми из­ло­же­но по эн­ко­мию Пат­ри­ар­ха Ме­фо­дия (гл. 17), «Сме­шан­но­му жи­тию», а так­же по тек­сту бла­жен­но­го Си­мео­на Ме­та­ф­ра­с­та (гл. 16) и эн­ко­мию пре­сви­те­ра Нео­фи­та (гл. 29).

[35] «Де­я­ние о хле­бо­во­зах» из Алек­сан­дрии из­ло­же­но по жи­тию свя­ти­те­ля Ни­ко­лаи, со­став­лен­но­му ар­хи­манд­ри­том Ми­ха­и­лом (гл. 37-39), «Сме­шан­но­му жи­тию» (гл. 44) и эн­ко­мию пре­сви­те­ра Нео­фи­та (гл. 17), где со­дер­жит­ся важ­ное уточ­не­ние о при­быв­ших в ан­дри­ак­скую га­вань пя­ти ко­раб­лях.

[36] «Де­я­ние о стра­ти­ла­тах» – древ­ней­ший ру­ко­пис­ный па­мят­ник, вос­хо­дя­щий к IV в. Он до­шел до нас в 5 ре­дак­ци­ях; 1-й – срав­ни­тель­но пол­ной (Lips, rep. II 26; Neapol. gr. II С 26; Vat. gr. 679, 821, 866, 1641, 1673, 2000, 2049, 2073; Barb. gr. 332, 555; Chis. R VI 39; Ottob.gr. 1; Pian. II 22; Par. gr. 683, 770, 1220A; Sab. gr. 18; Vind. hist. gr. 126; Ambr. gr. С 92 sup., G 63 sup.; Oxon. Bodl. Laud. 68; Scor. X III 6; Messan. gr. 4, 3; Bcrol. gr. fol. 43; Mon. gr. 255; Marc.gr. II 101); 2-й крат­кой (Vat. gr. 824; Oxon. Barocc.gr. 174; Bodl. Selden. sup. 9; Chalc. gr. 62); 3-й – наи­бо­лее пол­ной, со­дер­жа­щей до­пол­ни­тель­ные по­дроб­но­сти (Oxon. Bodl. Laud. gr. 69; Coisl. gr. 105; Vind. hist. gr. 31); 4-й (Vat. gr. 803, 1865; Vind. Theol. gr. 148) и 5-й – сме­шан­ной меж­ду пер­вы­ми тре­мя ре­дак­ци­я­ми (Аmbr. gr. С 95 sup.; Vat. gr. 1192, 1631; Par. gr. 1170). При со­став­ле­нии тек­ста по­вест­во­ва­ния о стра­ти­ла­тах на­ми ис­поль­зо­ва­но так­же жи­тие свя­ти­те­ля, на­пи­сан­ное Си­мео­ном Ме­та­фра­с­том (гл. 17-27).

[37] Име­на Непо­ти­а­на и Ур­са ис­то­ри­че­ски до­сто­вер­ны. Фла­вий По­пи­лий Непо­ти­ан – сын По­пи­лия Ва­рия Непо­ти­а­на, кон­су­ла 301 г. В 314 г. Фла­вий Непо­ти­ан же­нил­ся на Ев­тро­пии, сест­ре же­ны Кон­стан­ти­на, и стал кон­су­лом в 336 г. Фла­вий Урс был кон­су­лом в 338 г. (Fаsti consulares imperii Romani / Ed. W. Liebnam // Kleine Техtе, 41/42. Leipzig, 1909. Аnn. 336, 338). Све­де­ния оГерпилионе не со­хра­ни­лись.

[38] Неиз­вест­но, где на­хо­ди­лись го­род­ские во­ро­та и дру­гие ука­зан­ные здесь до­сто­при­ме­ча­тель­ные ме­ста в Ми­рах. Ар­хео­ло­ги­че­ские рас­коп­ки ве­лись толь­ко в окрест­но­стях это­го древ­не­го ли­кий­ско­го го­ро­да, но в са­мом го­ро­де не про­из­во­ди­лись. Как нам со­об­щил док­тор М. Вёрр­ле, рас­коп­ки в Ми­рах крайне за­труд­не­ны из-за очень боль­шой тол­щи­ны куль­тур­но­го слоя, ко­то­рый до­сти­га­ет 7 м под совре­мен­ным го­ро­дом Де­м­ре. По­это­му в на­сто­я­щее вре­мя нет ни­ка­ких ар­хео­ло­ги­че­ских све­де­ний по то­по­гра­фии го­ро­да.

[39] Фла­вий Аб­ла­бий – все­мо­гу­щий фа­во­рит им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на, бли­жай­ший его со­вет­ник и до­ве­рен­ное ли­цо, имев­ший огром­ное вли­я­ние на мо­нар­ха. Аб­ла­бий ро­дил­ся на Кри­те, в се­мье низ­ко­го про­ис­хож­де­ния. В мо­ло­до­сти, до сво­е­го пе­ре­ез­да в Кон­стан­ти­но­поль, он слу­жил на Кри­те чи­нов­ни­ком у гу­бер­на­то­ра. В 324-326 гг. Аб­ла­бий стал ви­ка­ри­ем Ази­а­ны, в 331 г. он был кон­су­лом, в 329-337 гг. до смер­ти им­пе­ра­то­ра – пре­фек­том пре­то­рия Во­сто­ка. Хо­тя Аб­ла­бий по по­ру­че­нию Кон­стан­ти­на опе­кал его сы­на Кон­стан­ция в 329 г. в Ита­лии и в 335 или 336 г. на Во­сто­ке, по­сле смер­ти го­су­да­ря в 337 г. он ли­шил­ся долж­но­сти и уда­лил­ся в свое по­ме­стье в Вифи­нии, где жил как част­ное ли­цо (Rea1-Encyclopedie der Аntiке / Нгsg. von Раulу und Wissowa. I. S. 103; Meisen К. Ор. сit, P. 3).

[40] Из во­про­са им­пе­ра­то­ра: «Кто ты?», – неко­то­рые ис­то­ри­ки де­ла­ли вы­вод, что Кон­стан­тин ра­нее не ви­дел Ни­ко­лая и, сле­до­ва­тель­но, ар­хи­епи­скоп Мир­ли­кий­ский не был на I Все­лен­ском Со­бо­ре. Сло­ва свя­ти­те­ля Ни­ко­лая «по­смот­ри на ме­ня» очень важ­ны (они со­хра­ни­лись в древ­ней­шем тек­сте 3-й ре­дак­ции «Де­я­ния о стра­ти­ла­тах», гл. 12) и поз­во­ля­ют сде­лать иной вы­вод. От­вет «по­смот­ри на ме­ня» го­во­рит о том, что ес­ли им­пе­ра­тор, ко­то­рый был вне­зап­но раз­бу­жен свя­тым и уви­дел его в ноч­ном по­лу­мра­ке, вни­ма­тель­нее «по­смот­рит на» ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го, то дол­жен узнать его, так как они ра­нее бы­ли зна­ко­мы.

[41] По­сле ре­чи Непо­ти­а­на в ла­тин­ских и сла­вян­ских текстах по­вест­ву­ет­ся еще об од­ном див­ном ви­де­нии. Вот как опи­сы­ва­ет его Лео­нар­до Джу­сти­ни­ан (гл. 23): «Кон­стан­тин уже доб­ро­же­ла­тель­но смот­рел на них и бла­го­склон­но бе­се­до­вал с ни­ми; ли­цо и сло­ва им­пе­ра­то­ра яс­но вы­ра­жа­ли его ду­шев­ное рас­ка­я­ние. То­гда стра­ти­ла­ты, уже немно­го сме­лее взи­рая на Кон­стан­ти­на, ви­дят по­до­бие Ни­ко­лая, си­дя­ще­го ря­дом с ца­рем и тре­бо­ва­тель­но про­ся­ще­го о ми­ло­сти и ми­ло­сер­дии». Так как рас­сказ об этом чу­де на до­про­се у им­пе­ра­то­ра от­сут­ству­ет в со­хра­нив­ших­ся гре­че­ских ру­ко­пи­сях, мы упо­ми­на­ем о нем толь­ко в при­ме­ча­нии.

[42] В жи­тии, со­став­лен­ном бла­жен­ным Си­мео­ном Ме­та­фра­с­том (гл. 18), по­вест­ву­ет­ся: «Им­пе­ра­тор и вель­мо­жи с по­че­том и рос­ко­шью при­ни­ма­ют стра­ти­ла­тов, и от­ныне они ста­но­вят­ся зна­ме­ни­ты­ми и слав­ны­ми во всем го­су­дар­стве и им ока­зы­ва­ют ве­ли­кий по­чет». В те вре­ме­на са­мой по­чет­ной долж­но­стью в Рим­ской им­пе­рии бы­ла долж­ность кон­су­ла. Фла­вий Непо­ти­ан по­лу­чил эту долж­ность в 336 г. (FаsticonsularesimperiiRomani / Ed. W. Liebnam // Kleine Техtе, 41/42. Leipzig, 1909. Аnn. 336, 338). Ве­ро­ят­нее все­го, им­пе­ра­тор Кон­стан­тин при­нял ре­ше­ние о на­зна­че­нии Непо­ти­а­на кон­су­лом по­сле по­бе­ды стра­ти­ла­тов во Фри­гии. Пред­сто­я­щее на­зна­че­ние вы­зва­ло за­висть сре­ди дру­гих во­е­на­чаль­ни­ков, и они окле­ве­та­ли стра­ти­ла­тов пе­ред им­пе­ра­то­ром. Ес­ли бы Непо­ти­ан уже стал кон­су­лом к мо­мен­ту до­но­са на него Аб­ла­бия, то им­пе­ра­тор не ре­шил­ся бы каз­нить без су­да че­ло­ве­ка, за­ни­мав­ше­го та­кую вы­со­кую долж­ность. Сле­до­ва­тель­но, Непо­ти­ан по­лу­чил долж­ность кон­су­ла уже по­сле сво­е­го осво­бож­де­ния из тюрь­мы. Фла­вий Урс стал кон­су­лом в 338 г.
Из­вест­но, что Непо­ти­ан пре­дан­но слу­жил не толь­ко им­пе­ра­то­ру Кон­стан­ти­ну, но и, по­сле смер­ти ве­ли­ко­го са­мо­держ­ца, его сы­ну Кон­стан­ту. В 350 г. Непо­ти­ан по­гиб, пы­та­ясь по­да­вить бунт са­мо­зван­ца Маг­нен­ция.

[43] Де­я­ния свя­ти­те­ля Ни­ко­лая по­лу­чи­ли ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние в Ри­ме с VI в., по­сле ссыл­ки в Па­та­ру па­пы Рим­ско­го Силь­ве­рия (536-537). За­мет­ка о свя­ти­те­ле Ни­ко­лае встре­ча­ет­ся во 2-й ре­дак­ции «Рим­ско­го пас­си­о­на­рия» (1-я пол. VII в.) сре­ди 50 са­мых по­чи­та­е­мых в Ри­ме свя­тых. Ее со­дер­жа­ние сво­дит­ся к пе­ре­ска­зу «Де­я­ний о стра­ти­ла­тах».
VII ве­ком да­ти­ру­ет­ся упо­ми­на­ние о свя­ти­те­ле Ни­ко­лае (под 6 де­каб­ря) в гру­зин­ском ка­лен­да­ре из Па­ле­сти­ны (Ке­ке­лид­зе К. Иеру­са­лим­ский ка­но­нарь VII в. (Гру­зин­ская вер­сия). Ти­флис, 1912. С. 145; Caritte C. Lе Calendrier Palestino-Georien du Sinaiticus 34 (Х siecle) // Subsidia Hagiographica. 30. 1958. Р.108). Си­рий­ская вер­сия «Де­я­ния» оформ­ле­на так же, как жи­тие свя­то­го (при­бав­ле­но лишь упо­ми­на­ние о мир­ной кон­чине свя­ти­те­ля).
Ев­стра­тий Кон­стан­ти­но­поль­ский (рас­цвет его де­я­тель­но­сти при­хо­дит­ся на пе­ри­од 550-582 гг.) в «Сло­ве про­тив го­во­ря­щих, что ду­ши лю­дей не дей­ству­ют по­сле раз­лу­че­ния с те­ла­ми», ссы­ла­ясь на «Жи­тие» свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, до­слов­но ци­ти­ру­ет от­ры­вок из «Де­я­ния о стра­ти­ла­тах» (текст меж­ду 1, 2 и 3 ре­дак­ци­я­ми, бли­же к по­след­ней). Ве­ро­ят­но, древ­ней­шие спис­ки жи­тий свя­ти­те­ля су­ще­ство­ва­ли на­ря­ду со спис­ка­ми наи­бо­лее зна­ме­ни­тых его де­я­ний, но име­ли зна­чи­тель­но мень­шее рас­про­стра­не­ние и не со­хра­ни­лись до на­ше­го вре­ме­ни. Воз­мож­но, бо­лее древ­ние тек­сты бы­ли по­сте­пен­но вы­тес­не­ны спис­ка­ми жи­тий Ни­ко­лая, со­став­лен­ны­ми ар­хи­манд­ри­том Ми­ха­и­лом в нач. VIII в., а за­тем тек­стом жи­тия, на­пи­сан­ным бла­жен­ным Си­мео­ном Ме­та­фра­с­том, вклю­чен­ным в ме­но­ло­гий. Чоф­фа­ри, круп­ней­ший ис­сле­до­ва­тель ис­точ­ни­кам о свя­ти­те­ле Ни­ко­лае и ав­тор це­ло­го ря­да книг о нем, так­же по­ла­га­ет, что, несо­мнен­но, су­ще­ство­ва­ли древ­ней­шие тек­сты жи­тия свя­ти­те­ля Ни­ко­лая.
Наи­бо­лее древ­ние из со­хра­нив­ших­ся изо­бра­же­ний свя­ти­те­ля от­но­сят­ся к VII-VIII вв.: на си­най­ском ди­пти­хе (вме­сте со свя­ты­ми Пет­ром, Пав­лов и Иоан­ном Зла­то­устом), на пе­ча­ти мит­ро­по­ли­та Ко­мит­ско­го и на си­рий­ской став­ро­те­ке Fieschi-Мorgan из му­зея Мет­ро­по­ли­тен в Нью-Йор­ке. В церк­ви Сан­та Ма­рия Ан­ти­ква на Рим­ском фо­ру­ме со­хра­ни­лась фрес­ка с изо­бра­же­ни­ем чу­да с тре­мя де­ви­ца­ми. Виль­перт да­ти­ру­ет ее 2-й пол. VIII в. Упо­ми­на­ние о ча­совне в честь свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, от­но­ся­ще­е­ся к 652 г., встре­ча­ет­ся в «Де­я­ни­ях епи­ско­пов Леоден­ских» Эги­дия Орваль­ско­го (ок. 1250 г.).

[44] «Де­я­ние о мо­ре­пла­ва­те­лях» свя­ти­те­ля Ни­ко­лая из­ло­же­но по жи­тию, со­став­лен­но­му ар­хи­манд­ри­том Ми­ха­и­лом (гл. 34-36).

[45] Здесь про­во­дит­ся срав­не­ние с усми­ре­ни­ем бу­ри Хри­стом, опи­сан­ным в Еван­ге­ли­ях (Мф.8:24-27; Мк.4:35-41; Лк.8:23-25).

[46] Год пре­став­ле­ния свя­того от­сут­ству­ет во всех гре­че­ских ис­точ­ни­ках. Но в са­мом древ­нем жи­тий­ном па­мят­ни­ке о нем – «Де­я­нии о стра­ти­ла­тах», в 3-й ре­дак­ции (гл. 19), име­ет­ся важ­ное ука­за­ние: «…через год [по­сле то­го, как им­пе­ра­тор Кон­стан­тин от­пра­вил Непо­ти­а­на, Ур­са и Гер­пи­ли­о­на с да­ра­ми к свя­ти­те­лю Ни­ко­лаю] стра­ти­ла­ты, при­быв по обы­чаю в Ли­кию, ста­ли ис­кать свя­то­го Бо­жье­го Ни­ко­лая. И. узнав, что он по­чил и пре­бы­ва­ет с Гос­по­дом, разыс­ка­ли ме­сто, где ле­жа­ло его чест­ное те­ло». Это со­об­ще­ние поз­во­ля­ет уста­но­вить хро­но­ло­ги­че­скую гра­ни­цу кон­чи­ны свя­то­го. Из него сле­ду­ет, что за год до смер­ти Ни­ко­лая им­пе­ра­тор от­прав­лял ему по­дар­ки. Кон­стан­тин умер в мае 337 г. Ес­ли да­же пред­по­ло­жить, что свя­ти­тель и им­пе­ра­тор умер­ли в один год, то мож­но по­лу­чить край­нюю да­ту смер­ти свято­го Ни­ко­лая – 337 г.
Од­на­ко есть важ­ное об­сто­я­тель­ство, ко­то­рое ука­зы­ва­ет нам на бо­лее ран­нюю да­ту его пре­став­ле­ния. В ян­ва­ре 336 г. Непо­ти­ан стал кон­су­лом, то есть по­лу­чил са­мую по­чет­ную долж­ность в Рим­ской им­пе­рии. Ес­ли бы Непо­ти­ан при­был в Ми­ры в 336 г. во вре­мя сво­е­го кон­суль­ства или сра­зу по­сле него, то ви­зит столь вы­со­ко­го долж­ност­но­го ли­ца, несо­мнен­но, дол­жен был быть осо­бо от­ме­чен в «Де­я­нии о стра­ти­ла­тах». Но и в по­след­ней, 19-й гла­ве, как и во всем преды­ду­щем тек­сте «Де­я­ния», Непо­ти­ан пред­став­лен не кон­су­лом, а од­ним из пол­ко­вод­цев. Сле­до­ва­тель­но, стра­ти­ла­ты при­е­ха­ли на­ве­стить свя­ти­те­ля и узна­ли о его смер­ти еще до 336 г., ко­гда Непо­ти­ан стал кон­су­лом.
«Де­я­ние о стра­ти­ла­тах» весь­ма про­дол­жи­тель­но во вре­ме­ни. Оно на­чи­на­ет­ся с от­прав­ки из Кон­стан­ти­но­по­ля вой­ска для по­дав­ле­ния мя­те­жа тай­фа­лов, вклю­ча­ет в се­бя по­ход во Фри­гию, воз­вра­ще­ние и сто­ли­цу, тю­рем­ное за­клю­че­ние пол­ко­вод­цев не ме­нее чем на несколь­ко ме­ся­цев и кон­ча­ет­ся по­се­ще­ни­ем стра­ти­ла­та­ми мо­ги­лы свя­ти­те­ля. Че­ре­да ука­зан­ных со­бы­тий про­сти­ра­ет­ся при­мер­но на два го­да. Из кон­тек­ста «Де­я­ния» вид­но, что им­пе­ра­тор, се­нат и са­нов­ни­ки жи­вут и управ­ля­ют дер­жа­вой имен­но в этом го­ро­де. Хро­но­ло­ги­че­ски все по­вест­во­ва­ние в «Де­я­нии о стра­ти­ла­тах» про­ис­хо­дит в то вре­мя, ко­гда Кон­стан­ти­но­поль, освя­ще­ние ко­то­ро­го про­изо­шло 11 мая 330 г., уже был сто­ли­цей.
Бла­го­да­ря дру­гим Де­я­ни­ям ар­хи­епи­ско­па Ни­ко­лая мы зна­ем, что в 333 г. он жил в Ми­рах и спа­сал го­род от го­ло­да. По­сколь­ку день бла­жен­но­го успе­ния свя­то­го из­ве­стен – 6/19 де­каб­ря, нель­зя ис­клю­чить, что Ни­ко­лай умер в са­мом кон­це 333 г. Вы­би­рая меж­ду 333, 334 и 335 гг., мы по­ла­га­ем, что бла­жен­ная кон­чи­на свя­ти­те­ля по­сле­до­ва­ла, ве­ро­ят­нее все­го, 6/19 де­каб­ря 335 г., неза­дол­го до при­бы­тия в Ми­ры стра­ти­ла­тов. Непо­ти­ан, по­лу­чив на­зна­че­ние на са­мую по­чет­ную долж­ность в Рим­ской им­пе­рии, но еще не всту­пив в нее, по­же­лал еще раз вме­сте с Ур­сом и Гер­пи­ли­о­ном на­ве­стить свя­то­го Ни­ко­лая и от­пра­вил­ся в Ли­кию воз­дать бла­го­да­ре­ние ве­ли­ко­му за­ступ­ни­ку, спас­ше­му и воз­ве­ли­чив­ше­му его пе­ред на­бож­ным им­пе­ра­то­ром Кон­стан­ти­ном. (Ко­гда стра­ти­ла­ты в кон­це де­каб­ря пе­ред вступ­ле­ни­ем Непо­ти­а­на в долж­ность кон­су­ла (март 336 г.) от­пра­ви­лись к свя­ти­те­лю, весть о его смер­ти 6 де­каб­ря еще не до­стиг­ла Кон­стан­ти­но­по­ля. По­это­му стра­ти­ла­ты узна­ли о смер­ти ар­хи­епи­ско­па уже в Ли­кии).
В неко­то­рых ла­тин­ских ру­ко­пи­сях, со­став­лен­ных по­сле Х в., так­же на­зы­ва­ет­ся год смер­ти Ни­ко­лая. Но эти па­мят­ни­ки име­ют за­ве­до­мо оши­боч­ную хро­но­ло­гию, ибо она про­ис­те­ка­ет в ре­зуль­та­те сме­ше­ния двух жи­тий раз­ных свя­тых – Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го и Ни­ко­лая Пи­нар­ско­го. Часть жи­тий свя­ти­те­ля на сла­вян­ском язы­ке со­об­ща­ет о его кон­чине на 28-м го­ду цар­ство­ва­ния Кон­стан­ти­на, в год 4-го ин­дик­та при Пат­ри­ар­хе Ма­ка­рии. Но 28-му го­ду цар­ство­ва­ния Кон­стан­ти­на со­от­вет­ству­ет 334 г., 4-му ин­дик­ту – 331 г., а Пат­ри­арх Ма­ка­рий умер по од­ним све­де­ни­ям в 326 г., а по дру­гим – в 331 г. Да­ти­ров­ка кон­чи­ны свя­ти­те­ля в сла­вян­ских ру­ко­пи­сях весь­ма близ­ка к при­ня­той на­ми, но про­ис­те­ка­ет не из древ­них гре­че­ских ис­точ­ни­ков, а яв­ля­ет­ся, ве­ро­ят­но, ре­зуль­та­том до­гад­ки ав­то­ра ХI-XII вв.
Пред­по­ло­же­ния мно­го­чис­лен­ных био­гра­фов свя­ти­те­ля Ни­ко­лая о да­те его кон­чи­ны сгруп­пи­ро­ва­ны с 341 по 345 г. По­дроб­нее о раз­лич­ных да­ти­ров­ках см.: CioffariС. Ор. cit. Р. 203-208. Сам Чоф­фа­ри по­ла­га­ет, что свя­ти­тель Ни­ко­лай умер в 334 г.

[47] В XIX-ХХ вв. по­яви­лось оши­боч­ное пред­став­ле­ние, что о жиз­ни свя­ти­те­ля Ни­ко­лая со­хра­ни­лось очень ма­ло све­де­ний и они неисто­рич­ны. К со­жа­ле­нию, эта невер­ная точ­ка зре­ния во 2-й пол. ХХ в. ста­ла по­лу­чать все боль­шее рас­про­стра­не­ние в Рос­сии да­же сре­ди пра­во­слав­но­го ду­хо­вен­ства. До­шед­шие до на­ше­го вре­ме­ни древ­ние тек­сты де­я­ний и чу­до­тво­ре­ний, со­вер­шен­ных ар­хи­епи­ско­пом Мир­ли­кий­ским Ни­ко­ла­ем во вре­мя его зем­ной жиз­ни, до­ста­точ­но пол­но опи­сы­ва­ют нам об­раз ве­ли­ко­го свя­то­го – все те ка­че­ства свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, за ко­то­рые он по­лу­чил ис­клю­чи­тель­ное по­чи­та­ние и лю­бовь у на­ро­да и осо­бое про­слав­ле­ние Пра­во­слав­ной Церк­ви в ее служ­бах и мо­лит­вах. Ру­ко­пис­ные па­мят­ни­ки о де­я­ни­ях свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, его жи­тия и эн­ко­мии ока­за­лись весь­ма до­сто­вер­ны­ми при их со­по­став­ле­нии с ис­то­ри­че­ски­ми ис­точ­ни­ка­ми, ар­хео­ло­ги­че­ски­ми и ан­тро­по­ло­ги­че­ски­ми ис­сле­до­ва­ни­я­ми. Це­лая че­ре­да со­бы­тий и лю­дей, о ко­то­рых по­вест­ву­ют древ­ние ру­ко­пи­си о свя­том, ока­за­лись ре­аль­ны­ми ис­то­ри­че­ски­ми све­де­ни­я­ми и пер­со­на­жа­ми. Ве­ро­ят­нее все­го, де­я­ния свя­ти­те­ля бы­ли опи­са­ны сви­де­те­ля­ми этих со­бы­тий вско­ре по­сле его кон­чи­ны. Ина­че в де­я­ни­ях не со­хра­ни­лись бы мно­гие по­дроб­но­сти, о ко­то­рых мог­ли знать лишь совре­мен­ни­ки свя­то­го. Зем­ная сла­ва Непо­ти­а­на, Ур­са и Гер­пи­ли­о­на ушла вме­сте с ни­ми. Ес­ли бы агио­гра­фы опи­сы­ва­ли де­я­ния свя­ти­те­ля Ни­ко­лая спу­стя сто лет, они не смог­ли бы на­звать име­на стра­ти­ла­тов и при­ве­сти це­лый ряд дру­гих по­дроб­но­стей, из­ло­жен­ных, на­при­мер, в 3-й ре­дак­ции «Де­я­ния о стра­ти­ла­тах».
По­это­му мы убеж­де­ны, что тек­сты де­я­ний свя­ти­те­ля Ни­ко­лая бы­ли за­пи­са­ны в Ли­кии уже в сер. IV в., а не в кон. V в., как по­ла­га­ет Ан­рих. Так­же по смене несколь­ких по­ко­ле­ний ли­кий­цев в па­мя­ти на­род­ной уже стер­лись бы важ­ные по­дроб­но­сти о вы­со­ком на­ло­ге и его рез­ком сни­же­нии в ин­дикт 327 г. и мно­гое дру­гое, ес­ли бы эти де­я­ния не бы­ли своевре­мен­но пись­мен­но за­фик­си­ро­ва­ны. Со­бы­тия, опи­сы­ва­е­мые в древ­них ру­ко­пис­ных па­мят­ни­ках о свя­ти­те­ле Ни­ко­лае, и пер­со­на­жи, участ­ву­ю­щие в них, не толь­ко не про­ти­во­ре­чат из­вест­ным ис­то­ри­че­ским ис­точ­ни­кам, но и под­час до­пол­ня­ют их важ­ны­ми све­де­ни­я­ми о вре­ме­ни цар­ство­ва­ния им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на. Так, из «Де­я­ния о стра­ти­ла­тах» мы узна­ем, что тай­фа­лы во Фри­гии име­ли по­се­ле­ния уже в 30-е го­ды IV в. и под­ни­ма­ли мя­теж про­тив ца­ря. Бо­лее то­го, мы ви­дим, как враж­до­ва­ли меж­ду со­бой в кон­це прав­ле­ния Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го раз­ные груп­пи­ров­ки выс­шей во­ен­ной эли­ты, пы­та­ясь уни­что­жить друг дру­га. Сле­до­ва­тель­но, древ­ние па­мят­ни­ки о де­я­ни­ях свя­ти­те­ля Ни­ко­лая са­ми но­сят ха­рак­тер ис­то­ри­че­ских ис­точ­ни­ков. До­сто­вер­ны­ми ока­за­лись и его ико­но­гра­фи­че­ские изо­бра­же­ния (см. Sevcenko N. Ор. cit.).


См. так­же: «Жи­тие свя­ти­те­ля и чу­до­твор­ца Ни­ко­лая, ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го» в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.

См. так­же: "Ска­за­ние о пе­ре­не­се­нии мо­щей свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го" в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.

Кросс­ворд «Свя­ти­тель Ни­ко­лай Чу­до­тво­рец» ►